Зов пахарей - Хачик Даштенц
- Дата:19.06.2024
- Категория: Научные и научно-популярные книги / История
- Название: Зов пахарей
- Автор: Хачик Даштенц
- Просмотров:3
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Эх, до чего же ты хороший человек, – растрогался начальник милиции, – завернуть в лаваш и скушать, объедение!
И начальник милиции обнял гостя и пригласил к себе в Эчмиадзин. До того они друг другу приглянулись, что даже на одной тахте спать легли.
Утром рано, чуть свет. Борода Каро проснулся, оседлал своего коня – и поминай как звали.
Пещеры Диана и Какавадзора подмигивали ему – к нам, мол, пожалуй. Развалины Амберда призывали издали – иди, иди сюда, мы тебя приютим.
А начальник милиции проснулся утром, отозвал в сторону председателя и говорит:
– Рашид, а ведь я по важному делу в вашу деревню приехал.
– По какому?
– Получен сигнал, что Борода Каро в эту сторону поехал, может, в Джанфиде прячется, а может, в Армавире, не знаю. Помоги мне найти Бороду, Рашид. Два дня уже с ребятами мотаемся, поймать бы его, сдать – и дело с концом.
– Да ведь, товарищ начальник, ты с Бородой Каро этой ночью на одной тахте спал, – засмеялся Рашид.
Милиционер побледнел, вся краска сошла с лица.
– Как так? Тот самый крестьянин, что вино из миски пил?
– Тот самый.
– А где он сейчас?
– Утром чуть свет оседлал коня – и поминай как звали.
– Шутишь!
– А чего шутить-то? Борода и был.
– Тот самый, что про просо рассказывал?
– Да.
– Что песню пел?
– Ну да, тот, с которым ты братался вчера и целовался, – отвечал Рашид невозмутимо.
– Вот те ра-а-аз…
Начальник милиции Вачаган подошел к столу, взял миску, из которой пил Борода, удивленно повертел в руках и положил на место.
– Не верится прямо, что человек, которого ты разыскиваешь, спал с тобой в одной постели и ловко так улизнул. Братцы, если это и есть Борода Каро, будь благословенно молоко матери, что он сосал. Сколько лет я прожил на свете, а такого краснобая, такого задушевного человека в жизни не видел, – сказал сурмалиец. – Но что делать, с нас требуют. Хотим мы того или не хотим, а наш долг поймать его и сдать куда следует. Не я, так другой это сделает. Змея села на судьбу этого человека. Вчера из Талина звонили: мол, возможно, в ваши края забрел, пошарьте там у себя. Сказали, что давно уже прячется в горах. Несколько раз, говорят, приходил домой, жена прятала его в тоныре, а сверху камни клала. Борода, мол, у него такая длинная, что однажды, когда жена закрыла тоныр плитой, полбороды осталось торчать наружу. Но eсли Борода Каро тот, что мы видели вчера, то вовсе у него никакой бороды нет. Вот что, Рашид, не хочу я брать на себя грех, – решительно сказал милиционер. – Этот человек мне понравился, не пойду я против своей совести… Погоди, а коса у него с собой была?
– Была.
– Значит, он и есть, – продолжал милиционер. – В Аштараке и Талине заметили странную вещь – кто-то ночью косит на их полях, даже иной раз связывает сено в снопы. Предполагают, что Борода Каро, его рук дело. За все это время в горах пропала одна-единственная коса. У кого, скажи, рука на такого человека поднимется? Арестовать… Да по какому праву?.. В последнее время, Рашид, что-то не то у нас творится, не по сердцу мне все это и против заветов Ленина, так я думаю!
– Ему прощение было дано от правительства, Бороде-то. Разрешили поселиться в Армении и заниматься крестьянским трудом, – подтвердил председатель Рашид.
– Вот видишь! А некоторые личности приказали поймать его. Что поймают – это вне сомнения, но пусть хотя бы не моей рукой. Он ночью к тебе пришел, так ведь?
– Ночью, а ушел чуть свет, – подтвердил Рашид.
– Значит, так: у тебя такого человека не было, не видел ты его, понял? По-русски про такое говорят «сухой отказ». И жену предупреди, чтобы язык за зубами держала. Тяжелые дни наступают, Рашид, беречь нам друг друга надо, всего-то нашего народу горстка осталась. Помнишь, он сказал: «У караса спросили: чего ты боишься? Ответил: маленьких горшков».
С этими словами начальник милиции покинул дом Рашида. В деревне он допросил для виду нескольких крестьян, после чего отбыл в райцентр.
Живи с чистой совестью, ишхандзорская
Долго бродил в тот день Борода Каро.
Из головы не шел Большой Шариар. Много всякого приключалось с ним в жизни, но такого даже он себе представить не мог. Что за неосторожность, в самом деле, сидеть и пить вино с разыскивающим его милиционером… Теперь-то, конечно, Бороду в Большой Шариар никакими калачами не заманишь. Уже ясно, что его ищут, и начальник милиции именно поэтому и приходил в село.
Борода вспомнил случай, связанный с мельницей Воскетаса. Тогда он, помнится, даже избил жену. Нет, все уже, не будет он больше спускаться в села, особенно в те, что в низинах. В горных селениях в случае опасности еще можно захорониться, спрятаться за какой-нибудь утес, в пещерку какую-нибудь забраться, а в долине куда денешься, ежели что?
Он положил косу на том косогоре, откуда взял ее, и погнал коня к своему селу. На дороге показались люди. Справа было старое кладбище. Опустив голову, Борода приблизился к одной из могил и присел на могильную плиту с краешка – будто бы скорбит по безвозвратно ушедшему близкому человеку.
Он просидел так, пока не стемнело. С наступлением сумерек он снова оседлал коня и помчался в свое село. Вот гора Артени, а вот и село их. В полутьме он различил дома Мосе Имо, Тер-Каджа Адама, своего брата Огана, Габо, Папаза, Погоса и других сасунцев. А вон и его кровля.
Под луной заблестела дорога, по которой он поехал в первый раз в Ленинакан, – он тогда только-только перебрался жить в Восточную Армению. В Ленинакане он пошел представился молодому председателю исполкома.
Председатель спросил:
– Кто ты, мне твое лицо не знакомо.
– Слыхал про Бороду Каро? Я и есть тот самый Борода.
– Из Сасунского полка?
– Ну да.
– Откуда же ты взялся?
– Я подумал: сколько же можно по чужбинам шататься… Мохаммед сказал: я бы запретил скитания по чужбинам, если бы возвращение не было столь сладостно.
– Забудь про всех этих Мохаммедов и живи себе. Я и твою жену решил было отправить следом за тобой, но раз ты вернулся – ступай в село, паши свою землю, и все будет хорошо.
Борода поблагодарил председателя и, успокоенный, вернулся в село.
«Все будет хорошо»…
Какое же это хорошо, когда, как бродяга безродный, почуешь где попало и прячешься от людей, как дикий зверь. И почему, спрашивается, не можешь открыто пойти к себе домой и ждешь, пока стемнеет? Что ты такогo сделал, в чем твоя вина?
Ночью Каро пошел и снова перекрыл воду в большом ручье, и снова явился дядюшка Фадэ с лопатой на плече. И попросил Каро:
– Пойди позови моего брата Огана.
И старик Фадэ пошел в потемках к дому Огана.
– Вставай, Оган, иди, на гумне тебя человек дожидается.
И пошел ночью Оган из рода Муро на гумно. Один был, и на глазу повязка.
И сказал Борода:
– Я ухожу, Оган, мою семью оставляю на тебя. Жизнь, она такая штука, что не теряйся и не плошай. Одно только помни: в жизни мы больше потеряли, чем нашли.
Оган ушел, пришла Марта. Пришла и встала возле большого камня, на том месте, где стоял Оган.
– Ишхандзорская, камень и земля стерлись под моими ногами, – сказал Каро. – Я пришел сюда из Салоников, чтобы пахать землю, но злые люди не дали мне спокойно жить. Я устал прятаться по чужим хлевам и курятникам. И конь мой устал. И вот что я решил – ухожу я. Ухожу, чтобы ни на кого греха не навлекать. И ты после меня не подставляй голову под чужой грех. Живи с чистой совестью, ишхандзорская, как жила до сих пор. было время – Сасунские горы гремели из-за тебя, и я таскал тебя всюду, привязав себе за спину. За твою любовь дрался со всем белым светом. Из любви к тебе заставил бедную девушку из Мазры дать ложную клятву. – Замолчал Борода, вспомнил все, задумался. Потом снова заговорил: – До сих пор по широкой дороге шли мы рядом, а узкая попадалась тропинка – друг за дружкой шли, я впереди, ты за мной, всегда вместе и неразлучно. Но настала пора расстаться. Твоя тревога не напрасная была, ишхандзорская. Наша дверь перед нами закрылась навеки. И тот, кто перед нами ее закрыл, вряд ли снова откроет. Господь подарил нам трех дочек, но наследника не дал. У Огана двое парней. Старшего сына Огана возьмешь в наш дом и приучишь к книге.
И ушел.
И осталось стоять на своем месте село Ахагчи, и осталась стоять гора Артени с луной во лбу.
Я верю дыму у Масиса Стоит на высоком склоне Арагаца село Махда.
Погнал коня Каро, доехал до Махды.
Здесь жил Звонкий Пето, раньше его называли Орел Пето. Встал Каро возле родника за селом и кликнул Пето.
И пришел Пето.
Звонкий Пето был помоложе Каро, но более осмотрительный и рассудительный. Служил он в Сасунском полку и считался храбрым солдатом. С Каро вместе участвовал во взятии Талинской крепости и вместе с полком дошел до самого Гориса. Мстя за Фетара Манука и Ахо, он в числе 175 всадников напал со стороны Масиса на Кохб и занял соляные рудники Армении.
- Две смерти - Петр Краснов - Русская классическая проза
- Армянские предания - Народное творчество (Фольклор) - Культурология
- Килиманджаро. С женщиной в горы. В горы после пятидесяти… - Валерий Лаврусь - Русская современная проза
- Сражение года: оборона Саур-Могилы - Евгений Норин - Публицистика
- Исторический материализм - Герман Гортер - Политика