Зов пахарей - Хачик Даштенц
- Дата:19.06.2024
- Категория: Научные и научно-популярные книги / История
- Название: Зов пахарей
- Автор: Хачик Даштенц
- Просмотров:3
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Не бойся, Погос, я здесь. Вот и свиделись мы: ведь я тот человек, с которым ты прутом поменялся.
Муко освободил хутца, а шестерых курдов обезоружил и привел в Хасгюх, сдал властям.
Да, а мутасариф-то, оказывается, решил тайком убить сулухского героя. Один из заптиев узнал про это и тихонечко на ухо Муко шепнул:
– Этой ночью мутасариф собирается тебя убить.
Ализрнанский Муко вытащил из кармана золотой, подарил заптию и, когда приехали в Муш, пошел прямо к мутасарифу.
– Эфенди, – говорит, – мне отлучиться надо.
– Иди, – отпустил его мутасариф, – но поскорее возвращайся.
У Муко при себе револьвер был и ружье. Он из управления – прямиком в дом к мутасарифу.
– Ханум, – говорит жене мутасарифа, – дай мне оружие мутасарифа, все, какое есть, мы с ним вместе по важному делу уезжаем.
Взял оружие мутасарифа, поднялся на Алваринч, пошел к Канасару. Только его и видели.
Борода и Марта
А что стало с другими гайдуками?
Чоло в пастухи пошел. Град Тадэ убежал с оружием в руках в неизвестном направлении. Говорят, его видели в окрестностях Багеша. Молния Андреас перешел Хлатскую речку и ушел на Немрут, дожидаться лучших дней. Ахо, Манук и Исро тоже сделались беглыми, не согласились сдать оружие. «Не вернемся, – сказали, – пока Сасун не объявят армянской землей».
Беглыми стали также Борода Каро и Орел Пето.
Прилег Каро под могучим дубом и предался размышлениям. Почти пятнадцать лет был он гайдуком. Несколько раз ходил за оружием на Кавказ. Участвовал в многочисленных битвах. Не было в живых старых и новых боевых друзей – Макара, Гале, шеникца Манука, Сейдо, артонского Джндо. Не было самого Геворга Чауша. bот уж год как не было лачканского Артина. Никого почти из старых фидаи не осталось. Да и эти все разбросаны, кто при оружии, а кто, забыв про него, дома сидит; кое-кто, как он, в горах прячется. Неопределенное, непонятное положение, а годы идут. Где искать правду?
И Борода Каро решил жениться. Раз хуриат объявлен, надо действительно сделать Сасун Эрменистаном. Жениться, но на ком?
В Ишхандзоре жила девушка по имени Марта. Двоюродной сестрой Тер-Каджу Адаму приходилась. Давно уже нравилась Бороде, давно уже в мыслях у него было жениться на ней, «Как только сложу оружие, – думал он, – прижму ее к своей груди вместо ружья, заживем славно».
А как же свадьба, как же венчание, как же праздник? Все это, конечно, хорошо, только откуда у гайдука столько времени и средств, чтобы на свадьбе его семь свирелей играло? И прямо из-под дуба направился Борода к Тер-Каджу Адаму в Гели. Вызвал Адама на улицу и говорит:
– У тебя сестра есть, теткина дочь. Красивая девушка.
– Есть, – сказал Адам.
– Где она сейчас?
– В горах, Борода, в Хгере с матерью.
– Ты помоложе меня, Адам, ступай-ка в Хгер да вызнай, где там Марта, в каком доме обретается?
– Так ведь Марта обручена.
– До колыбели дело дошло?
– Нет.
– Что-нибудь еще было?
– Нет.
– Ну, так иди в Хгер и выполни мою просьбу. Адам пошел-пришел и говорит:
– Спит в постели у своей матери.
Тер-Кадж Адам обещал Бороде помочь умыкнуть Марту. Условились, что Адам на следующий день пойдет к своей тетке в гости и останется у них ночевать.
– А как же мне узнать, что ты дома?
– Если увидишь возле двери веник вверх тормашками, значит, я дома, входи смело. А как кашляну – хватай Марту и беги.
На следующий день к вечеру Каро вскочил на коня и помчался в Хгер во всю прыть. Только раз остановился он по дороге. Остановился потому, что увидел великана, да какого! Каро даже дрожь пробрала.
«Видать, нечистая сила поставила его у меня на дороге, чтобы я опоздал», – сказал он про себя.
– Эй, великан, а ну дай мне пройти! – крикнул Каро еще издали и рукой махнул: посторонись, мол. Великан только рассмеялся и говорит:
– Кто ты такой, давай померяемся силами?
– Я – Каро, Борода Каро, слыхал? Товарищи мои погибли за свободу, не узнав женской любви. Ты что же, и меня хочешь лишить ее?
Великан молчал и не двигался с места.
– Ох, умереть мне за тебя, с семью именами святой Карапет – вскричал Каро, сошел с лошади, да как подошел к великану, как согнул, связал в сноп, отнес на обочину, поставил там и сам сверху сел.
Исполин, задыхаясь, кричит из-под Бороды:
– Отпусти, помираю!
Усмехнулся Каро, ослабил одну веревку.
– Прошу тебя, отпусти, – взмолился великан.
Каро еще одну веревку ослабил.
– Ты – бог, – сказал великан.
– Остальные не сниму, – сказал Каро и, оставив великана, опутанного веревками, на обочине, продолжил путь.
Еще утренняя звезда не взошла, а Борода Каро был уже в Хгере, где стояли летние дома ишхандзорцев. Лошадь вся в мыле была. Борода ослабил подпругу, потрепал коня по холке и сделал несколько кругов, чтобы остыл конь.
Потом подошел к дому Марты. И видит – веник стоит, как условлено, и дверь приоткрыта.
Марта лежала в постели матери, одна рука под подушкой, другая с кровати свесилась. Ветерок Сасунских гор и блики луны играли на ее волосах, заплетенных в косы.
Мать услышала шаги, подняла голову:
– Кто это?
– Борода Каро я, матушка, – кланяясь с порога, сказал Каро.
– Что делаешь здесь ночной порой?
– За Мартой пришел.
– Рассвета не мог дождаться?
– Не мог, матушка, одним духом примчался. Лошадь еще горячая, на дворе стоит.
– Моя дочка за сына старосты идет. Напрасно явился, гелиец.
– Пусть все старосты со всеми своими сыновьями соберутся – никто не сможет отнять у меня Марты. Всего-то я и хочу на этом свете – одну девушку.
– А чем жену свою думаешь прокормить?
– Горячим своим дыханием.
– Горячим дыханием сыт не будешь. У старосты – богатство, а у тебя в кармане пусто.
– Я сейчас побогаче всех старост, матушка, потому как султана с его тахты спихнули. Я и Марта наполним Сасун нашей любовью и деток народим всем на радость…
– Ну и день же ты выбрал, чокнутый гелиец! Сегодня у нас в гостях сын моей сестры Адам, вон он лежит в углу, и кинжал под подушкой. Ежели встанет, спасения тебе не будет, так и знай.
Тут Адам кашлянул.
– Это он кашляет, слышишь, уходи скорее. У нас для фидаи девушек нет. Скоро в доме старосты семь свирелей на свадьбе моей Марты будут играть, а я плясать буду.
– Если плясать надумала, пляши сейчас, матушка, я Марту твою увез! – сказал Каро и сгреб в охапку девушку, выхватил из постели, только их и видели. – У меня на свадьбу времени нет и денег, чтоб семь свирелей играло! – крикнул он уже со двора, уносясь на коне прочь.
– Адам, парень, Марту увезли, вставай! Эге-гей, люди, эй, талворикцы, вы что спите, спасайте мою Марту, честь девушки идите спасать! – вскричала ишхандзорская мамаша, выскакивая из постели.
И крик поднялся над летними домами Хгера: дескать, фидаи Каро умыкнул ночью невесту старостиного сына.
– Куда поехал, в какую сторону? – размахивая кинжалом, Тер-Кадж Адам бросился к дверям.
– В ту сторону, к Мркемозану, через Кепин…
– Пеший был или же на коне?
– На коне! Девушку в рубашке прямо на седло кинул и умчал!
И встали ишхандзорцы против гелийцев, пошли на них войной.
Упрямые и отчаянные были ишхандзорцы, не дай бог против их воли пойти. Это о них говорили: «Ежели буря на дворе, значит, ишхандзорец собрался в дорогу».
И началась из-за Марты война в Сасунских горах, покатились с вершин камни-валуны, загремели горы и ущелья.
Испугалась Марта, вздумала убежать домой, но Каро начеку был. Он Марту, чтоб не убежала, привязал себе на спину и один-одинешенек, спрятавшись в скалах, отбивался от ишхандзорцев.
Отец Марты вынужден был обратиться в Константинополь к самому патриарху армянскому. Ему сказали:
«Поймай Бороду и отними свою дочь». Но кто может поймать Бороду? Он то за Чесночной Скалой появляется, то на склонах Андока, то в горах Чанчика, то на Бримо. С ружьем в руках, с Мартой, привязанной за спиной. Вот вам и Борода.
Правительство встало на защиту старосты и чуть не пол-Гели в тюрьму побросало. А толку-то?
Под конец дело поручили мушской церкви.
– Спасите мою дочь, – мать Марты повалилась в ноги архимандриту Хесу.
– Откуда он умыкнул девушку? – спросил святой отец.
– Из постели, со мною в одной постели спала.
– А что же, в доме вашем ни одного мужчины не нашлось?
– Тер-Кадж Адам спал в углу. Пока он встал, пока выхватил нож, фидаи с моей дочкой в горы умчался.
– Я дочь твою вызвал на исповедь. Если скажет:
«Да, я по своей воле убежала с ним», – я бессилен что-либо сделать; если же скажет: «Борода увел меня силою», – я верну под родительский кров девушку. – И отец Хесу отправил ишхандзорскую мамашу домой.
В Талворике село есть, называется Мазра. Боясь, что Марта скажет на исповеди, что ее увели силою, Борода отвел ее к одним знакомым в Мазре. Постучался он к ним и говорит:
– Вот моя невеста, пусть она у вас побудет денька два, а вашу дочку отпустите на один день со мной.
- Две смерти - Петр Краснов - Русская классическая проза
- Армянские предания - Народное творчество (Фольклор) - Культурология
- Килиманджаро. С женщиной в горы. В горы после пятидесяти… - Валерий Лаврусь - Русская современная проза
- Сражение года: оборона Саур-Могилы - Евгений Норин - Публицистика
- Исторический материализм - Герман Гортер - Политика