Форма входа
0/0
Это было навсегда, пока не кончилось. Последнее советское поколение - Алексей Юрчак
- Дата:20.06.2024
- Категория: Научные и научно-популярные книги / История
- Название: Это было навсегда, пока не кончилось. Последнее советское поколение
- Автор: Алексей Юрчак
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Уважаемые читатели!
Тут можно читать бесплатно Это было навсегда, пока не кончилось. Последнее советское поколение - Алексей Юрчак. Жанр: История. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте Knigi-online.info (книги онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Описание онлайн-книги Это было навсегда, пока не кончилось. Последнее советское поколение - Алексей Юрчак:
Для советских людей обвал социалистической системы стал одновременно абсолютной неожиданностью и чем-то вполне закономерным. Это драматическое событие обнажило необычный парадокс; несмотря на то, что большинство людей воспринимало советскую систему как вечную и неизменную, они в принципе были всегда готовы к ее распаду. В книге профессора Калифорнийского университета в Беркли Алексея Юрчака система «позднего социализма» (середина 1950-х — середина 1980-х годов) анализируется в перспективе этого парадокса. Образ позднего социализма, возникающий в книге, в корне отличается от привычных стереотипов, согласно которым советскую реальность можно свести к описанию, основанному на простых противопоставлениях: официальная / неофициальная культура, тоталитарный язык / свободный язык, политическое подавление / гражданское сопротивление, публичная ложь / скрытая правда.
Читем онлайн Это было навсегда, пока не кончилось. Последнее советское поколение - Алексей Юрчак
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Этот неожиданный поворот был реакцией членов комитета не столько на идеологическую несостоятельность их коллеги, сколько на его отказ общаться с ними как с нормальными людьми. Для этих людей буквальный смысл стандартных фраз и обвинений авторитетного дискурса — «предатель родины», «наемник ЦРУ» и так далее — звучал нелепо. Обычно они не придавали ему большого значения. Но в контексте собеседования именно буквальный смысл этих фраз вдруг стал наиболее важен, превратив их в инструмент наказания. Написав в протоколе собеседования, что комитет рекомендует райкому исключить этого библиографа из комсомола, комитет исключал его из сообщества своих.
Для большинства комсомольских руководителей нижнего уровня — комсоргов, секретарей, членов комитетов — было важно, чтобы рядовые комсомольцы и вообще их сверстники ассоциировали их не столько с авторитетным дискурсом, сколько со своими. Находясь в более тесном взаимодействии с авторитетным дискурсом, чем большинство их сверстников, они занимали по отношению к нему одновременно несколько субъектных позиций — официальных лиц, которых государственный институт уполномочил говорить его языком; «нормальных» людей или «своих», которые обычно не интерпретировали свои авторитетные высказывания буквально; и людей, которые одновременно пользовались обеими этими позициями для достижения как общественно полезных результатов, так и личных задач или привилегий. Именно совокупность этих ролей позволяла секретарям, с одной стороны, не воспринимать свою комсомольскую деятельность слишком серьезно с идеологической точки зрения, как это делали активисты, а с другой — не относиться к ней с моральным безразличием и холодной прагматичностью циничных карьеристов.
В деятельности большинства этих людей авторитетный язык и язык повседневного общения среди своих были не двумя изолированными друг от друга (или противостоящими друг другу) языками, а языками, которые существовали во взаимнопродуктивном диалоге — каждый из них был возможен благодаря существованию другого. Участие большинства молодежи в воспроизводстве авторитетного дискурса на уровне формы способствовало повсеместному созданию сообществ своих, а принадлежность к этим сообществам, в свою очередь, способствовала дальнейшему воспроизводству формы авторитетного дискурса и изменению смыслов, которые с ним ассоциировались. Вспомним инструктора райкома Александра, который упоминался в начале главы. Когда Александр помогал своим бывшим коллегам из комитета комсомола НИИ составлять отчеты или писать тексты выступлений, он, по словам Андрея, сначала долго «отшучивался», после чего наконец «откашливался» и начинал «четким голосом» надиктовывать речь на авторитетном языке. Вспомним также партийного босса, описанного Виктором Пелевиным (в начале главы), который тоже сначала долго «прокашливался», перед тем как «громким, хорошо поставленным голосом» произнести партийную речь. Использование таких маркеров дискурса, как отшучивание, откашливание, переход с обычного голоса на четкий и хорошо поставленный, было не просто способом переключения с одного языка на другой (с повседневного на авторитетный), но еще и способом напомнить аудитории, что смысл последующих авторитетных высказываний этого человека нельзя понимать буквально, что для понимания этого смысла необходимо учитывать постоянное диалогичное сосуществование авторитетного языка с языком своих. Иными словами, эти маркеры играли роль метакомментариев, объясняющих, что буквальный смысл авторитетных высказываний человека был обычно не важен и что их следовало интерпретировать иначе. Аналогичную роль играли попытки Маши (члена комитета комсомола Калининградской школы — см. выше) поговорить в доверительном тоне с теми комсомольцами, которых она позже собиралась упомянуть в критическом свете во время своего выступления на комсомольском собрании школы.
Детерриториализация
Как было показано в главе 2, процесс идеологического производства в период позднего социализма основывался на принципе перформативного сдвига, согласно которому означающие авторитетного дискурса (как он репрезентирует) оставались неизменными и постоянно повторялись в разных контекстах, а означаемые (что этот дискурс репрезентирует) оказывались открыты для новых интерпретаций. Люди голосовали за, составляли отчеты о своей деятельности, ходили на демонстрации и повторяли точные формы авторитетных текстов, не придавая особого значения констатирующим смыслам этих актов и высказываний. Такое воспроизводство авторитетной символической системы не сужало пространство смысла, в котором жили советские люди, а, напротив, значительно его расширяло, открывая возможности огромному количеству новых смыслов и видов существования, которые государство было не в состоянии полностью распознать и контролировать.
Установив жесткий контроль над формой описания советской жизни, государственная система, сама того не подозревая, высвободила процесс творческого переосмысления и преобразования этой жизни, которого никто специально не планировал и не ожидал, но который, безусловно, подрывал эту систему изнутри. Однако, хотя большинство советских людей было непосредственно вовлечено в этот незаметный процесс внутреннего изменения системы, это не мешало им ощущать определенную приверженность многим сторонам и ценностям социалистической жизни и не ассоциировать себя с противниками Советского государства. Иными словами, процесс изменения системы изнутри невозможно свести к понятиям «сопротивления» или «оппозиции» режиму, по крайней мере в обычной интерпретации этих понятий. Скорее этот процесс напоминал внутреннюю мутацию организма или такой тип реорганизации системы, который Делёз и Гваттари назвали детерриториализацией.
Делёз и Гваттари иллюстрируют процесс детерриториализации на примере симбиоза, который возникает в природе между двумя различными видами, например между цветком орхидеи и осой[106]. Орхидея снабжает осу пропитанием, а оса, в свою очередь, разносит пыльцу орхидеи по окрестностям. Оба этих процесса — подкормка и разнос пыльцы — являются взаимнообразующими. То есть благодаря им меняется природа и осы, и орхидеи. Оса переживает детерриториализацию, «становясь элементом репродуктивного аппарата орхидеи» — она перестает быть маленьким насекомым, хаотично передвигающимся по неопределенной территории, превращаясь в часть огромной статичной системы, привязанной к конкретному месту так же, как и цветок орхидеи. А орхидея, в свою очередь, переживает территориализацию, превращаясь благодаря работе осы из маленького статичного цветка в большую, разветвленную, динамичную систему, постепенно захватывающую окрестные территории{202}.
Метафора симбиоза использовалась Делёзом и Гваттари для того, чтобы описать социальные отношения, которые вроде бы похожи на притворство, но на самом деле таковым не являются. Оса не делает вид, будто она цветок, а орхидея не притворяется насекомым. Ни один из них не прячется под маской другого, не делает вид, будто он другой, а становится другим. Оса становится частично орхидеей, как бы приобретая черты орхидейности, а орхидея, в свою очередь, становится частично осой. Процесс, который они переживают, является не мимикрией, а превращением или «становлением».
Процессы детерриториализации и становления, описанные Делёзом и Гваттари, проливают свет на изменения, которым подвергалась система позднего социализма. Как мы видели из примеров в этой главе, комсомольские секретари, комсорги и рядовые комсомольцы постоянно сталкивались с необходимостью отчитываться о выполнении комсомольских поручений и писать тексты в жанре авторитетного дискурса, а также участвовать в других ритуализованных видах комсомольской деятельности. Неизбежность этой работы, а также высокая степень ее формальности заставляли их прибегать к стратегиям, которые частично изменяли смысл этих отчетов, текстов и видов деятельности. В результате пространство авторитетного дискурса претерпевало процесс, который лучше всего описывается как раз понятием детерриториализации.
Рассмотрим под этим углом несколько вышеупомянутых примеров. Смысл, заключенный в отчете о политинформациях, который готовил комитет комсомола НИИ под руководством секретаря Андрея (см. выше), не ограничивался описанием самих политинформаций. В отчете говорилось о большом количестве политинформаций, которые проводились ежемесячно в течение года, хотя на деле их было всего три. Но заключить из этого, будто отчет был маской притворства, за которой скрывалась совершенно иная реальность, было бы неверно. На что указывает этот отчет — невозможно понять, если не учесть весь механизм отношений, договоренностей и взаимопониманий, которые связывали участников нескольких уровней комсомольской организации — райкома, комитета комсомола НИИ и рядовых комсомольцев. Люди, писавшие и читавшие этот и другие отчеты, прекрасно понимали, что большинство из этих отчетов не призвано быть буквальным описанием реальных событий. Они знали из опыта, что у этих отчетов была другая, не менее важная ритуальная задача. Написание и чтение этих отчетов было одним из многочисленных ритуалов воспроизводства точной формы авторитетного дискурса — ритуалов, без которых «нормальная жизнь», включая все разнообразие неподконтрольных государству смыслов и видов существования, была бы невозможна. Таким образом, природа комсомольских отчетов (или, по крайней мере, многих из них) изменилась: из буквального описания реальности они превратились в перформативные (ритуальные) высказывания в жанре авторитетного дискурса, которые требовалось повторять с большой долей точности, но обычно не требовалось понимать буквально[107].
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Это было навсегда, пока не кончилось. Последнее советское поколение - Алексей Юрчак бесплатно.
Похожие на Это было навсегда, пока не кончилось. Последнее советское поколение - Алексей Юрчак книги
- От межколониальных конфликтов к битве империй: англо-французское соперничество в Северной Америке в XVII-начале XVIII в. - Юрий Акимов - История
- Н В Гоголь, Повести, Предисловие - Владимир Набоков - Русская классическая проза
- Классная энциклопедия для девочек. Отличные советы как быть лучшей во всем! - Елена Вечерина - Прочая детская литература
- Ничего не объясняющие фрагменты прекрасного - Владимир Беляев - Поэзия
- В защиту науки (Бюллетень 1) - Комиссия по борьбе с фальсификацией научных исследований РАН - Прочая документальная литература
