Жизнь Штефана Великого - Михаил Садовяну
- Дата:29.08.2024
- Категория: Научные и научно-популярные книги / История
- Название: Жизнь Штефана Великого
- Автор: Михаил Садовяну
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Аудиокнига "Жизнь Штефана Великого" от Михаила Садовяну
📚 "Жизнь Штефана Великого" - захватывающая история о великом правителе, который смог изменить ход истории своей страны. В книге раскрывается тема борьбы за свободу и независимость, о важности принятия сложных решений в сложные времена.
Главный герой книги, Штефан Великий, предстает перед читателями во всей своей сложности и противоречивости. Его решения и поступки вызывают как восхищение, так и критику, но нельзя отрицать его величие и влияние на историю своей страны.
Автор книги, Михаил Садовяну, сумел создать увлекательное произведение, которое заставляет задуматься о важности каждого шага, сделанного во имя своей страны и своего народа.
Об авторе:
Михаил Садовяну - талантливый писатель и историк, чьи произведения покоряют сердца читателей своей глубиной и эмоциональностью. Его книги всегда отличаются оригинальным подходом к изучению исторических событий.
На сайте knigi-online.info вы можете бесплатно и без регистрации слушать аудиокниги на русском языке. Здесь собраны лучшие произведения различных жанров, которые подарят вам удовольствие и новые эмоции.
Не упустите возможность окунуться в увлекательный мир книг вместе с нами! 🎧📖
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Уповаю, бояре, что Божьим промыслом я не умру, ни завтра и ни через год, — проговорил Штефан. — Успеем порешить, как быть нам в этом деле. Покуда же прошу вас отобедать за моим столом в день тезоименитства моего, под покровительством святого архипастыря Штефана, заступника нашего. Но, вкушая яства и питья, не забывайте славить Господа и помните, что собрались мы вершить державные дела. Только черный люд бездумно насыщается. Нам же думать надлежит о государственном строении и справедливости. Покуда нечестивый падишах и король повели свои рати к другим рубежам — один в Вавилонию, другой в Богемию — должны мы привести себе княгиню, коею изволили избрать вы Молдове и господарю ее, и того ради пусть отправляется сразу после Крещения посольство в Киев и, явившись пред князя Симеона, принимает его сестру Евдокию с ее подружками и русскими боярами. Свадьбе же быть по древнему обычаю в зимний мясоед. До венчального обряда о невесте позаботятся отец Феоктист и матушка наша княгиня Мария. А вотчина пусть веселится вовсю. В свое время поступим мы с Килийской крепостью, как подобает.
Но это время настало лишь по прошествии трех лёт. Молдавские лазутчики то и дело обшаривали секлерские земли, где некогда жил беглец Петру Арон; те же лазутчики отвозили грамоты в Брашов, призывая честного шолтуза и честных пыргарей[94] замолвить слово перед королем Матвеем, уговорить его отринуть от себя злодея. Настало время учинить мир между Молдавией и его светлостью королем; негоже быть раздору меж братьями во Христе, когда турецкая лавина вот-вот готова хлынуть снова.
Но в памятной книжице должников Матвея было занесено имя Штефана. Поэтому он только загадочно усмехался, слушая увещевания купцов, и продолжал держать при себе Петру Арона.
Его величество король Матвей еще только собирался отрядить по весне искуснейших немецких пушкарей с лучшими пушками, дабы осадить и вернуть короне крепость в устье Дуная, а Штефан-Воевода уже скакал в Нижнюю Молдавию. Была глубокая зима. Дунай покрылся льдом. В семи равнинных волостях Молдавии поднималась рать. По накатанным дорогам под ясным, изумрудным куполом неба возили пушки на санях. В ночь на 24 января зажглись внезапно факелы в молдавском войске, обложившем крепость, и бирюч огласил повеление молдавского князя.
В это же время из Сучавы выезжали послы с печальной вестью об усыплении княгини Евдокии. Конники пришли в стан господаря 25 пополудни. Крепость уже сдалась. Штефан распоряжался полоном и готовился к торжественному входу в Килию. У ног его, на льду, лежал большой ключ от ворот. Сам князь сидел на льдине, покрытой шелковой подушкой, той самой, на которой седовласый старшина цеха каменщиков подал ему ключ от крепости. Ныла раненая нога. По повелению господаря дьяк, согнувшись тут же, писал на собственных коленях грамоту о назначении наместниками в Килийской крепости пыркэлабов Буфти и Исайи Нямецкого.
Когда гонцы, скорбно повернув оружье к земле и обнажив головы, с поклоном протянули господарю грамоту первосвятителя Феоктиста, Штефан остановился на мгновение и взглянул на них. Не распечатав ее, он снова обратился к дьяку. Затем распорядился о вступлении в Килию и потребовал коня. На башне развевалось знамя с турьей головой.
Стыло зимнее безмолвие. Воины, обнажив головы, стояли молча у подножия стен. Одни следили за опечаленным лицом господаря, другие — из речистых рэзешей Нижней Молдавии — не смогли удержаться, чтобы, грешным делом, не шепнуть друг дружке кое-какие неподходящие слова. Они были цравы: при всей печали этого часа, взятие Килии было для Штефана немалой радостью. А стихи, которые, ликуя, шептали про себя эти рэзеши, были волею судеб созвучны совершившимся делам. И сразу их узнали люди и стали передавать повсюду из уст в уста. Услышал их от отроков-служителей и Штефан, когда весной сидел один во внутреннем покое Сучавского замка. Услышал и изволил улыбнуться:
Булава Чудина Стучит в ворота Хотина,
А меч Исайи — В ворота Килии…
IVВ лето 1467 молодой двадцатипятилетний король слыл красивейшим и отважнейшим мужем своего времени. В парче и шелках, тело его после плясок пышного двора дышало благовонием. Когда же король изволил отправляться на ратный подвиг, доспехи придавали ему вид грозный и величественный. Подпись его изумляла писцов. Кто бы осмелился открыть в нем недостатки? Ложь его прием дипломатический. Спесь — неотъемлемый придаток сана; острое словцо его повторяется тут же повсюду; пускай король и не изрек его — историки спешат увековечить августейшее остроумие. В стрельбе из лука, на соколиной охоте он не знает равных. За трапезой все жадно следят, как он двумя пальцами берет с золотого блюда жаркое, как осушает большой кубок токайского, — и подражают ему. Изящество, с которым он моется водой изо рта или пригоршней, в меру обливая при этом сановников, почитается добродетелью, приличествующей христианину. Кто смеет облыжно говорить, что подобный человек ведет свой род от валашских горцев? Во-первых, матушка его — знатнейшей крови, а во-вторых, отец — княжий отпрыск. Чем нужней была эта легенда, тем она казалась правдивей. Да и сама стать и повадки венценосца свидетельствовали о высоком его происхождении. И прежде всего великодушие, доступное лишь одному сословию, и гордая спесь, которую только оно могло так изящно проявлять. Любимец его святейшества, сердечный друг Венеции, победитель тестя, вероотступника Подебрада[95], короля богемского, он сулил миру такие же победы над измаильтянами, какие некогда одерживал Янош-Воевода.
Он был самым пылким и многообещающим венценосцем. Однако по верному старинному изречению, никто в своей земле пророком не бывает: именно родная земля, Семиградие, не признала Матвея королем. Противясь войску, возмущаясь тяжкой податью, оно устами князей и вельмож своих добивалось прежней вольности. Бенедикт Рот от имени саксонских купцов и графы Санкт-Георг и Зипс именем дворян Семиградия, покорившихся кесарю, отослали назад и грамоты Матвея, и его сановников. Скудные и беззаступные людишки, обремененные нуждой, сжигали замки короля и повергали в грязь гербы и штандарты короны.
Но Матвей-король умел смирять и карать непокорных. Летом того же года он вступил в Семиградие с конными латниками и пешими кольчужниками. И был с ним свирепейший кондотьер[96] Жискра, предводительствовавший легкими отрядами для грабежа, разора и поджогов. Король пресек мятеж, потопил в крови восставших. Хлеборобы пали ниц в дорожную пыль, купцы отсчитали требуемое золото, вельможи покорились, признав в каравшей их руке воистину монаршую десницу.
Августейший король достал свою памятную книжицу и сделал в ней необходимые пометки. Тут-то и заметил он нового должника, да невиновнее других. Сперва король нахмурился, затем, усмехнувшись, распорядился привести к нему изгнанника Петру Арона, давно ожидавшего зова. Наступил черед оказать ему милость и восстановить попранную справедливость. Теперь Штефан заплатит за все: за разорение секлерских земель, за мятежи на рубежах королевства, за присвоение Килии.
19 и 20 ноября королевское войско, усиленное новыми полками, пробилось через Ойтузский перевал, разметав заслоны на пути и отогнав Штефановы заставы. Впереди шли отряды храброго Жискры, позади — бомбарды и обозы. С горных вершин понеслись тревожные звуки бучумов. Жискра натравил разбойные свои дружины на села и города. Вечерами от пожаров багровело небо; на каждой новой стоянке король видел, как уходило все дальше на север кровавое зарево.
В первых числах декабря он стоял уже в Романе, обдумывая со своими военачальниками захват Сучавы. О Штефане покуда не слышно было ничего. Кучки всадников, появлявшиеся тут и там на холмах либо в Серетской пойме, а то и за Молдовой-рекой на горной тропе, улетучивались при первом угрожающем движении королевских полков. Поход покуда казался легким. Но у короля были мудрые полководцы, они с великим бережением обследовали дороги, на ночь прочно укрепляли стан. А Жискра, разбойничая в глубине вражеской земли, освещал сторожевым заставам дали.
Следуя государевым шляхом по левому берегу Молдовы, король Матвеь сделал второй большой привал в Бае. От Романа до этого древнего города расстояние небольшое. Но зима посуровела, начались метели. Нужно было сыскать еще коней да быков для тяжелых бомбард и обозных телег. В поисках тяглового скота Жискровы воины обшаривали безлюдные деревни. Пришлось воротиться к Тротушу, к чангэям[97]. Покорившись королю, сии католики не получили сколько-нибудь заметной выгоды, а потому чангэев тоже не оказалось на месте. Попутно приходилось отбиваться от стремительных налетов рэзешей в овчинных тулупах и больших шапках; налетев, они тут же кидались врассыпную. Там, где при проходе войск не все еще было сожжено, теперь лежала пустыня, остатки припасов были вывезены невесть куда. Преодолев заносы и буран, люди вернулись ни с чем в стан Матвея-короля; одни безрадостные вести принесли они. К тому времени воротились и другие ратники, побывавшие за Серетом. Полоненные жители смело поведали королевским начальникам, что у господаря войска вдоволь, — об этом, дескать, тужить не приходится, а вот когда покажется он со своими полками, никому знать не положено.
- Дозоры: Последний Дозор. Новый Дозор. Шестой Дозор - Сергей Лукьяненко - Городская фантастика
- Гламурная ржавчина. Пленные русские - Серж Бэст - Русская современная проза
- Методики проведения спортивно-оздоровительных занятий (с примерами). Приложение к комплексной программе детско-юношеского спортивно-патриотического воспитания «Рать» - Коллектив авторов - Детская образовательная литература
- Её Величество Любовь - Алекс Стрейн - Короткие любовные романы
- На берегу сладкой реки - Луис Ламур - История