12 шедевров эротики - Гюстав Флобер
- Дата:19.06.2024
- Категория: Любовные романы / Остросюжетные любовные романы
- Название: 12 шедевров эротики
- Автор: Гюстав Флобер
- Год: 2016
- Просмотров:2
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ты помнишь полкового врача Симбрета, которого мы прозвали доктором Ипека? Когда нам хотелось побыть сутки в лазарете, в этой благословенной стране, мы отправлялись к нему на прием. Он сидел на стуле, расставив толстые ноги в красных штанах, положив руки на колени так, что они образовывали мост, локти на отлете, и вращал большими круглыми глазами, покусывая свои белые усы.
Ты помнишь его предписания: «У этого солдата расстройство желудка; дать ему рвотное № 3 по моему рецепту, потом двенадцать часов покоя, и он здоров».
Рвотное это было всемогущим и действовало неотразимо. Делать нечего, приходилось его принимать. Зато потом, испробовав рецепт доктора Ипека, можно было насладиться заслуженным двенадцатичасовым отдыхом.
Так вот, милый мой, чтобы попасть в Африку, надо в течение сорока часов переносить действие другого рвотного, действующего не менее неотразимо, — по рецепту Трансатлантической пароходной компании».
Она потерла руки, очень довольная своей выдумкой.
Она встала, начала ходить, закурив вторую папироску, и диктовала, выпуская струйки дыма; сначала они выходили совсем прямые из маленького круглого отверстия ее сжатых губ, потом расширялись, расплывались местами, оставляя в воздухе серые линии, какой-то прозрачный туман, облачко, похожее на тонкую паутину. Она то отгоняла ладонью эти легкие следы, то рассекала их указательным пальцем и потом с серьезным вниманием следила, как медленно исчезали оба клочка едва заметного дыма.
И Дюруа, устремив на нее взор, следил за всеми ее жестами, всеми позами, всеми движениями ее тела и лица, занятых этой пустой игрой, не отвлекавшей ее мысли.
Теперь она придумывала разные перипетии путешествия, набрасывала портреты вымышленных попутчиков, сочинила любовное приключение с женой пехотного капитана, ехавшей к своему мужу.
Потом села и начала расспрашивать Дюруа о топографии Алжира, о которой не имела никакого понятия. Через десять минут она знала о ней не меньше, чем он, и составила небольшой очерк политической и колониальной географии, чтобы ознакомить с него читателя и подготовить его к пониманию серьезных вопросов, которые предстояло затронуть в следующих статьях.
Далее следовала экскурсия в провинцию Оран, фантастическая экскурсия, в которой речь шла почти исключительно о женщинах-мавританках, еврейках, испанках.
— Только это и интересует читателей, — сказала она.
Закончила она поездкой в Саиду, лежащую у подножья высоких плоскогорий, и забавной интрижкой между унтер-офицером Жоржем Дюруа и испанской работницей на фабрике по обработке альфы[27] в Айн-Эль-Хаджаре. Она описывала их свидания в голых скалистых горах, ночью, когда шакалы, гиены и собаки арабов рычат, лают и воют среди утесов.
Затем она весело сказала:
— Продолжение завтра!
И добавила, поднимаясь со стула:
— Вот, сударь, как пишутся статьи. Извольте подписаться.
Он колебался.
— Да подпишитесь же!
Он засмеялся и написал внизу страницы: «Жорж Дюруа».
Она ходила и курила, а он все смотрел на нее, не находя слов, чтобы поблагодарить ее, счастливый ее присутствием, полный признательности и чувственного наслаждения от зарождающейся между ними близости. Ему казалось, что все окружающее составляет часть ее, — все, даже стены, уставленные книгами. Кресла, мебель, воздух, слегка пропитанный табачным дымом, носили какой-то особенный отпечаток; во всем было разлито нежное, милое очарование, исходившее от нее.
Неожиданно она спросила:
— Какого вы мнения о моей подруге, госпоже де Марель?
Он удивился:
— О… я нахожу ее… нахожу ее очень привлекательной.
— Не правда ли?
— Да, конечно.
Ему хотелось прибавить: «Но далеко не в такой степени, как вас».
Но он не решился.
Она продолжала:
— Если бы вы знали, какая она забавная, оригинальная, умная! Это богема, настоящая богема. За это ее и не любит ее муж. Он видит только ее недостатки и совсем не ценит ее достоинств.
Дюруа был поражен, узнав, что г-жа де Марель замужем. Впрочем, это было вполне естественно.
Он спросил:
— Вот как!.. Она замужем? А кто такой ее муж?
Г-жа Форестье слегка повела плечами и бровями. Движение это было полно какого-то неуловимого значения.
— Он инспектор северных железных дорог. Каждый месяц он на неделю приезжает в Париж. Жена его называет это «принудительной службой», или «недельной барщиной», или еще «святой неделей». Когда вы с ней ближе познакомитесь, вы увидите, какая это остроумная и милая женщина. Зайдите к ней как-нибудь на днях.
Дюруа совсем забыл, что ему нужно уходить; ему казалось, что он останется здесь навсегда, что он у себя дома.
Но вдруг дверь бесшумно отворилась, и без доклада вошел какой-то высокий господин.
Он остановился, увидев незнакомого человека. Г-жа Форестье на минуту смутилась; легкая краска покрыла ее шею и лицо, но она сказала своим обычным голосом:
— Входите, дорогой друг. Позвольте вам представить приятеля Шарля, Жоржа Дюруа, будущего журналиста.
Затем, уже другим тоном, она назвала вновь пришедшего:
— Наш лучший и самый близкий друг — граф де Водрек.
Мужчины раскланялись, посмотрели друг другу в глаза, и Дюруа сейчас же начал прощаться.
Его не удерживали. Он пробормотал несколько слов благодарности, пожал протянутую ему руку молодой женщины, поклонился гостю, который стоял с холодным и серьезным лицом светского человека, и вышел смущенный, точно сделал какую-нибудь глупость.
Когда он очутился на улице, ему стало грустно, как-то не по себе; глухая печаль давила его.
Он шел, не понимая, откуда появилась эта неожиданная тоска. Он не находил объяснения, но строгое лицо графа де Водрека, уже немолодого, с седыми волосами, со спокойным, высокомерным выражением очень богатого и уверенного в себе человека, беспрестанно всплывало в его памяти.
Он заметил, что приход этого незнакомца, нарушивший их милый tête-à-tête, казавшийся ему уже привычным, вселил в него ощущение холода безнадежности, которое может вызвать в нас иногда одно случайно услышанное слово, чье-нибудь страдание, какой-нибудь пустяк.
И, кроме того, ему казалось, что этот человек, неизвестно почему, был недоволен его появлением там.
Ему больше нечего было делать до трех часов, а сейчас не было еще и двенадцати. В кармане у него оставалось шесть с половиной франков; он позавтракал у «Дюваля»[28]. Потом побродил по бульварам и ровно в три часа поднялся по лестнице, покрытой объявлениями, в редакцию «Vie Française».
- Собрание речей - Исократ - Античная литература
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Метроном. История Франции, рассказанная под стук колес парижского метро - Лоран Дойч - Публицистика
- Виктор Орлов - Тигр Внутреннего Разрыва - Виктор Орлов - Психология
- Его кексик (ЛП) - Блум Пенелопа - Эротика