Глаза ночи - Диана Бейн
- Дата:04.09.2024
- Категория: Любовные романы / Эротика
- Название: Глаза ночи
- Автор: Диана Бейн
- Год: 1996
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Джейсон ушел из больницы вполне удовлетворенным. Это была хорошая временная договоренность, которая позволяла ему заняться более тщательным планированием того, что он собирался сделать с Бренвен, а также давала возможность свободно удовлетворять свои вкусы и прихоти, которые день ото дня становились все более дорогостоящими и изощренными. Машина Бренвен осталась у него в гараже, и он вряд ли заметил, когда исчезли все ее книги и кое-что из одежды. Джейсон не понимал, что в своем печальном одиночестве, в своем путешествии в глубины своей души Бренвен наконец увидела его таким, каким он был в действительности… и более того — таким, каким станет. Он не знал, что в своем молчании она укрепляла свою волю, чтобы наконец порвать связи — настоящие и идущие из прошлых веков, — которые связывали ее с ним. И он также не догадывался, что поместье Эллен Кэрью оборудовано такой отличной системой безопасности и так великолепно охраняется, что когда он решит направить свои действия против Бренвен, то даже не сможет приблизиться к ней.
Партнер покойного доктора Натана доктор Джон Хэллидей не был удовлетворен темпами выздоровления миссис Фарадей. Она была анемичной, слишком худой, и, по его мнению, слишком подавленной, гораздо сильнее, чем следовало бы. Он перевел Бренвен в отделение выздоравливающих и назначил ей консультацию психиатра. Эллен Кэрью, которая не понимала необычной молчаливости Бренвен, одобрила это решение. Только Гарри Рейвенскрофт понимал, что в своем молчании она завершала то внутреннее путешествие, от которого он так рано ее оторвал; она залечивала свою душу. В какой-то степени психиатр, который осматривал Бренвен, также понял это, хотя и описал сам процесс не теми словами, которыми его описал Гарри. Психиатр заключил, что миссис Фарадей вовсе не была непропорционально угнетена. Он сказал, что отстранение от действительности является для нее механизмом, который помогает ей справиться с прошедшим, и это отстранение не является настолько сильным, чтобы его можно было назвать нездоровым. Он рекомендовал врачам заставить ее полноценно питаться, дышать свежим воздухом и заниматься упражнениями, а во всем остальном оставить в покое.
Бренвен провела в отделении для выздоравливающих две недели после десяти дней, которые она провела в гинекологии. В течение этих двух недель и приехал Уилл Трейси.
Отделение для выздоравливающих находилось в одном из самых старых зданий больницы, и в нем была небольшая столовая со старомодными французскими окнами, которые открывались во внутренний дворик, где росли цветы и деревья. Пациентов поощряли проводить время на свежем воздухе и на солнце. Бренвен сидела в патио, одетая в длинный халат из тонкого хлопка, который ей купила Эллен. Халат выглядел несколько легкомысленно, сама Бренвен никогда не выбрала бы такой. На белом фоне были разбросаны небольшие розовые бутоны, горловина и рукава отделаны узкими рюшами, а низ — достаточно широкой оборкой. Вместе с халатом Эллен принесла также розовые шлепанцы из мягкой испанской кожи. Как обычно, Эллен сделала очень мудрый выбор. Розовые цветы на халате подчеркивали румянец на лице Бренвен, который с каждым днем, проведенным на солнце и свежем воздухе, становился все заметнее; рюши и оборки смягчали худобу; нежное прикосновение к телу тонкого хлопка и мягкой кожи постепенно пробуждали к жизни физическую чувствительность. Санитарка помогла ей вымыть волосы и расчесала их, и сейчас она сидела на солнце, разбросав пряди по плечам, чтобы они скорее высохли. Седина вызвала много комментариев у медсестер и санитарок в отделении для выздоравливающих. Они не знали, как недавно и после какой травмы появилась эта прядь, и постоянно восклицали, как это необычно и как удивительно то, что она является натуральной, а не специально обесцвеченной! В конце концов эти восклицания заставили Бренвен улыбнуться. Сейчас она сидела в шезлонге на солнце и закрыла глаза, наслаждаясь ощущением тепла на коже.
Впервые за много дней ее телу было хорошо, и она была рада тому, что была жива.
Мудрая Эллен Кэрью вызвала также Уилла.
Он примчался со своей работы в Дублине с максимальной скоростью, которую позволяли ему развить различные виды транспорта и собственные длинные ноги. Эллен подробно рассказала ему обо всем случившемся по телефону, и он думал, что знает чего ему ожидать. Он считал себя эмоционально подготовленным к встрече. Но когда остановился у французского окна и увидел поднятое, как хрупкий цветок, вверх к солнечным лучам лицо Бренвен и ее пушистые темные ресницы, лежащие у нее на щеках, он внезапно почувствовал, что на глаза ему набежали неожиданные слезы. Внезапно его переполнило глубочайшее сожаление, что ему пришлось расстаться с ней, что он сможет находиться здесь всего лишь сорок восемь часов, ибо невозможно оставить надолго работу. Уилл моргнул несколько раз, чтобы загнать обратно эти непрошеные обжигающие слезы.
Его красивый пиджак из ирландского твида был слишком теплым, хотя температура для августовского дня не была очень-то высокой. Он сбросил пиджак, расстегнул воротник и расслабил узел галстука. Небрежность, это лучше всего, сказал он сам себе, вытирая тыльной стороной ладони свои влажные глаза. Сделав глубокий вдох и перекинув пиджак через плечо, Уилл вошел в патио. Она была прекрасна, как цветок, грациозна, как лебедь, когда сидела вот так, откинув голову на спинку кресла, а ее горло образовывало изящную дугу…
— Привет, незнакомка, — сказал Уилл, улыбаясь.
Глаза Бренвен распахнулись. Он уже почти забыл, какими невероятно глубокими и сине-зелеными они были. Недоверие сменилось радостью, которая осветила ее лицо.
— Уилл, о, Уилл! — воскликнула она. Она привстала, и он обнял ее, уронив свой пиджак на землю.
О, прикосновение к ней, ее аромат, чистое мыло и солнечный свет! Он прикоснулся губами к щеке. Вкус ее кожи обжег его волной наслаждения, смешанного с болью. Ее тело, руки, которые обняли ее так крепко, были худыми, как у ребенка.
— Я не могу поверить, что ты здесь! — сказала Бренвен, высвобождаясь из объятий Уилла. — Ты вернулся в Вашингтон. Надолго?
— Я просто приехал в гости, — сказал Уилл, наклоняясь, чтобы подобрать с земли свой пиджак. Он усадил ее обратно в шезлонг и подтянул еще один для себя. «Небрежнее, — сказал он сам себе, — не давай ей понять, что ты настолько сильно хочешь продолжить обнимать ее, что твое сердце, кажется, вот-вот выскочит из груди». Он откинулся на спинку шезлонга, забросил ногу на ногу и подмигнул. — По правде говоря, я приехал, чтобы повидать тебя, мой дорогой друг.
- Выше облаков. Сон первый - Катерина Игоревна Площанская - Прочие приключения / Прочее / Социально-психологическая
- СКАЛ – альтернатива традиционному стационару - Эдуард Пихлак - Медицина
- Красное колесо. Узел IV. Апрель Семнадцатого - Александр Солженицын - Историческая проза
- Срубить крест[журнальный вариант] - Владимир Фирсов - Социально-психологическая
- Красивые поздравления на День Рождения! В стихах и прозе - Елена Таранцева - Поэзия