Нет голода неистовей - Кресли Коул
- Дата:10.09.2024
- Категория: Любовные романы / Любовно-фантастические романы
- Название: Нет голода неистовей
- Автор: Кресли Коул
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Последующие годы молнии богов пронзали умирающих воительниц из всех родов Ллора — такие валькирии, как Фьюри, на самом деле были еще и наполовину фуриями. Фрейя и Один даровали дочерям воительниц свойственную Фрейе фееподобную красоту и хитрость Одина, соединив эти черты с материнской доблестью и происхождением. Поэтому каждая из них была совершенно уникальна. Но если верить слухам, витавшим в Ллоре, то валькирию можно узнать по глазам, вспыхивающим серебром от сильных чувств.
А когда Эмма попила из него, ее глаза окрасились серебром.
Если эта легенда правдива — а Лаклейн верил, так оно и было — это означало, что Эмма была внучкой… богов.
А он считал ее ниже себя. Могущественный король ликанов, обремененный слабой парой.
Чувствуя, как его захлестывают сожаления, Лаклейн прижал ладонь ко лбу, но заставил себя продолжить чтение. Он нашел краткое описание тех валькирий, которые, как он знал, были непосредственно связаны с Эммой. Старейшая из них, Никс, считалась прорицательницей. Рассудительная Люсия — великолепная лучница — по слухам из-за проклятия была обречена испытывать неописуемую боль при каждом промахе.
Фьюри, их королева, жила под той же крышей, что и нежная Эмма в детстве. Сейчас валькирии подозревали, что Деместриу приковал Фьюри ко дну океана и обрек на вечность нескончаемых мук. И, исходя из собственного опыта, Лаклейн мог с уверенностью утверждать, что прямо сейчас она захлебывалась соленой водой где-то в морской пучине.
Но больше всего его встревожили записи о Регине и Аннике. Орда уничтожила весь род матери Регины. А Анника, известная как превосходный стратег и бесстрашная воительница, посвятила свою жизнь уничтожению вампиров.
Когда семья Эммы во всеуслышание заявляла о своей ненависти к вампирам, когда они праздновали каждое убийство, разве могла она не чувствовать себя чужой среди них? Внутренне не вздрагивать? Ей было всего несколько десятилетий отроду, а валькирии исчисляли свой опыт веками. К тому же в Ллоре она была той, кого называли «другой» — вне какого-либо рода. На всей планете не было никого подобного Эмме.
В этом ли заключалась причина той боли, которую он почувствовал в ней? Понимала ли ее семья разницу между Ордой и Эммой? Ему самому придется быть с этим осторожнее. Ведь он мог с яростью проклинать вампиров, совершенно не думая о ней.
Единственное хорошее, что он нашел в валькириях, так это то, что они всегда сохраняли хрупкий мир с ликанами, полагая, что «враг моего врага — мой друг».
Пока не наступало Воцарение. Когда все бессмертные Ллора вынуждены сражаться за выживание.
Эти новости были в тысячу раз лучше, чем если бы он выяснил, что ее семья принадлежит Орде. Но все же возникал целый ряд проблем.
Практически все существа Ллора имели своего рода пару, одну единственную на всю жизнь. Вампирам предназначались невесты, демонам — возлюбленные, фантомам — родственные души, а ликанам — их пары. Даже упыри никогда не покидали тех, кто заразил их.
Валькирии же не имели подобных связей.
Они черпали силу из своего ковена, но, находясь вне его, были совершенно независимы. В Ллоре утверждали, что самая желанная для них вещь — это свобода. Его собственный отец говаривал, что «никто не сможет удержать валькирию, если она захочет стать свободной». А Лаклейн собирался попробовать сделать именно это.
Удержать ее, несмотря на то, что «она, должно быть, в ужасе» от него. Ее семья даже не догадывается, что он напал на Эмму. Они только подозревают, что он прикасался к ней так, как не прикасался никто до него.
Он действительно прикасался. И снова сделает это под влиянием полной луны. Как и у всех ликанов, нашедших свою пару, в это время его потребность в ней будет невероятно сильной, а контроль над собой слабым. С незапамятных времен, если король и королева находились в Киневейне, в полнолуние — равно как и в ночь накануне, и после полнолуния — обитатели замка покидали его, чтобы монаршая чета могла, не сдерживаясь, поддаться зову луны.
Если бы только Эмма смогла почувствовать ту же потребность и настойчивую необходимость, тогда он не испугал бы ее так сильно. Лаклейн поклялся, что запрет ее где-нибудь, хотя и знал, что ничто не помешает ему добраться до нее…
Насколько же всё оказалось бы проще, если бы его пара принадлежала к клану.
Но тогда у него не было бы Эммы…
Перед закатом, постучавшись, в комнату вошли две горничные, чтобы распаковать и разложить ее одежду.
— Осторожнее с ее вещами, — вставая с кровати, велел им Лаклейн. — И не трогайте ее. — Повернувшись спиной к удивленным его приказом горничным, он, не раздвигая штор, вышел на балкон. Лаклейн смотрел на заходящее солнце, освещавшее их дом, холмы, долины и лес, который, он надеялся, Эмма со временем полюбит.
Когда солнце село, Лаклейн вернулся в комнату. Увиденная им картина, заставила его нахмуриться. Стоя в нескольких футах от кровати, горничные таращились на Эмму и перешептывались. Но он знал, что они не осмелились бы прикоснуться к ней. К тому же они были совсем юными ликаншами и, вероятно, никогда не видели вампиров.
Лаклейн как раз собирался сказать, чтобы они вышли, как Эмма открыла глаза и села на кровати тем своим плавным движением. Горничные в ужасе закричали и бросились вон из комнаты, а Эмма зашипела и отползла к изголовью.
Он знал, что все будет совсем непросто.
— Спокойно, Эмма, — направившись к ней, сказал он. — Вы испугали друг друга.
Долгое время она смотрела на дверь. Затем, быстро скользнув глазами по его лицу, побледнела и отвернулась.
— Твои раны хорошо заживают.
Эмма ничего не ответила, лишь провела кончиками пальцев по груди.
— Когда ты еще раз попьешь, они совсем затянутся, — сев рядом, Лаклейн начал закатывать рукав, но она отпрянула от него.
— Где я? — ее глаза забегали по комнате и, в конце концов, остановились на изножье кровати из красного дерева. Некоторое время она пристально рассматривала замысловатую резьбу, а затем повернулась, чтобы взглянуть на изголовье. Вырезанные там инструктированные символы удостоились такого же тщательного осмотра. Освещенная лишь разожженным огнем в камине, комната постепенно погружалась в темноту, и в сгустившихся сумерках казалось, что эти символы двигаются.
Мастера начали трудиться над этой кроватью в день рождения Лаклейна, не только для него, но и для нее тоже. Он часто лежал на том самом месте, где сейчас находилась Эмма, зачарованно рассматривая резьбу и воображая, какой будет его подруга.
— Ты в Киневейне. В безопасности. Здесь тебе ничто не угрожает.
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Русь и Орда - Михаил Каратеев - Историческая проза
- Золотая Орда: Судьбы поколений - Эдуард Сальманович Кульпин-Губайдуллин - История
- Грязная игра - Бьянка Коул - Современные любовные романы
- В огне. Том 2 (СИ) - Опсокополос Алексис - Фэнтези