Невеста мастера - Сьюзан Дэвис
- Дата:21.09.2024
- Категория: Любовные романы / Исторические любовные романы
- Название: Невеста мастера
- Автор: Сьюзан Дэвис
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лок заморгал, положил руку на плечо брата.
— Дайлан…
Тот дернул плечом, показывая, что он не нуждается в его утешении.
— Если бы она была посмелее — как Констанс! Тогда, может быть, еще и нашла бы свое счастье.
Лок тоже переживал смерть матери, но никогда даже не подозревал, насколько сильны были горечь и боль у брата. Сказать ему? Но если это, правда, тогда все рушится — все его представления об их семье, о фамильных ценностях. Значит, ради собственной гордыни оставить Дайлана в неведении, пусть страдает? Нет, брат заслуживает права самому решить, какую истину он предпочитает.
— Может быть, она и нашла на какое-то время. А он, как слепой, пытался нащупать верный путь в путанице своих чувств. — Но если Лок любит брата, он должен сказать все.
Теперь была очередь Дайлана изумиться.
— Что-что?
— Это Констанс так считает. Тебе эта история может не понравиться.
— Ну, ну!
Запинаясь, Лок рассказал брату о медальоне, об отношениях между Элизой Мак-Кин и Джеймсом Латэмом, и о том, кто, скорее всего настоящий отец Дайлана.
— Боже мой! — Дайлан подергал непривычную бородку, покачал головой. — Ну и узелок!
— Наверное, лучше бы тебе не знать… Да к тому же, возможно, это и не так…
— Да нет, все сходится! Вот это да! — Дайлан как-то вымученно захохотал. — Подумать только, я — Латэм! Все в другом свете теперь выглядит, а?
— Ну, во всяком случае, ты остаешься моим братом.
— А Констанс — моя сестра, да? — Он опять попытался засмеяться. — Хоть это утешает.
— Дайлан, но ведь это только предположения…
— Ну, какие предположения? Я же говорю, все к одному. Но, между прочим, если отец и подозревал, что я не его сын, он мне это никогда не показывал.
— Эноку все было безразлично, — тяжело обронил Лок. Но вот что интересно — он стал таким холодным и жестким из-за того, что его жена ему изменяла, или она стала искать любовь на стороне из-за того, что он был такой холодный и жесткий?
— Это загадка, которую мы никогда не решим. Я только знаю, что он умер до того, как покончил с собой. Жизнь для него стала пустыней — и поэтому потеряла всякую ценность и всякий смысл.
— Может быть, он тосковал по маме, — пробормотал Лок.
В глазах у него защипало. Всю жизнь он пытался подражать отцу, сделать карьеру, чтобы тот мог им гордиться, отомстить Латэмам — опять завет, оставленный Эноком. И он преуспел только в том, что делал полный круг и пришел к тому же, чем кончил его отец — без женщины, которая ему нужна больше жизни, один — с опустошенным сердцем. Теперь он мог лучше понять отца — ведь его собственное будущее казалось ему безжизненной пустыней.
Лок опустился на ступеньки лестницы, склонил, голову на колени, полный жалости и к отцу, и к самому себе.
— Господи, все зря… Все, все зря…
— Ты не такой, как он, — мягко произнес Дайлан. Его и испугала, и как-то порадовала эта перемена в брате; признать поражение — это половина победы. — Ты, наверное, единственный чистокровный Мак-Кин в нашей семье, но ты не такой…
— Хуже. Железный Мак. Не смог даже жену удержать.
— Беги за ней!
Лок вздохнул, лицо его исказилось.
— Легко сказать. Ей будет лучше без меня.
— А тебе без нее? Она вернула тебе твою человеческую сущность, а то за своими чертежами ты о ней забыл! Держись за нее!
Лок со стоном вцепился себе в волосы на затылке, уставившись куда-то в пол. — Я такого наговорил… она никогда не простит…
Дайлан выругался.
— Так скажи, что виноват, что глупость сказал. Она же любит тебя, идиот! Тебе она что, безразлична?
Лок с болью в голосе проговорил:
— Я люблю ее больше жизни!
— Ты ей когда-нибудь говорил?
Лок медленно поднял голову. Его лицо залила краска стыда. Неужели он трус?
— Нет, никогда…
— Так скажи! Господи, неужели это все твоя проклятая гордыня мешает?
— Это тут ни при чем.
— Ни при чем? Наверное, Энок тоже так считал. Но если Констанс уйдет, то ты проиграешь еще больше, чем он.
Лок боролся с собой. Да. Дайлан прав. Он так боялся, что окажется менее твердым, чем отец, что упустил из виду все остальное.
Но он не может без Констанс: без ее любви, без ее смеха, без ее энергии и веселья. Он готов сделать что угодно, хоть на брюхе ползти, чтобы она вернулась. Забудет о гордыне, о мести, пойдет даже на мировую с Латэмами, если это хоть как-то поможет ему убедить Констанс, что они могут быть вместе. Это будет трудно. Страшно трудно. Она может ему не поверить, и он не сможет ее за это винить. Но он сделает все, чтобы восстановить себя в глазах любимой женщины. Кто она — Констанс Латэм или придурковатая Лили — неважно; это его языческая принцесса — самый ценный дар в его жизни. Пусть только она будет с ним — и он посвятит остаток жизни тому, чтобы доказать ей, что она значит для него.
Лок встал.
— Пойду за ней. Идешь со мной?
— Увидеть Железного Мака на коленях — разве можно упустить такое зрелище! — Дайлан широко улыбнулся, и на какой-то момент в его лице мелькнуло что-то неуловимо похожее на Констанс.
Все-таки сестра!
Наверное, это опять дурной сон. Констанс застонала и посильнее сжала веки. Вот сейчас она проснется в объятиях Лока, и его поцелуй развеет все ее страхи. Да нет, это невозможно. Ведь они поссорились, так ведь? Она сдвинула брови, пытаясь поймать и собрать вместе ускользающие мысли.
Медленно пробиваясь через темный туман в голове, она постепенно стала ощущать странности и неудобства своего положения: она полулежит, что-то стягивает ей кисти, во рту кусок какой-то ткани, противно пахнущей туалетной водой. Но хуже всего — такие знакомые ощущения качки и шипящий шорох волн снаружи.
Глаза ее широко раскрылись. Теперь она знала: случилось самое худшее.
Боже, она в каюте корабля в открытом море!
Вздрагивая, давясь от позывов к рвоте, она сумела привстать, и тут оказалось, что она вдобавок еще и привязана! Да, привязана к ножке койки! С трудом она освободилась от кляпа во рту — это носовой платок. Поспешно сделала несколько глубоких вдохов, чтобы избавиться от головокружения. Страшно болела нижняя челюсть, но она крепко сжала ее, чтобы сдержать приступ тошноты. Глаза постепенно стали привыкать к темноте.
Хриплый голос позвал ее:
— Констанс?
— Алекс! — Она рванулась было к едва различимой фигуре, прикованной к койке напротив — но не тут-то было, веревка была крепкая. Кое-как полусев на краешек койки, она выругалась по-французски. — Черт побери! Алекс, ты в порядке?
— Голова болит. Эти гады меня шарахнули сзади. Алекс тоже был привязан к койке; он сделал еще одну попытку вырваться, но тщетно.
— Слава Богу, ты жива! Я уж начал думать, что ты так и не откроешь глазок, девочка!
- Два года на палубе - Ричард Дана - Биографии и Мемуары
- Голубые дали - Иван Яковлевич Шарончиков - Прочая документальная литература / О войне
- Иуда: предатель или жертва? - Сьюзан Грубар - Религия: христианство
- Цвет и ваше здоровье - Елена Егорова - Здоровье
- Грешные желания - Мэгги Дэвис - Современные любовные романы