Таможня дает добро - Борис Борисович Батыршин
- Дата:22.04.2025
- Категория: Попаданцы / Периодические издания / Разная фантастика / Фанфик
- Название: Таможня дает добро
- Автор: Борис Борисович Батыршин
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
О паропанке, как и о родственном стиле клокпанк, поклонники которого вдохновляются пружинами, часовыми механизмами и прочими хитроумными устройствами эпохи Леонардо, напоминали и другие экспонаты коллекции — секстаны, буссоли, градштоки, амиллярные сферы и другие хитроумные приспособления, названия которых Казаков не знал. Все они располагались в многочисленных ящиках и стеллажах вдоль стен зала; копия же Источника занимала почётное место в центре, на приземистом дубовом пьедестале. Всё это великолепие освещалось полудюжиной масляных ламп, дававших тусклый оранжевый свет; окон же в зале Коллекции не было вовсе, и все это вместе помещению ему облик то ли лаборатории сумасшедшего учёного, то ли сокровищницы местного Али-Бабы то ли средневекового склепа.
Что ж, как это ни обидно, экскурсию придётся отложить… Серёга гарантировал полтора, максимум, два часа, и за это время предстоит отыскать и вскрыть тайник. А когда его содержимое окажется в рюкзаке — ликвидировать следы взлома так, чтобы владелец ничего не заметил, хотя бы на первый взгляд. Потом — пусть поднимает шум, «Ланифер» будет уже далеко, на другом конце Фарватера…
Здесь таилась проблема — обнаружив покражу, мастер Гивс вполне может сообщить об этом в Зурбаган, и тогда им обоим придётся отвечать на массу неудобных вопросов. Но — не убивать же старика ради каких-то бумаг, пусть и очень ценных? «Не настолько мы ещё озверели, не превратились окончательно в монстров, готовых лить кровь по любому поводу — сказал Казаков, когда Сергей, вроде бы не всерьёз, в шутку, но всё же предложил этот вариант. — Будем решать проблемы по мере их возникновения, а значит — на очереди взлом тайника, по возможности, скрытный, но уж никак не устранение свидетеля…»
Казаков посмотрел на часы — из отпущенных ему двух часов прошло уже семь минут — закурил, подтащил к пьедесталу лавку и стал раскладывать на ней извлечённые из рюкзака инструменты. О том, что стоило бы запереть ведущую в зал дверь, или хотя бы подпереть её парочкой сундуков, он не подумал.
Следующие полчаса ясно продемонстрировали — о незаметном, не оставляющем следов вскрытии, можно забыть. Щели на бронзовом корпусе оказались такими узкими, что в них не влезал даже кончик ножа; нажатия на многочисленные кнопки и рычажки тоже ничего не дали. Ни головок винтов, ни штифтов, которые можно было бы утопить, чтобы снять одну из боковых панелей, он не нашёл, хотя и осмотрел каждый квадратный сантиметр поверхности в сильную лупу. Оставался крайний вариант — шумный, хлопотный, не оставляющий ни единого шанса на то, что вторжение останется незамеченным.
Что ж, нет, так нет, не очень-то и хотелось… Казаков выкурил сигарету — надо было унять дрожь в руках, — выбрал подходящий участок на боковой панели так, чтобы не зацепить один из отчеканенных на бронзе значков. Надвинул на глаза очки-гогглы с кожаными, плотно прилегающими к лицу наглазниками, и потянулся за лежащей на лавке болгаркой.
* * *
Пронзительный визг механической пилы забивал все звуки, и потому Казаков не услышал, как с треском распахнулась дверь, и обернулся только на гневный рык мастера Гивса. И повернулся ровно в тот момент, когда Маячный Мастер ворвался в зал Коллекции — багровый, свирепый, готовый рвать, метать и сокрушать наглеца, покусившегося на святая святых. На миг в зале повисла тишина, нарушаемая лишь хриплым дыханием да жужжанием электромотора; Пётр открыл рот для сакраментального «Это совсем не то, что вы подумали!..» — и не успел. Гивс рванул с шеи «собачий» медальон — цепочка лопнула, звенья со звоном покатились по каменным плитам, — вскинул кулак с зажатой в нём безделушкой над головой и каркнул что-то на незнакомом языке. Сквозь пальцы сверкнула красная вспышка, зал наполнился низким звоном, в стенах открылись четыре ниши, и из-за отодвинувшихся дубовых панелей выбрались четыре очень странных существа.
…Или… не существа? Морды, бока составленные из клёпаных бронзовых пластин, лапы блестят гидравлическими цилиндрами и витками мощных пружин. В глубоких прорезях, заменяющих глаза, светит багровым, и отблески отражаются на бронзовых полированных клыках, отчего те кажутся покрытыми кровью. Поначалу механические псы — именно такой термин сразу пришёл Петру в голову, — двигались несколько замедленно, неуклюже, со скрипом, словно разминая свои металлические сочленения, слишком долго пребывавшие в неподвижности. Но с каждым шагом твари — механизмы? — восстанавливали утраченную гибкость; вот они разошлись полукругом, охватывая нарушителя с боков. Пётр, наконец, сообразил, что целью готовящейся атаки станет именно он, отшвырнул болгарку и заскрёб ногтями по крышке маузера. Гивс снова каркнул что-то неразличимое — в голосе явственно угадывалось злорадство, — и тут на него со спины обрушился Сергей. Рукоятка зажатого в кулаке пистолетика ударила Маячного Мастера сверху, согласно заветам лейтенанта Таманцева, чуть правее макушки. Богомоловский герой не подвёл — Гивс мешком осел на пол, медальон из разжавшейся ладони полетел к ногам Казакова.
Позже, когда он в сотый раз восстанавливал в памяти этот эпизод, то так и не смог понять, почему ствол– длинный, с широкой мушкой на кончике — дёрнулся не навстречу механическим тварям, а в сторону катящегося по полу медальона. Но факт есть факт — знаменитое изделие «Маузерверке» трижды плюнуло огнём, затвор трижды отскочил назад, выплёвывая дымящиеся гильзы 7,63 × 25 мм — и первая же пуля угодила в точности в центр безделушки, в оскаленную собачью пасть. Пуля пробила бронзовый кругляш насквозь и с визгом срикошетила от гранитных плит; простреленный кругляш взлетел на полметра и канул за сундуками с экспонатами.
Следующие три пули Казаков выпустил в ближайшего пса, но те, к его удивлению, не оказали на того особого действия –разве что высекли снопы искр из, покрывающих морду металлических пластин. Все три механические твари замерли, словно разом превратились в бронзовые статуи, и даже кровавый отсвет в щелях-глазницах потускнел. В зале повисла тишина, и только над срезом ствола курился прозрачный дымок, сливаясь
- Удар по Шайол Гул - Роберт Джордан - Фэнтези
- Тёзка - Александр Лапшов - Современная проза
- Прыжок в легенду. О чем звенели рельсы - Николай Гнидюк - О войне
- Santa Рома - Ольга Горышина - Современные любовные романы
- Народная монархия - Иван Лукьянович Солоневич - История / Науки: разное