Таможня дает добро - Борис Борисович Батыршин
- Дата:22.04.2025
- Категория: Попаданцы / Периодические издания / Разная фантастика / Фанфик
- Название: Таможня дает добро
- Автор: Борис Борисович Батыршин
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И он зашуршал страницами.
— У тебя лупа есть? Давай сюда…
Пётр был прав. Несколько страниц оказались вклеены в тетрадку — так аккуратно, что без увеличительного стекла я бы, пожалуй, и не заметил.
— Текст написан одной рукой. Видно, что дневник, включая и вклеенные страницы, заполнял один человек, причём сразу, подряд. Вот, к примеру…
Я ткнул пальцем в бумагу.
— Этот фрагмент текста относится к третьему месяцу после высадки с «Живого» — видишь, дата? Автор пишет сначала на родной страничке тетради, а потом сразу переходит на вклеенную и исписывает её примерно до половины. Далее отступ, и продолжение — но уже с другой датой, через два дня. Видимо, у автора не было времени, писал урывками…
— Точно! — подтвердил Казаков. — Запись занимает остатки этой стороны страницы, всю следующую и залезает ещё на одну — тоже, кстати, вклеенную. Там история повторяется. Вывод?
— Очевидно же… — я отложил лупу. — Некто заранее вклеил в тетрадь чистые листы, после чего отдал тетрадь автору дневника, чтобы тот вёл в ней свои записи. Но — смысл?
— Только один. Этому некто было необходимо сохранить именно эти страницы — не то, что на них написано, а сами листы. Он, надо полагать, предвидел, что дневники постараются сохранить — и, как видишь, оказался прав.
— Осталось понять, зачем ему это понадобилось.
— Это как раз самое простое. Посмотри страницы на свет. Только поосторожней, тетрадь ветхая, чуть что — рассыплется. Давай посвечу…
И действительно — стоило поместить из страниц напротив масляной лампы, которую держал Пётр, то сразу понял, что он имел в виду. Проколы бумаги, сделанные тонкой иглой и вполне ощутимые при ощупывании подушечками пальцев — такие же когда-то мы обнаружили на записях, извлечённых из подвала мастера Валу. Как и те, проколы складывались в узоры, напоминающие рисунки созвездий.
— У тебя, случайно, не с собой записи наблюдений звёздного неба… э-э-э…
— … Мира Трёх лун? С собой. — Пётр показал на угол комнаты. — Вон там, в саквояже. Причём именно, что случайно — уж и не знаю, как мне пришло в голову их прихватить… Не буду заставлять тебя перерисовывать узоры проколов, а потом сличать их с контурами тамошних созвездий. Да, всё верно — в них содержится ключ к шифру, очень похожий на тот, которым зашифрованы дневники, найденные в подвале у Валуэра!
— То есть ты, хочешь сказать…
Физиономия Казакова лучилась самодовольством.
— Да, я им воспользовался для того, чтобы расшифровать часть — увы, незначительную — оставшихся записей, с остальными ещё предстоит поработать. Вот, глянь…
И он положил поверх дневников несколько листков — белая мелованная бумага и текст из лазерного принтера указывал на их «высокотехнологическое» происхождение. А ещё несколько часов спустя, мы были в порту Зурбагана и убеждали латыша Валдиса бросить все дела и, отыскав подходящего лоцмана, отправляться как можно быстрее на Землю. Там, на Онежском озере, возле маяка на мысу Бесов Нос ждала на якорной стоянке яхта «Ланифер» — та самая, которую я прямо сейчас вёл к одинокой скале с Маяком.
* * *
Если не вдаваться в подробности, то дело обстояло примерно так.
Записи Лоцмана, которые мы с Петром нашли в подвале сгоревшего дома, содержали сведения о его попытке изготовить новый Источник, копию того, что Ури Бельграв заложил когда-то в фундамент зурбаганского Маяка, создав тем самым сеть Фарватеров. Что подвигло Лоцмана взяться за это дело, где он добыл всё необходимое для работы — в расшифрованной части записок об этом не было ни слова. Зато там оказалось то, из-за чего мы и бросились, сломя голову, по Фарватерам в этот далеко не самый гостеприимный мир.
В прошлый, (и пока единственный) раз я побывал здесь как ученик Лоцмана, сопровождая Валуэра — он тогда привёл по Фарватеру из Зурбагана пятимачтовую баркентину «Кариндар» с грузом деталей механизмов, оружия и машинного масла. Назад предстояло идти, набив трюмы тюками шерсти, главного местного экспортного товара, из которого в Зурбагане выделывали великолепные ткани; пока «Кариндар» стоял под разгрузкой и погрузкой, мы с мастером Валу воспользовались свободным временем и навестили его старинного знакомца, местного маячного мастера. Пока эти двое беседовали, запершись в комнате на самой верхушке башни, под огромным маячным фонарём, я, чтобы убить время, рассматривал коллекцию мастера Гивсом (так звали смотрителя Маяка), в которую помимо массы действительно уникальных экспонатов входила копия Источника — увы, недействующая. Именно с её помощью мастер Валу продемонстрировал мне последовательность действий по «активации» действующего образца, что впоследствии и пригодилось; о копии же я и думать забыл, как и об её владельце.
И, как выяснилось — напрасно. Из расшифрованной Казаковым части записок следовало, что байка о том, что копия эта — работа знаменитого зурбаганского мастера, попавшая в этот мир лет пятьсот назад, с первыми поселенцами — она байка и есть, красивая легенда, предназначенная для того, чтобы скрыть истинное её происхождение. На самом деле она стала результатом первой, неудачной попытки Лоцмана создать действующий Источник. Убедившись, что переделывать опытный образец — пустая трата времени, он отставил его в сторону и взялся за новый, с которым и добился успеха. Забракованный же экземпляр Лоцман отдал своему другу, маячному мастеру, предварительно спрятав в двойной стенке записи, чертежи, расчёты, всё то, что касалось изготовления Источника.
Мы можем только гадать, знал ли новый владелец о «начинке», или же Лоцман не посчитал нужным о ней сообщить. А вот что известно наверняка — так это то, что маячный мастер дожил до преклонных лет и, умирая, оставил копию единственному сыну — вместе с богатейшей коллекцией навигационных инструментов и должностью маячного мастера, переходившей в этой семье по наследству.
Надо ли уточнять, что звали этого сына Гивс, а маяк, перешедший под его опеку после кончины родителя — тот самый, к которому сейчас подваливал, борясь с крутой зыбью, наш «Ланифер»?..
* * *
— Как думаешь, что Тиррей хотел тебе сказать? — спросил Пётр. Я едва не поперхнулся от неожиданности.
— Другого времени не нашёл, чтобы поинтересоваться? Вали, вон на бак с отпорником, подходим же!..
— Успею. — Пётр набычился. — А ты от ответа-то не уходи! — Ведь явно было
- Удар по Шайол Гул - Роберт Джордан - Фэнтези
- Тёзка - Александр Лапшов - Современная проза
- Прыжок в легенду. О чем звенели рельсы - Николай Гнидюк - О войне
- Santa Рома - Ольга Горышина - Современные любовные романы
- Народная монархия - Иван Лукьянович Солоневич - История / Науки: разное