Детский мир (сборник) - Андрей Столяров
- Дата:25.10.2024
- Категория: Фантастика и фэнтези / Боевая фантастика
- Название: Детский мир (сборник)
- Автор: Андрей Столяров
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Две секунды — и мумия, обросшая шерстью, развалилась на несколько спекшихся твердых кусков.
Тихо щелкнули, раскрываясь, как лепестки, кости круглого черепа.
Звякнули оба кинжала, вывалившись из трещин.
Тогда потный, малиновый от натуги, грузный Ценципер, задыхаясь и даже как будто дрожа, приподнялся с колен и сказал — очищая, а затем сворачивая металлическую цепочку:
— Ну — силища!.. Думал, уже не справлюсь… Это он меня по всему коридору волок… — И вдруг, вытаращившись на Марочника, просто, совсем по–детски заулыбался. — Геня?.. Рад тебя встретить, Геня!.. Сколько не виделись!..
И — доверчиво протянул ему свою руку, еще опоясанную следом цепочки…
— Здравствуй, Геня! Молодец, что вернулся!..
4. И В О Н Н А Д Е М Э Й. У Т Р О И В Е Ч Е Р.
Утро было потеряно. К девяти часам она собиралась пойти в Контору, где как раз сегодня обещали выплату по социальному вспомоществованию. Деньги, правда, были совершенно мизерные, неощутимые, что такое по нынешним временам триста монет, да и за теми пришлось еще хорошенько побегать, одних подписей она собрала, наверное, штук двадцать пять, а в последнюю минуту, когда документы были уже оформлены, неожиданно выяснилось, что вспомоществование советникам третьего класса вообще не положено, было, оказывается, какое–то старое постановление: дореформенное, еще прежних времен, вероятно, подразумевалось, что советники третьего класса — существа бестелесные, так что в результате все это чуть было не оказалось напрасным, местный чурка–инспектор уперся — и ни в какую, видимо, хотел показать, что именно он главный в этом районе, положение было прямо–таки безнадежное, честно говоря, она уже собиралась махнуть на эти несчастные деньги рукой, было только обидно за потерянное время и силы, сил у нее в последние месяцы совершенно не оставалось, но тут, к счастью, достаточно ощутимо помог Дуремар, были у него какие–то хитрые, таинственные возможности, где–то он, по–видимому, на что–то нажал, кого–то, скорее всего Директора, попросил о товарищеском одолжении, позвонил старинному другу, написал две записки, в общем, в понедельник пришло извещение, что выплата произодится пятого и двадцать четвертого числа каждого месяца, предлагалось явиться, имея при себе соответствующие документы.
Радость, конечно, от всего этого была небольшая, получалось, что она опять — и довольно существенно — обязана своим положением Дуремару, но дело, так или иначе, выгорело, двадцать четвертое было как раз сегодня, но когда она, наскоро прибравшись в квартире, причесавшись и даже накрасив глаза, потому что еще неизвестно с кем там придется разговаривать в этой Конторе, уже намеревалась выйти из дома, собственно, накидывала пальто, лихорадочно соображая, что не слишком ли поношенным оно все–таки выглядит, стоит ли для этой Конторы как–то особенно наряжаться, то буквально в последнюю долю секунды, дав мятущейся чехардой, наверное, десяток тревожных звонков, словно куль, прислоненный снаружи, в квартиру ввалилась Кора и, не переводя дыхания, не объясняя толком, что происходит, просто как испуганная до икоты девчонка, повисла на ней, — прижимаясь всем телом и заливаясь обильными, безудержными слезами.
Невозможно было понять, чего она, собственно, хочет. Кора шлепала ртом, пытаясь о чем–то рассказывать, что–то мекала, захлебываясь словами, порывалась что–то немедленно показать — отстраняясь и щелкая сцепкой на замшевой сумочке; что–то, видимо, у нее действительно приключилось, но и жесты ее и слова были лишены какого–либо определенного смысла, она просто рыдала, сотрясаясь раскисшим, бесформенным телом, нос у нее покраснел и безобразно распух, а короткие рыжие волосы, изуродованные недавней стрижкой, поднялись и торчали вокруг головы, словно на пугале.
В общем, это была настоящая клиническая истерика, пришлось волей–неволей стаскивать и с себя и с нее пальто, провожать ее в ванную, чтобы ополоснулась, а потом — на кухню, где заваривать крепкий горячий чай, но даже здесь Кора успокоилась далеко не сразу, а лишь приняв пятьдесят капель найденного корвалола, обливаясь и запив его невероятным количеством кипяченой воды, кое–как, перебивая рассказ непроизвольными всхлипываниями, объяснила, что сегодня она получила повестку.
Разумеется, саму повестку она достать не решилась, это было не то, чтобы категорически запрещено, но существовали по данному поводу какие–то негласные, бытовые традиции: все, что касалось Охранного департамента, держалось в секрете, и поэтому страшная проштемпелеванная бумага зеленого цвета, на которой, по слухам, наличествовали даже водяные разводы, так и осталась лежать у нее в замшевой сумочке, сколько бы Кора в волнении не теребила замок, и какими бы при этом не ругалась словами. Но зато она чрезвычайно подробно, по многу раз повторяя одно и то же, рассказала, как именно она обнаружила эту повестку: как она опаздывала в Департамент, и уже с утра у нее все валилось из рук, как она еще колебалась — посмотреть ей почту сейчас или, может быть, вечером, когда она вернется с работы, как она все–таки, ни с того ни с сего, свернула к почтовому ящику и как сразу же, приоткрыв его, обратила внимание на что–то зеленоватое.
— Я как–то сердцем почувствовала, что это — повестка, заключила она. — Честно говоря, ожидала. Должно было что–то случиться. — И вдруг совершенно необъяснимо, буквально за одно мгновение успокоившись, вытерев щеки и опухающие глаза, вкруг которых громадными синяками расплывалась потекшая краска, деловито переставила чашки, чтоб навести на столе порядок, а затем сложила перед собой полные руки, покусала губу и серьезно, как будто принимая экзамен, сказала:
— Вот так, моя дорогая!.. И что же мне теперь делать?..
Было ясно, что ничего особенного она от Ивонны не ждет, и пришла только лишь потому, что больше идти было некуда. Но они все же обсудили некоторые возможности
Например, что будет, если Кора возьмет и не явится по повестке, просто сделает вид, что она эту повестку не получала. Правда, в этом случае, пожалуй, доставят силой. Придет милицейский наряд, и дадут полчаса на сборы. Или, например, если она попытается бежать из города. Но, опять же, куда бежать, и, главное, где достать новые документы? Или если, например, за нее походатайствует дирекция у нее на работе. Потому что ходили слухи, что такие ходатайства иногда помогают. Но, однако, кто именно будет ходатайствовать? И потом, извините, с какой это стати?
— Да дирекция меня в упор не видит, — сказала Кора.
То есть, все это было — сотрясение воздуха, женские разговоры. Обе они прекрасно понимали, что идти по повестке придется.
Кора, кажется, уже начала привыкать к этой мысли.
Она сказала задумчиво:
— Это, наверное, Креппер меня подставил. Есть у нас в отделе такой белобрысенький, — подъезжал ко мне как–то насчет «согласиться поужинать», я его, конечно, отшила, — вот он, сволочь, и накатал бумагу в Охранку. Надо было, наверное, соглашаться…
Она пожала плечами.
Что тут можно было ей посоветовать? Креппер, так Креппер. Какое это теперь имеет значение? Ивонна — и слушала, и лепетала в ответ что–то сочувственное, и подливала заварку, похожую на смолу, но в глубине души хотела лишь одного: чтобы Кора ушла, как можно быстрее. Ей самой было стыдно такого желания, все–таки у человека — трагедия, можно сказать, вся жизнь переломана, но она ничего не могла с собой сделать — просто сидела и дожидалась, когда это, наконец, прекратится.
— Все мы сейчас в таком положении, — выдавила она.
К счастью, Кора уже практически успокоилась, причесалась и даже слегка подкрасила губы, и, наверное, в прозрении догадавшись, что чужие трагедии мало кому интересны, неожиданно сорвалась — заявив, что теперь у нее множество неотложных забот.
Она даже не захотела выпить немного коньяка на прощание.
Впрочем, Ивонна ее и не уговаривала.
И лишь когда, уже на площадке, Кора, внезапно остановившись, коснулась ее горячими пальцами и заискивающим, тихим, растерянным голосом произнесла:
— Слушай, попроси… своего… может быть, он замолвит словечко?..
То она не смогла почему–то сразу же ответить ей: «нет», а после долгой томительной паузы, в результате которой у Коры легла поперечная складка между бровями, — сама не понимая, зачем это делает, нехотя и хмуро кивнула:
— Ладно. Попробую…
Вот такое у нее получилось нелегкое утро.
Правда, когда она, переждав минут десять–пятнадцать, чтобы не столкнуться с Корой на улице, все–таки натянула свое непрезентабельное пальто и почти бегом добралась до Конторы, находившейся всего в трех остановках от ее квартиры, то неожиданно выяснилось, что народа сегодня, против обыкновения, очень немного, только пять человек сиротливо стояли вдоль стенки, ожидая приема, для Конторы это была вообще не очередь: уже через полчаса Ивонна попала в комнаты финансового отдела, и там, побродив от стола к столу, за которыми отдыхали от жизни чрезвычайно накрашенные, сонные, неприветливые девицы, злобновато, как на врага, взирающие на каждого посетителя, расписавшись несколько раз на каких–то ужасных бланках и раздав все бумаги, оформленные ей за последние месяцы, она получила вместо этих бумаг мятую жестяную кругляшку с тринадцатым номером и, просунув ее в узкое окошечко кассы, обитое листами железа, как–то даже оторопело пощупала морщинистые цветные купюры, неприветливо выброшенную ей после некоторого ожидания.
- Мишель и Мышиный король (СИ) - Алёна Сокол - Любовно-фантастические романы
- Великий мышиный сыщик: Бэзил и Кошачья пещера - Ева Титус - Прочая детская литература / Детские остросюжетные / Детские приключения
- Будущий огонь - Андрей Столяров - Публицистика
- Две смерти - Петр Краснов - Русская классическая проза
- Будешь моей, детка (СИ) - Градцева Анастасия - Современные любовные романы