Вихри Валгаллы - Василий Звягинцев
- Дата:26.08.2024
- Категория: Фантастика и фэнтези / Альтернативная история
- Название: Вихри Валгаллы
- Автор: Василий Звягинцев
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
До конца пятнадцатого года тогдашний Рудников, способный и в меру настырный молодой человек, удовлетворял свою любовь к сильным ощущениям, работая репортером уголовной хроники, а когда подошло время и ему призываться в действующую армию, решил, что кормить вшей в окопах наравне с деревенскими ваньками и митьками ему, человеку образованному, как бы и не пристало. И он подал прошение о зачислении в Отдельные гардемаринские классы. Все-таки учиться два года, а после выпуска надеть белый кителек с золотыми погонами, а не грубую рыжую шинель.
С классами что-то не заладилось: или морских офицеров на тот момент имелся избыток, или просто не понравился Виктор Рудников своим обличьем воинскому начальнику. Однако и вольноопределяющимся он тоже не стал, а направился в школу прапорщиков обучаться премудростям кавалерийской науки. Через полгода приколол по звездочке на каждый погон и отбыл с маршевым эскадроном на Кавказский фронт.
Попал он в конную разведку драгунского полка, только вместо лихих атак и рейдов служба ему выпала совсем другая. Во время осады Карса, где коннице негде было разгуляться, двадцатитрехлетний прапорщик нашел себя совсем в другом качестве. Любившие его за простоту нрава и умение рассказывать занимательные истории из жизни воровского мира, драгуны как-то подарили ему трофейную винтовку «ли-энфильд» с оптическим прицелом.
За первый десяток турок Рудников получил «Анну» четвертой степени и красный темляк на шашку, за второй — «Владимира» и звездочки подпоручика. Стрелял он аккуратно и точно, убедившись в своем мастерстве, не столько даже убивал, как старался грамотно ранить — в живот, в бедро, в колено. И греха на душу не брал, и возни противнику в зимних горах с раненым в десять раз больше, чем с убитым.
Летом семнадцатого, уже в Трапезунде, он стал поручиком, и главнокомандующий Кавказской армией великий князь Николай Николаевич приколол ему на китель заветный георгиевский крестик с белой эмалью.
Впереди мерещились скалы Босфора и капитанские погоны. Почему и воспринял он октябрьский переворот как личное оскорбление.
Дальше понятно — в поезде со своими драгунами до Ростова, Первый Кубанский поход с Корниловым и Алексеевым. Его профессия снайпера здесь не годилась, потому что маневренная гражданская война значительно отличается от позиционной и не дает времени тщательно целиться. Рудникову пришлось перейти на службу в контрразведку, где он два года в меру сил отвечал на красный террор белым террором, пока не оказался как-то совсем неожиданно в Стамбуле в качестве эмигранта. Еще через три месяца его взял к себе в отряд капитан Басманов.
«АКСУ» не «ли-энфильд», но и расстояние до цели здесь было не верста, а два десятка метров. Не расстреляв даже первого магазина, Рудников положил насмерть человек пять-шесть, а возможно, и больше. Ему немножко смешно было наблюдать, как неуклюжие вояки, двигаясь, словно водолазы на глубине, пытались повернуть в его сторону свои никчемные винтовки. За время, что требовалось красноармейцу, чтобы просто передернуть затвор, он успевал короткими бросками то отскочить за дерево, то через тротуар, в глубокую нишу калитки, врезанную в желтый каменный забор, выстрелить от бедра навскидку, стремительно сменить рожок и дать еще пару убийственных очередей. Да тут и поручик Татаров сообразил наконец, что пришло его время, из грамотно выбранного укрытия открыл редкий, но точный огонь из своего «стечкина». Разгром, что называется, был полный.
Не забыв за азартной огневой работой и о других своих обязанностях, капитан увидел, как метнулся, пригибаясь, к своему грузовику человек в блестящей от туманной мороси кожанке, с наганом в руке. Начальник, значит. Над ухом Рудникова свистнуло несколько пуль сразу, но он не обратил внимания. Оттолкнулся плечом от решетчатого телеграфного столба, возник внезапно на пути бегущего, отбил прикладом вскинувшийся навстречу револьверный ствол и со всей классовой ненавистью ударил противника тяжелым, как кистень, кулаком в ухо. Попросту, без всяких экзотических изысков. Перехватил падающего за руку, резко рванул с поворотом. Отчетливо хрустнул плечевой сустав. И только уже подмяв под себя «языка», услышал характерный звук ревущих на предельных оборотах «доджевских» моторов.
Агранову с трудом удалось убедить Рудникова пока не выходить со своими людьми за пределы Арбатской площади. Распаленный боем капитан рвался немедленно пройтись по центру города «огненной метлой», как он выразился, и показать, кто здесь настоящий хозяин. Ему это определенно бы удалось, чекист уже видел белых рейнджеров в деле. Но такая акция могла спутать все его далеко идущие планы.
— Мы вас сделаем комендантом Москвы, господин капитан, — уговаривал он Рудникова, — только нужно подождать, совсем немного. И разыщите наконец своего полковника, как без его приказа принимать столь ответственные решения?..
В итоге сошлись на том, что офицерские патрули перекроют пока лишь входы на бульвар с обоих его концов и через ближайшие переулки.
Убитых побросали в кузова грузовиков, на которых они приехали, немногочисленных пленных загнали в подвал. Пока внизу наводили порядок, заколачивали листами фанеры и досками выбитые зеркальные стекла, на втором этаже в столовой Агранов с Рудниковым приступили к допросу пленного командира.
Он уже пришел в себя после нокаута, сидел, скособочившись, на диване, шипел и постанывал, придерживал левой рукой сломанное правое плечо. Лариса вколола ему шприц-тюбик промедола, и искаженное болевым шоком лицо чекиста медленно порозовело.
— О, так тут все свои! — воскликнул Агранов, присмотревшись. Он напряг память и вспомнил фамилию комиссара оперполка ВЧК. — Товарищ Аболиньш! Какого черта вы устроили этот цирк? Дожили — зампредседателя коллегии пытаются арестовать будто какого-то бандита! Вы что, вообразили себя вторым Поповым? Левоэсеровский мятеж повторить вздумали?
Аболиньш смотрел на Агранова в полном обалдении. Момента его приезда он помнить не мог, потеряв сознание, и вообразил, будто тот находился в особняке с самого начала. А репутация первого заместителя Менжинского была известна всем и то, что ссориться с ним весьма опасно, — тоже.
— Товарищ Агранов! — попытался он вскочить с дивана. — Откуда мне было знать? Я получил приказ непосредственно товарища Ягоды. Занять этот дом, задержать и доставить к нам всех лиц, здесь находящихся. Мы даже не успели войти, как по нам стали стрелять из пулеметов…
— Покажите ордер. Кем он подписан?
— Нет ордера, — сник комиссар. — Товарищ Ягода сказал, что некогда бумажки писать, судьба революции решается.
— Да, Генрих Григорьевич всегда прежде всего о судьбах революции думает, — с почтением в голосе согласился Агранов. — Как рука, успокаивается?
— Меньше болит, — кивнул Аболиньш. — Мне бы в госпиталь надо…
— Прямо сейчас и поедем, только ты сначала мне все по минутам расскажешь. Так с чего у вас там началось? Когда и какими словами, дословно, товарищ Ягода завел с тобой разговор?..
Если вдруг начинает везти, так во всем. Не прошло и десяти минут после начала допроса, как появился Басманов. Возбужденно-энергичный, в расстегнутой красноармейской шинели, фуражке со звездочкой и пистолетом в руке. С ним Кирсанов и еще два офицера личной охраны.
— Что, повоевали уже? Слава богу, обошлось, — обратился он к Ларисе, праздно расхаживающей по окружающей вестибюль галерее. Происшедшее в кратком изложении он успел узнать от патрульных на Арбатской площади. — А в городе что творится! Натурально, второй семнадцатый год. Главное, непонятно, в чем смысл. По делу — взять пару батальонов надежных войск, и к полуночи будет порядок, как на кладбище… — Он засмеялся. — А из Крыма никаких вестей?
— Никаких, — ответила Лариса. — Мы послали человека на телеграф, а он до сих пор не вернулся…
— Вернется, если живой. А там что? — Сквозь открытую дверь Басманов увидел Агранова с Рудниковым. — Гости у вас?
Лариса объяснила, что происходит.
— Удачно. Может, наконец поймем что-нибудь. А Яша молодец, не забывает старых друзей… — Полковник и в самом деле был доволен. Иметь в такой момент при себе высокопоставленного большевика представлялось ему полезным. Хоть в качестве союзника, хоть заложником.
— Только я к ним не пойду. Физиономия у меня слишком старорежимная, несмотря на маскарад, — улыбнулся полковник, потирая замерзшие руки. На улице вдруг начало резко холодать, даже снег понемногу срывался. Да и пора, ноябрь за половину перевалил.
— Пусть уж со своим беседует, да и у Виктора Петровича обличье самое пролетарское. А вы мне пока в чашечке чаю не откажете, Лариса Юрьевна?
Басманов еще только примеривался, как отхлебнуть первый глоток поданного Ларисой огненного чая, а тут вдруг прямо у него за спиной возник прямоугольник черноты, более густой, чем лучшая китайская тушь, засветилась фиолетовая пульсирующая рамка, и тьма мгновенно исчезла, сжалась в ослепительно яркую точку. По ту сторону межпространственного порога Лариса увидела Шульгина, за его спиной — Левашова. Лариса стала приподниматься на стуле, но Шульгин резким движением руки велел ей: сиди. Она только успела заметить состыковавшуюся на доли секунды с холлом кают-компанию «Валгаллы», блеск закатных солнечных лучей в больших иллюминаторах, контуры фигур Воронцова и, кажется, Ирины, как Левашов отключил канал. Остались здесь Сашка с Олегом, материализовавшиеся, будто призраки из пустоты.
- Секс-каталог «Жаркие каникулы». Как провести отпуск или каникулы, не теряя даром времени. 50 лучших поз для секса вне дома - Андрей Райдер - Самосовершенствование
- Аромат вечности. Kнига первая: Колодец смерти - Ingrid Vale - Эзотерика
- Прокурор идет ва-банк - Александр Звягинцев - Полицейский детектив
- Срамной колодец - Дашук Алена - Социально-психологическая
- Оно того стоило. Моя настоящая и невероятная история. Часть II. Любовь - Беата Ардеева - Биографии и Мемуары