Вихри Валгаллы - Василий Звягинцев
- Дата:26.08.2024
- Категория: Фантастика и фэнтези / Альтернативная история
- Название: Вихри Валгаллы
- Автор: Василий Звягинцев
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На фоне столь колоритных фигур Троцкий совершенно терялся, но это входило в его замысел. Так Борис Савинков, в бытность свою террористом, всегда носил черные ботинки и рыжие краги, чтобы все смотрели, изумляясь, на ноги и не запоминали лица…
А сзади валила беспорядочная толпа охранников и порученцев, как на подбор длинных и тонких, не иначе как носящих под кителями (исключительно дореволюционного пошива) корсеты, с безупречными проборами и вечными издевательски-почтительными улыбочками, за которыми Агранов отчетливо различал тщательно спрятанную ненависть к коммунистам и прочему быдлу, вдруг дорвавшемуся до власти. Все они прославились своей безграничной жестокостью при расправах с теми бойцами и командирами, на которых обрушивался гнев «вождя и организатора» Красной Армии. Агранов был уверен, что таким образом абсолютно безнаказанно они проявляли свою контрреволюционную сущность. Куда ведь проще и приятнее убивать коммунистов по приказу главного коммуниста в подвалах и у железнодорожных насыпей, чем рискуя жизнью в колчаковских и деникинских пехотных цепях.
Адъютанты сноровисто рассыпались по кабинету, замерли у каждого окна, у высокой входной и двух маленьких, ведущих в комнату отдыха и на черную лестницу, дверей.
Это никого не удивило и не насторожило, таков был отработанный за два года ритуал.
— Ну, что, товарищи, какие решения приняты? Кто на этот раз мутит воду и пытается дезорганизовать положение в республике? Левые, правые, эсеры, монархисты? Кто? Надеюсь, у вас уже готов план действий и составлены проскрипционные списки? Я ждал три дня, думал, что и без моего вмешательства порядок будет наведен. У нас что, февраль семнадцатого года? Я считаю, что каждый должен отвечать за порученное дело. Или вы, Вячеслав Рудольфович, по-прежнему надеетесь, что все вопросы должны решаться на заседаниях ЦК? Отвечайте, я жду, ну…
Менжинский начал сбивчиво объясняться, ссылаясь на действительно сложное положение, в котором оказалась ВЧК. С одной стороны, право парторганизаций на свободу дискуссий не позволяет применить силу для пресечения собраний и митингов, может быть, действительно слишком бурно проходящих, с другой — пока еще выясняется связь с этими собраниями стихийных беспорядков, имеющих место на улицах и вокзалах, пока еще, к счастью, бескровных. Вот как раз сейчас коллегия почти в полном составе и собралась, чтобы обменяться имеющейся информацией и окончательно согласовать позиции для доклада председателю СНК… И Муралов должен подъехать с планом введения в Москве чрезвычайного положения…
Агранов смотрел на своего непосредственного начальника и удивлялся. Неужели и он так талантливо косит под дурака? Ведь известно, что при необходимости Вячеслав Рудольфович умеет быть решительным, жестоким до садизма, бесстрашным настолько, что в лицо называл Ленина «политическим иезуитом» и «партийным конокрадом», и уж во всяком случае достаточно способным аналитиком, чтобы за три дня понять, что творится в сфере ответственности вверенной ему организации.
Троцкий, похоже, думал так же. Издевательски сверкнув стеклами пенсне, растянул губы в улыбке.
— Понимаю вас, товарищ Менжинский, великолепно понимаю. Сочувствую даже. Очень трудно отказаться от въевшихся привычек, тем более сразу научиться самостоятельно принимать политические решения. В вину мы вам это не поставим, но и рисковать не будем. Нельзя же позволить студенту сразу делать резекцию желудка, если он еще нарывы вскрывать не научился… Я, как более опытный хирург, вам поассистирую. Вы заканчивайте свое совещание, принимайте хоть какое-нибудь решение, а потом, через полтора часа, скажем, всей коллегией приезжайте в Совнарком. Там и обсудим…
Изобразив рукой общий привет, Троцкий так же стремительно вышел из кабинета. Подражая своему шефу, адъютанты, сурово озираясь и подчеркнуто гремя сапогами, заспешили следом. Последним, приостановившись у двери и словно бы посчитав в уме всех остающихся, многозначительно хмыкнув и приподняв бровь, удалился Остерман. И аккуратно притворил за собой створки. Как будто боясь потревожить тяжелобольного пациента.
С минуту все напряженно вслушивались в затихающий топот.
— Всем все понятно? — нарушил молчание Менжинский. — Тогда продолжим.
Вернувшись в свой кабинет, Агранов запер дверь, сел за стол и задумался. Дела даже хуже, чем он предполагал. Вот разве что… Он хлопнул себя ладонью по лбу. Как же это он? Вся вчерашняя и сегодняшняя суматоха так на него подействовала? Слишком вжился в избранную роль и забыл условие своего «союза» с Новиковым? Точнее, заставил себя забыть, надеясь, что и «заклятый друг» его забудет? Благо почти месяц ни он, ни кто другой из его сотрудников не давал о себе знать. А когда поступило сообщение о гибели в бою Шульгина, не испытал ли он даже облегчения? Профессор утверждает, что «полковник» жив? А сообщение агента из Харькова, а вырезка из газеты? Выходит, рано радовался? Или и здесь Удолин прав — в них сейчас его единственная надежда… Только как связаться? Телефонного номера у него нет. Разве только инструкция, что в случае крайней нужды послать человека в Новодевичий монастырь и спросить Князя. Только действительна ли она еще? Столько всякого успело с тех пор произойти! Агранов выругался матерно и вслух. Так его закрутили новые обязанности, такие неожиданные и непривычные перед ним одна за другой возникали задачи, что даже в голову не пришло проверить, остался ли в монастыре отряд Басманова или ушел после того, как закончился октябрьский переворот. Для чего бы им было еще оставаться? Значит, что? Позвонить в МЧК Мессингу, попросить выяснить, раз это его территория и сфера ответственности, или послать своего человека?
Нет. Слишком многое сейчас стоит на карте, и неизвестно, кому вообще можно верить. Да и время, время поджимает. Лучше сразу самому поехать. Вот бы действительно там оказался полковник Басманов, с ним во время Х съезда партии наладилось взаимопонимание.
Только сначала нужно сделать еще одно дело.
Агранов в своих предположениях был недалек от истины. Ситуацию в Москве сегодня регулировал и направлял занимающий аналогичный пост зампреда ГПУ Трилиссер. На одном из своих последних совещаний заговорщики, тогда еще единые в своих целях и замыслах, договорились воздерживаться от стремления к высоким постам и заметному общественному положению, оставить за собой достаточно теневые должности, но позволяющие держать в руках все нити управления страной. И это было разумно, позволяло, по крайней мере вначале, избежать соперничества, добиться укрепления «новой власти», чтобы потом спокойно делить должности, титулы и привилегии. Им тогда искренне казалось, что они смогут уподобиться «отцам-основателям» Соединенных Штатов, создавшим великую державу и избавившим ее от внутренних разборок и потрясений на двести следующих лет.
И, может быть, без вмешательства извне идея оригинального общественного устройства РСФСР, которое можно было бы назвать «криптократией», имела шанс на реализацию. Однако не вышло. Приехал человек из Лондона, и, как писал в каком-то рассказе Аверченко, все завертелось…
От Менжинского вышли порознь, договорившись через сорок минут встретиться внизу, возле автомобилей. В огромном, как спортзал, кабинете Трилиссера остались трое из членов коллегии — он сам, Ягода и Артузов. И появился из маленькой двери четвертый — человек невзрачной наружности, похожий на гимназического надзирателя рыжеватыми усами, дешевым пенсне и кислым выражением лица. По крайней мере так выглядел надзиратель в гимназии, где учился Артузов. Крайне неприятный был тип.
— Он действительно думает, что готовится очередной мятеж, — удовлетворенно сказал Трилиссер. — И запаниковал, потому что не понимает, кому и для чего он нужен.
— О ком ты, о Троцком или Менжинском? — спросил Артузов.
— Конечно, о Менжинском, — усмехнулся Трилиссер. — Лев Давыдович паниковать не умеет, что для нас крайне неприятно. Поэтому придется срочно активизировать действия. Пока мы будем там трепаться, пусть все подключенные к операции «Фокус» начинают действовать в полном объеме.
— Объясните мне, — потребовал глуповатый Ягода, — что происходит на самом деле? Мы всерьез начинаем брать власть или только пугаем Троцкого?
— На самом деле не происходит ничего. — Начальник загранразведки хитровато хихикнул. — То есть некоторое брожение в кругах товарищей имеет место, кое-кому кажется, что их обманули, бузят сдуру не знающие, чем им теперь заняться, красноармейцы. Среди обывателей распространяются дурацкие слухи, к которым мы имеем некоторое отношение. Разве плохо придумано — готов, мол, декрет об отмене высшего образования, закрытии университета и призыве всех сотрудников в армию. Я бы и то бунтовать начал… И еще, пользуясь тем, что у нас с Артуром, — Трилиссер кивнул в сторону сидящего с невозмутимым лицом Артузова, — имеются выходы на агентуру Агранова, мы снабжаем его выгодной нам дезинформацией…
- Секс-каталог «Жаркие каникулы». Как провести отпуск или каникулы, не теряя даром времени. 50 лучших поз для секса вне дома - Андрей Райдер - Самосовершенствование
- Аромат вечности. Kнига первая: Колодец смерти - Ingrid Vale - Эзотерика
- Прокурор идет ва-банк - Александр Звягинцев - Полицейский детектив
- Срамной колодец - Дашук Алена - Социально-психологическая
- Оно того стоило. Моя настоящая и невероятная история. Часть II. Любовь - Беата Ардеева - Биографии и Мемуары