Журналисты не отдыхают - Алексей Щербаков
- Дата:25.11.2024
- Категория: Фантастика и фэнтези / Альтернативная история
- Название: Журналисты не отдыхают
- Автор: Алексей Щербаков
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— И как его зовут?
— Михаил Зощенко.[134]
— Если хочет работать, пусть работает.
Так. Я достал свой секретный список и поставил галочку против одной из фамилий. Там был до этого «закрыт» Михаил Кольцов. В моей истории он вляпался в троцкизм, но может, тут успешно поработает. Как у нормального журналиста, с принципами у Кольцова было не очень.
Кроме того, в списке были Евгений Катаев (Петров), Илья Ильф, Михаил Булгаков и кое-кто ещё, менее известные широкой публике. Специально разыскивать я их не собирался. Я уже понял свою ошибку, когда, возглавив РОСТА, стал судорожно искать известные мне имена. Талант — это ведь не такая простая штука. Из чего он складывается — поди пойми. Кем был бы Барбюс, не окажись он на войне? Возможно — одним из многочисленных парижских бумагомарак, которых никто не читает. Вот доставят ко мне того же Булгакова, я ему скажу — а ну пиши, гад! И рукояткой Кольта по столу. А у него, может, пока и в мыслях нет заниматься литературой и журналистикой! У людей этой эпохи биографии ну очень причудливые. Так что люди сами должны найти своё призвание.
Кёнигсбергские вопросы и ответы
Я в этом мире в первый раз оказался за границей. Причем, в том городе, который исчез. А в моем времени бывал в Калининграде. И даже общался с теми, которые его именовали Кёнигсбергом. И только сейчас я понял, какую чушь они несли.
Дело в том, что любой крупный город имеет свою «ауру». Ну, Питер, это понятно. Он неизменен. Но я побывал в большом количестве городов, которые я запомнил и по моему времени. Они изменились, многие очень сильно изменились. Но что-то в них всё одно оставалось. Вот «Ярославль-городок — Москвы уголок». Так оно было в моё время, так оно есть и сейчас.
А вот Кёнигсберг являлся совершенно ИНЫМ городом, нежели Калининград. Который в моей истории наши снесли напрочь в сорок пятом. И мой дед там принимал посильное участие, за что получил «Красную звезду», соответствующую медаль и майорские погоны. Как он рассказывал, они на руках тащили 152-миллиметровые гаубицы-пушки — и лупили прямой наводкой по всем зданиям, из которых стреляли. Что остается от здания, в которое угодил снаряд шестидюймовки, я видал. От этого просто тупо рушатся перекрытия. А поскольку стреляли из всех зданий… Вот ничего и не осталось. Руины потом просто сравняли с землей, насыпали слой земли и создали парк.
Теперь вот я убеждался, что мой дед и его товарищи были героями. Снести такой город всего за несколько дней — это надо было очень постараться. Потому что Кёнигсберг являлся типичным средневековым городом, с узкими улицами и каменными домами с узкими окнами и толстенными стенами. Но выглядел он очень романтично. Набережная Прейгеля смотрелась вообще как иллюстрация к сказкам братьев Гримм. Более всего мне понравился замок. Эдакая здоровенная мрачная цитадель, не особо затронутая перестройками поздних, более гуманитарных времен. Недаром в моей истории наши аж утомились её долбить как артиллерией, так и с воздуха.
А как я попал в этот город? Так по приглашению германской Ассоциации издателей. Почему они для своего сборища выбрали именно Кёнигсберг — кто ж их поймет. Меня со Светланой позвали прочесть лекции про организацию издательского дела в РСФСР. Причем, эта контора, вот уж не знаю, имелась ли она в моем времени, была совсем не левой, а вполне буржуазной. Кстати, возможно, моя подруга их интересовала больше, чем я. Пока ведь феминизм только набирал обороты. И Советская Россия была тут впереди планеты всей. Да, в САСШ женщины-журналисты уже никого не удивляли. Но редактор издания — это было круто даже для Америки, не говоря про Германию. Причем, интеллектуального и одновременно очень популярного издания. Мы сами не ожидали, что «Красный журналист», задуманный нами как исключительно профессиональный журнал, обретет такую популярность. Его тираж превысил двести тысяч и имел все тенденции к росту. Издание читала интеллигенция, в том числе и те, кто Советскую власть не переваривали. А уж в кругу московских и питерских комсомольцев незнание последнего номера «Красного журналиста» являлось свидетельством дремучего невежества.
Принимали нас очень хорошо. Поселили в шикарной гостинице с видом на Прейгель, предоставили гида, который нам показывал город. Даже форты показали — правда, только снаружи. Но в это время они являлись оборонными объектами, так что такие вещи обычно не любят демонстрировать в подробностях.
Что касается лекций, мы их прочитали. А потом, понятно дело, была пресс-конференция. Причем, достаточно цивилизованная. Возможно, потому, что присутствовали не репортеры, а солидные журналисты. Они, к примеру, не стали задавать мне дежурный вопрос: хотим ли мы устроить мировую революцию? Ребята прекрасно понимали, что у руководителя медиа-треста на такой вопрос найдутся отмазки.
А вот некоторые вопросы, обращенные как ко мне, так и к Светлане, были интересные.
— Господин Коньков, в своей лекции вы упоминали понятия «бульварная» и «желтая» журналистика. Не могли бы вы уточнить эти понятия. Вот как повезло! Именно на это издание, который представлял спросивший, у меня был ну очень хороший компромат.
— На мой взгляд, бульварная журналистика предназначена для невзыскательных читателей. Она эксплуатирует слухи, сплетни, разные скандалы. Но всё-таки речь идет о том, что имело место. Желтый журналист сознательно лжет. То есть, он знает, что пишет о том, чего не было. К сожалению, этим грешат и многие солидные немецкие газеты, когда заходит речь о Советской России. К примеру ваша газета Berliner Zeitung недавно напечатала репортаж своего корреспондента, который писал, что видел своими глазами, как возле Лахты, что под Петроградом, большевики утопили баржу с трехстами арестованными. Так?
— Да, так, — кивнул герр.
— Между тем каждый может приехать в Петроград и убедиться, что в окрестностях Лахты можно утопить только шлюпку. Глубина Финского залива там составляет от полутора до двух метров.[135] Так что я утверждаю — ваша газета — подлые вруны. В моей рабоче-крестьянской стране за такое бьют морду.
В зале послышалось хихиканье. Господин был рыхлый и явно нетренированный. Сомнений, что я его при желании легко поколочу, ни у кого не было. Журналист покраснел как помидор и поспешил к выходу.
— Господин Коньков, вы без сомнения очень информированный человек. Как вы относитесь к «Протоколам сионских мудрецов»?
Ну, вот, пошла руда. С антисемитизмом в Германии было всегда хорошо, а после войны добавился тезис: «нажились на войне только еврейские банкиры».
— Я отвечу развернуто, потому что я понял, что этот вопрос многих волнует. Одна версия — это документы всемирного сионистского конгресса. Сразу замечу — я, как, наверное, многие знают, являюсь членом Центрального комитета крупной политической партии. Я вас уверяю — так по-дилетантски никакие серьезные люди не обсуждают свою тактику и стратегию. Вторая версия — это фальшивка, изготовленная в тайной полиции Российской империи. Что тоже неубедительно из-за того же низкого уровня документа. Охранное отделение в России работало очень неплохо. Я высказываю третью версию. Документ подлинный. Только вот создала его не могущественная организация, а группа болтунов, сидевших в каком-то из парижских кафе.
Народ, переварив, навалился на Светлану.
— Госпожа Баскакова, вам не мешает, что вы принадлежите к аристократической фамилии?
Света ухмыльнулась.
— К высшей аристократии мои предки никогда не принадлежали. Хотя я из дворянской семьи, если кому-то интересно, наш род древнее Романовых. Мне это нисколько не мешает. Кстати, идеолог анархизма князь Петр Кропоткин вообще является Рюриковичем, то есть, имеет больше прав на престол, чем любой из Романовых.
Во загнула, подумал я. А ведь это интересно. Если никто из берлинских монархистов не начнет с визгом опровергать права на престол товарища Кропоткина, то это надо организовать.
Между тем руку подняла дама, единственная представительница прекрасного пола в зале. Она была какая-то очень феминистическая. Так, сейчас пойдет о правах женщин или о чем-то таком. Дама проявила широту интересов.
Однако, я ошибся.
— Если уж речь зашла о семье Романовых. Госпожа Баскакова, в одной из ваших статей вы нахвали их обманщиками. С чем это связано?
— Не я первая. Некоторые историки писали их фамилию в кавычках. Род Романовых пресекся в первой половине XVIII века со смертью дочери Петра Великого Елизаветы I. Со времен императора Петра III в России правит Гольштейн-Готторпская династия. Так что трехсотлетие дома Романовых, которое в 1913 году праздновали в России с большой помпой — это большая ложь.
Ну, теперь обойдутся и без нас. Если после выхода интервью пара репортеров не побежит к Николаю Николаевичу задавать разные вопросы — то я не знаю, что такое журналистика.
- Красное колесо. Узел IV. Апрель Семнадцатого - Александр Солженицын - Историческая проза
- Красное колесо. Узел 3. Март Семнадцатого. Книга 3 - Александр Солженицын - Русская классическая проза
- Поезд из Ган-Хилла - Гордон Ширрефс - Вестерн
- Кровавое наследие - Лоэнн Гринн - Фэнтези
- Возьми мозги в руки, или Заметки о военной доктрине - Александр Розов - Публицистика