Графы Лудольф - Елена дель Мурго
- Дата:31.07.2024
- Категория: Документальные книги / Прочая документальная литература
- Название: Графы Лудольф
- Автор: Елена дель Мурго
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Павел Яковлевич занимал в Одессе очень престижные посты, такие как: управляющий дипломатической канцелярией графа, к которой, кстати, был приписан Александр Сергеевич Пушкин в период своего пребывания в Одессе с 1823 по 1824 год. К своим обязанностям Марини относился не слишком серьезно, предпочитая им светские рауты, на которых имел честь встречаться с великим поэтом. Приехав 3 июня 1823 года в Одессу, Пушкин первые две недели проживал в гостинице Шарля Сикара, здание которой построил архитектор Фраполли – тесть Павла Марини. Известно, что у Пушкина была в Одессе итальянская любовь «amore di Odesse», с которой он изъяснялся на приличном итальянском («язык Италии златой»). Амалия Ризнич Риппа (1805–1825) была родом из Флоренции или из Вены. Бедняжка болела чахоткой и вскоре скончалась в Италии. У нее был сын по имени Александр, и некоторые историки приписывают отцовство великому русскому поэту.
Вернемся к начальнику Пушкина Павлу Яковлевичу Марини.
Вот какую характеристику дает ему Виг: «Известно, что в мае 1824 года Марини был послан в Крым для учинения некоторых разысканий по части истребления саранчи». То есть молодому Марини не доверяли важных государственных дел – видимо, он не сумел заслужить особого уважения.
Большой удачей Павла Яковлевича стала выгодная женитьба на дочери одесского архитектора Виктории Францевне Фраполли, тоже итальянки по происхождению, как и его мать.
Немного о семье Фраполли, в которой было четверо братьев: Францеско (Франц), Джованни (Иван), Пьетро (Петр) и Илья. Самый известный из них – старший Франческо (год смерти – 1817) – приехал в Одессу где-то в конце 1796 года. В 1804 году Фраполли-старший становится городским архитектором Одессы и превращает город в один из красивейших и элегантнейших городов России и Европы. По его чертежам было построено здание Одесской оперы, также известны такие его работы, как: дом с колоннами на Греческой площади, торговые ряды на Новом базаре и многое другое. В его личном доме на Дерибасовской, 13, сейчас находится пятизвездочная гостиница «Фраполли».
Его брат, Джованни (год смерти – 1827), тоже был талантливым архитектором. После смерти старшего брата он с успехом закончил начатые Фраполли-старшим проекты: оформление Привозной площади, новорыбных рядов и т. д. К сожалению, его жизнь рано оборвалась. Джованни не был женат и проживал в одноэтажном доме, им же построенном, вместе со своим кучером, который исполнял также обязанности лакея. Однажды этот слуга задумал вместе с торговцем-разносчиком совершить ограбление с убийством и, войдя ночью в спальню к Джованни, стукнул его по голове топором. Но хозяин его был дюжего сложения и, схватив негодяя, начал его душить, но в этот момент соучастник лакея нанес Фраполли смертельный удар в спину. Конечно, убийц нашли и сослали на каторгу. Там кучер и умер, и, что интересно, полностью раскаявшись, завещал похоронить себя у ног своего убиенного хозяина. Одесситы исполнили его последнее желание. На Старом кладбище, возле могилы Джованни Фраполли, находится мраморная плита поменьше, а на ней вырезана кучерская шляпа и под ней – топор.
Другой брат Фраполли – Илья (год смерти – 1862) – работал директором местного отделения Государственного коммерческого банка. А Петр Фраполли, не являясь архитектором по профессии, с успехом выполнял всевозможные строительные подряды (естественно, не без помощи своего брата Франца).
Возвращаясь к Марини, хочу заметить, что по воспоминаниям современников он не был приятным человеком ни в молодости, ни в старости. Поэт Вяземский в 1848 году встречался с ним у генеральши Марковой и охарактеризовал его как чопорного старика. Н.Н. Мурзакевич называет его «важночопорным».
В те времена в Одессе даже ходил анекдот о том, как Марини незаслуженно получил некий железный крест вопреки желанию Воронцова и всецело благодаря своему нахальству и настойчивости.
В 1827 году Марини стал наряду с Алексеем Левшиным и бароном Филиппом Бруновым основателем Одесского вестника, выходившего на русском и французском языках. С 30-х годов он вошел в совет Института благородных девиц в Одессе, позднее он много занимался благотворительностью, жертвуя в местные музеи многочисленные произведения искусства.
Увы, после своей смерти Павел Марини прямых наследников не оставил.
Продолжу рассказ о матери Павла Марини, Терезе Милле де Марини де Лудольф.
Вы не поверите, дорогой читатель, но мать Павла умудрилась закрутить небольшой роман и с будущим начальником третьего особого секретного отделения жандармерии графом Александром Христофоровичем Бенкендорфом, который, будучи еще совсем молодым, путешествовал с друзьями по свету и некоторое время провел в Константинополе.
К счастью, Тереза Марини не забеременела от Бенкендорфа, а не то бедному старику Джакомо Марини пришлось бы воспитывать еще одного русского внебрачного ребеночка!
С 1802–1803 годы чрезвычайный и полномочный министр де Лудольф вынужден отлучиться из Порты сначала в Неаполь, потом в Европу и в Россию. Он поручает временное руководство дипломатической миссией своему доверенному лицу – кавальеру Джакомо де Марини. Именно в этот период двадцатиоднолетний граф Бенкендорф заезжает в Константинополь.
Вот небольшой отрывок из его воспоминаний «Мое путешествие в земли полуденной волшебные края» (перевод с французского Д.А. Майорова, публикация М.В. Сидоровой):
«…Общество Перы и Бююк Дере было чрезвычайно приятным. Я прежде всего познакомился с одной очень красивой женщиной, ее звали мадам Серпосс. Будучи вдовой, она была полной хозяйкой своих действий, и я смог приходить к ней, наслаждаясь ее расположением. Однако продолжалось оно не долго. Жена неаполитанского консула мадам Марини скоро отвлекла меня от этой связи и, хотя была она менее прекрасной и даже немного увядшей, ее любезность и особенно искушенность и утонченный вкус к удовольствиям в любви привязали меня к ней и заставили покинуть мадам Серпосс. С ней я проводил ночи, а утром, когда ее старый муж являлся в гостиную для общего завтрака с супругой, я, приветливый и верный друг семьи, входил через другую дверь пожелать семейству доброго дня и разделить с ними трапезу. В этом было даже что-то трогательное. Время от времени, чтобы чувствовать себя еще более свободной, мадам Марини приезжала провести день-другой в дом, который ее муж имел в Бююк Дере, и там уже без малейшей скованности и боязни, что нам помешают наслаждаться всеми удовольствиями, которые только могло придумать ее сладострастное воображение…
Мы провели еще несколько дней в Константинополе, развлекаясь, и приближение момента нашего отъезда не вызывало ничего, кроме сожаления. Мадам Марини приехала в Бююк Дере, чтобы иметь побольше времени для жарких прощаний со мной, которые были бы, возможно, еще более жаркими, если бы предусмотрительность опытной женщины не заставила ее заблаговременно подыскать на мое место другого, который, прельщенный ее ветреностью, занял ее спальню еще до того, как наш бриг поднял якорь».
Я думаю, что здесь комментарии излишни.
А что же сам кавальер Джакомо де Марини (1727(?)–1808)? Кем он был? Судя по всему, де Марини был человеком умным, скромным, честным и очень трудолюбивым, но принадлежал ли он к неаполитанскому дворянству? Возможно, принадлежал, поскольку добавлял к своей фамилии приставку де.
В начале своей дипломатической карьеры Джакомо работал в неаполитанском представительстве в Лиссабоне. В 1757 году в Португалии произошло сильное землетрясение, дом его был полностью разрушен, также сильно пострадало административное здание, но де Марини проявил небывалую храбрость и не побоялся войти в рушащееся здание и вынести из него важные дипломатические документы.
Его шефа, неаполитанского посла Карло Гуэвара, на нервной почве разбил паралич. Тогда Марини взвалил на себя всю текущую работу миссии, обеспечив при этом необходимую медицинскую помощь заболевшему дипломату. Благородство поступков де Марини и безупречное исполнение своего профессионального долга были отмечены министром иностранных дел Неаполя Бернардо Тануччи, который награждает Джакомо денежной премией и продвигает его по службе, назначив в неаполитанское посольство в Голландии, а позже – в Дании и Турине.
В начале 1774 года король Неаполитанский срочно вызывает дипломата в Неаполь и объявляет подданному свою волю – перевести де Марини из Турина в Константинополь. Это назначение очень огорчило Джакомо. После 20 лет работы в Европе ему совсем не хотелось ехать в Турцию. Перспектива жизни, как он сам выразился, «между турками, огнем и чумой», вовсе его не радовала.
Соглашаясь, он со вздохом сказал министру Тануччи:
«Ничего не поделаешь, мы рождены, чтобы служить и покоряться».
«Ну зачем вы так мрачно смотрите на жизнь, мой дорогой де Марини, – отвечал ему Тануччи, – я вас уверяю, что по возможности мы обязательно увеличим вам зарплату».
- Первоисточники по истории раннего христианства. Античные критики христианства - Абрам Ранович - Религиоведение
- Графини Вишенки - Ирина Кир - Русская современная проза
- Счастье быть русским - Александр Бабин - Историческая проза
- Мой бывший муж - Оливия Лейк - Современные любовные романы
- Щит и Меч нашей Родины - Михаил Ходаренок - Политика