Мифы Чернобыля - Сергей Переслегин
- Дата:05.11.2024
- Категория: Документальные книги / Публицистика
- Название: Мифы Чернобыля
- Автор: Сергей Переслегин
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Они не смогли быстро принять решение о том, как вести себя в сложившейся ситуации, что и как сообщать населению. На этом фоне действия рядовых сотрудников ЧАЭС выглядят образцом последовательности и продуманности. Все принятые "сверху" меры являлись компромиссными, "половинчатыми". Объявления в прессе, по телевидению были сделаны тогда, когда молчать было уже нельзя, — информация начала распространяться среди жителей СССР: кто-то слушал вещавшие на русском языке зарубежные радиостанции, которые к тому времени практически прекратили глушить; у кого-то знакомые стали свидетелями эвакуации или сами были эвакуированы из районов аварии; люди активно обменивались информацией, сопоставляли данные, строили предположения о том, что могло произойти. К концу майских праздников молчание со стороны средств массовой информации вызывало уже откровенное раздражение и злость.
Работники ЧАЭС, осматривавшие место взрыва, сразу поняли, что произошло разрушение реактора, однако эта информация не была своевременно принята к сведению и передана "наверх", в результате люди из Центра летели буквально "на разведку", не зная достоверно, что в действительности произошло, — было потеряно жизненно важное время. Эвакуация из Припяти была объявлена всего на несколько дней, хотя к моменту ее начала серьезность ситуации была очевидна. Вернуться домой жителям города уже не пришлось. Не надо, наверное, объяснять, что люди почувствовали себя брошенными на произвол судьбы, никому не нужными; никто из властей даже не пытался помочь им решить проблемы с питанием, проживанием, одеждой и т. д. Такое пренебрежение, неэффективность действий может проявить только исключительно слабое, не уверенное в себе руководство.
Я позволю себе сделать резюме.
Проблему ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС можно было решать двумя путями: индустриальным и постиндустриальным. В случае индустриального решения не следовало ни о чем сообщать населению, а сообщения зарубежных радиостанций, вещающих на русском языке, объявить ложью и провокациями Запада. Эвакуацию жителей Припяти и других близких к Чернобылю населенных пунктов нужно было провести быстро, без предупреждения и каких-либо предварительных объяснений. На засыпку реактора и изготовление саркофага бросить несколько полков, потеря которых была бы приемлемой платой за быстрое и четкое решение проблемы. Весь район катастрофы окружить колючей проволокой (а то и чем серьезнее) и объявить запретной зоной. Виновников аварии расстрелять по суду.
Такой образ действий стал бы демонстрацией того, что государство выступает с позиции сильного и не останавливающегося ни перед чем Игрока, способного решить любую возникшую проблему. Проявление недовольства со стороны населения СССР, во всяком случае открытое, в такой ситуации было бы исключено. На Западе также вряд ли рискнули бы возмущаться — лучше не лезть на рожон, а то ведь мало ли что…
Постиндустриальный же метод решения проблемы требовал принципиально другой программы действий. В первую очередь нужна полная гласность в отношении аварии, ее причин, последствий и текущих работ по их ликвидации. После кратковременной эвакуации жителей Припяти и других населенных пунктов следовало вернуть домой, объяснив, что нужно делать, чтобы жизнь здесь оставалась относительно безопасной (правила гигиены, измерение уровня радиации, употребление профилактических препаратов). Жители Припяти и окрестностей не хотели покидать свои дома, и это вполне по-человечески понятно. Руководству страны следовало объявить, что на борьбу с последствиями аварии и на восстановление сел и городов будут брошены все силы. В такой ситуации люди, чувствуя поддержку государства, способны если и не творить чудеса, то работать с полной отдачей — не за страх, а за совесть. Когда знаешь, что и зачем делаешь, гораздо легче принимать правильные решения и воплощать их в жизнь.
Потенциально такой постиндустриальный подход к ликвидациям последствий Чернобыльской аварии нес бы гораздо большую выгоду, чем индустриальный. На решение этой проблемы были бы направлены лучшие силы страны; люди увидели бы, что им по силам справиться даже с такой неожиданно возникшей и очень тяжелой, критической ситуацией. Катастрофа не сломила бы их: наоборот, они приобрели бы неоценимый опыт и знания, которые в дальнейшем могли бы способствовать развитию и атомной промышленности, и медицины, и физической науки, и сил быстрого реагирования. Кроме того, неизбежно возник бы большой общественный подъем, когда все старались бы хоть как-то поучаствовать в помощи пострадавшим районам. На волне этого подъёма стал бы возможен прорыв сразу в нескольких областях деятельности, а также в гражданском сознании и, вполне вероятно, в прямой перспективе — выход на постиндустриальный уровень развития общества.
Несомненно, постиндустриальный подход также позволил бы государству выступить с позиции сильного — и щедрого — Игрока, и эта позиция была бы гораздо более выгодной, чем в случае индустриального подхода. Действительно, насколько же сильно государство, которое может позволить себе выдать людям полную информацию о произошедшей катастрофе и правильно организовать работу, как оно доверяет своим гражданам!
К сожалению, в действительности был применен некий промежуточный подход. Как всегда бывает в таких случаях, результат получился заведомо хуже любой из указанных альтернатив. Действия властей вызывают ощущение слабости и некомпетентности, возникает впечатление, что они совершались целиком под давлением обстоятельств. Руководство партии и отрасли пыталось одновременно не допустить распространения правдивой информации об аварии и при этом выяснить, что же на самом деле произошло в Чернобыле. Власти все время были на шаг позади обстоятельств, отчаянно пытались что-то сделать и вместе с тем удержать развитие событий в каких-то рамках — и все время опаздывали. При этом желательные "рамки" не были определены, отсутствовало стратегическое планирование, четко поставленные цели. Использовать катастрофу как ресурс развития — этого не было даже на уровне идеи. Я понимаю, что людям, которые в это время разбирали завалы и руками собирали радиоактивный графит, было не до принципов "большой стратегии". Так на это и существует руководство страны — поддерживать стратегическую "рамку" в любых мыслимых и немыслимых обстоятельствах. А то реакция на ситуацию только с точки зрения решения текущих задач никогда не позволяла выйти на качественно новый уровень, извлечь уроки из произошедшего.
М. Горбачев говорит, что для него это события стали ударом.
Кому стало легче от этого признания?
Извините, процитирую старый добрый советско-итальянский фильм "Красная палатка". Там отставной генерал У. Нобиле судит сам себя, и в его воображении возникают участники последнего полета дирижабля "Италия", международной спасательной экспедиции. И вот У. Нобиле представляет себе суд и дает показания:
"Мне было больно…"
Прокурор, в роли которого выступает Ч. Линдберг, бросает ему в ответ:
"Мне плевать на твою боль! Там, у вас, кажется, механик был, который ногу сломал в двух местах…"
Катастрофа застигла страну "на взлёте", мы были отброшены назад в развитии как минимум на год — такой нужный в тех обстоятельствах год! — а то и больше. Вместо того чтобы действовать, власти пребывали в ступоре, не в силах справиться с ужасом и преодолеть кризис, а промедление в таких случаях подобно смерти.
Замечу, кстати, что выпуск "Чернобыльской тетради" через месяц после 26 апреля тоже был бы хорошим постиндустриальным решением.
А книга вышла только в 1989 году.
Наш цикл семинаров будет оформлен в книгу. Успеют ли ее опубликовать как предвосхищение, или она выйдет с опозданием… как оправдание? Время еще есть…
Семинар 18
ЧЕРНОБЫЛЬ: ЗНАК И СИМВОЛ
Ведущий (психолог, 44 года):
— Мы начинаем семинар "Знак и символ Чернобыльской аварии". Основной вопрос темы: как завершить наконец общественный гештальт? Прошло 20 лет. Когда разговариваешь с настоящими чернобыльцами — ликвидаторами аварии, строителями саркофага, учеными, физиками, руководителями, наблюдается удивительное для немолодых сегодня людей явление: вместо того чтобы описывать трагичность происходящего, горечь и боль поражения, утрату своей уверенности в атоме, и в физике, и в людях, и в государстве, они упорно находят в оценке прошлого работу, огромный опыт, развитие и быстренько переходят к ответам на вопросы про Будущее. Они прямо-таки окрылены текущими инициативами Росатома и возвращением царицы наук в свое правильное кресло.
Реплика (студентка, 21 год):
— Царица наук — физика? Пиар сегодня царит. Посмотрите, сколько физиков и сколько бегают, "связанных с общественностью"? В каждом вузе есть…
- Приключения желтого чемоданчика. Новые приключения желтого чемоданчика (сборник) - Софья Прокофьева - Детская проза
- Обращенные в камень. Разгадка перевала Дятлова - Екатерина Морозова - Триллер
- Будущее как проект - КРИЗИС ФУТУРОЛОГИИ - Сергей Переслегин - Публицистика
- Приключения жёлтого чемоданчика. Зелёная пилюля - Софья Прокофьева - Сказка
- Мифы и сказки Древнего Египта - Автор Неизвестен - Мифы. Легенды. Эпос