Тайные трибуналы КГБ. Ловля «кротов» - Николай Чистяков
- Дата:12.11.2024
- Категория: Документальные книги / Публицистика
- Название: Тайные трибуналы КГБ. Ловля «кротов»
- Автор: Николай Чистяков
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мы знали и один недостаток Богданова. Заключался он в болезненном восприятии сообщений о неудачах наших войск в первый период войны. Каждое сообщение газеты об оставлении города выводило его из равновесия: он бранился, ругал на чем свет стоит командиров, вгорячах заходил далеко, делал неправильные обобщения.
На этой почве, как мне кажется, развилась у него излишняя подозрительность.
— Был я на днях у командира полка, — говорил Богданов, — и видел в его блиндаже смазливую девчонку, развалившуюся на топчане. Немудрено, что мы сдаем город за городом, когда командиры с девчонками милуются.
Мы не придавали большого значения его брюзжанию, но некоторых оно настораживало. Однажды ко мне пришли члены трибунала дивизии за советом, как им реагировать на поведение их председателя, который, по их мнению, ведет пораженческие разговоры. Они высказали мысль, что об этих разговорах Богданова следует доложить начальству. Я стал их убеждать не делать такого шага. Говорил им, что знаю Анатолия Ефремовича как стойкого коммуниста, который не раздумывая отдаст свою жизнь за Родину, за дело партии. И это не слова. Он доказал свой патриотизм и преданность всей своей прошлой жизнью. К тому же свои взгляды и суждения Богданов не распространяет где-то, а делится ими с нами, своими товарищами по службе, а мы всегда способны дать им правильную оценку. Неудачи наших войск в первый период войны переживал не один Богданов, а все советские люди, в том числе и мы — работники прокуратуры и трибунала. Да и кто мог быть равнодушным, когда решалась судьба Родины!
Члены трибунала не послушали моего совета и доложили о разговорах А.Е.Богданова. Что и как они писали в своем донесении, я не знаю, однако ему было придано значение, и через некоторое время Богданов был из дивизии отозван.
К счастью, Анатолий Ефремович был оставлен в органах военной юстиции. После войны я с ним встретился в одном городе, где он был председателем военного трибунала гарнизона. Мы встретились как старые фронтовики. Много говорили о войне и армейской службе. Он сильно постарел, однако настроение у него было хорошее. Военное командование отзывалось о деятельности Анатолия Ефремовича весьма положительно, отмечало высокие партийные, деловые и человеческие качества. Он по-прежнему был непоседлив. Постоянно бывал в частях среди солдат и офицеров, проводил беседы и делал доклады на правовые темы.
В обороне под Андреаполем наша дивизия простояла с 5 сентября до 7 октября 1941 года. Все это время шли бои местного значения, велись артиллерийские дуэли, активно действовала разведка.
В сохранившемся у меня фронтовом дневнике я нашел такую запись, сделанную 10 сентября 1941 года:
«По приказанию прокурора вместе со следователем прокуратуры Чебыкиным пошли в один из батальонов для проверки выполнения одного из приказов Верховного Главнокомандующего. Идти надо было по открытой местности, хорошо просматривавшейся и простреливавшейся противником. Как только вышли на опушку леса, нас сразу же обнаружили немецкие минометчики, которые немедленно открыли беглый огонь. Вслед за разрывами мин мы быстро перебегали от одной дымящейся воронки к другой и укрывались в них. Мины тем временем продолжали рваться в непосредственной близости. Когда, наконец, огонь прекратился, мы добежали до переднего края обороны. На командном пункте батальона комиссар батальона, посмотрев на мой противогаз, спросил:
— Что это у вас с противогазом?
— Как что? — не понял я.
— В нем же дыра.
Я вынул из сумки маску, и из нее посыпались кусочки стекла, а затем выпал большой осколок мины. Перебитые осколком металлические ободки стекол противогаза спасли меня от ранения. Противогаз, конечно, пришлось выбросить.
Этот случай я привел для того, чтобы отметить, что в первый период войны гитлеровцы открывали огонь из минометов и пушек буквально по каждому человеку, попадавшему в поле их зрения. Они не жалели мин и снарядов. Были случаи, когда на одного человека пикировали даже самолеты.
В конце сентября на нашем участке фронта впервые была применена батарея «катюш». Это было поразительное зрелище. Три боевые машины реактивной артиллерии БМ-13 выехали на огневую позицию. Рассвет только занимался. По данным нашей разведки, фашисты ранним утром должны были проводить разведку боем. С минуты на минуту ожидалась артиллерийская подготовка врага. И вдруг направляющие рельсы дрогнули, покрылись дымом. Блеснули огни, они взлетали один за другим, точно пылающие птицы. А в следующую минуту мы увидели, как в тех местах, где опускались огненные птицы, возникали клубы дыма, поднимались волны взрыхленной земли — всюду бушевал огонь. Все пространство немецких траншей окуталось клубами черной пыли, из которой то там, то здесь прорывались языки пламени. И не было никакого движения во вражеском расположении, никто никуда не бежал, никто не подавал признаков жизни. Земля горела, и вокруг стояла тишина. И мы не сразу заметили исчезновение «катюш». Они скрылись так же быстро, как и появились. В сообщении Совинформбюро за этот день было отмечено, что на нашем участке фронта уничтожено более 200 фашистов.
Трудно передать тот огромный духовный подъем, вызванный у нас результатами залпа такого грозного оружия, каким стали советские реактивные установки, любовно названные воинами «катюшами».
7 октября 1941 года был получен приказ об отходе дивизии на новую линию обороны. Гитлеровцы обошли нас справа и слева, оставив в глубоком мешке. Перед отходом красноармейцы подожгли большой сарай, заполненный необмолоченной рожью. С болью в сердце смотрели мы, как горят тяжелые от зерен снопы. Но что делать? Нельзя было допустить, чтобы хлеб достался врагу.
Спустя два дня переправились через Волгу и остановились в деревне Борисово. Но остановка была короткой. Последовал приказ двигаться дальше. В ночь на 12 октября прибыли в деревню Гпазово, что раскинулась в 18 километрах от Ржева. На следующий день части дивизии снова в дороге. На какой-то небольшой железнодорожной станции немецкие самолеты подожгли состав с бензином. Создалась угроза взрыва цистерн. Наши шоферы красноармейцы Юдин и Саранчин с риском для жизни ликвидировали пожар.
Все последующие дни октября прошли в переездах. В начале ноября наша дивизия вела бои в районе города Старица, а потом была переведена в резерв 22-й армии. Располагались мы в деревне Ново-Борисцово, в 10–11 километрах восточнее Торжка.
Я знал, что Торжок — старинный красивый город. Когда же мы приехали туда, то увидели в центральной части города сплошные развалины и груды щебня. 13 октября его почти полностью разрушила вражеская авиация.
Через несколько дней нашу дивизию передали в состав 29-й армии, и мы заняли оборону по восточному берегу реки Тьма, примерно в 30 километрах от города Калинина.
Здесь мы простояли до 25 октября. Все это время я был в 508-м стрелковом полку. Проводил с красноармейцами и командирами беседы, разъяснял законы об ответственности военнослужащих за преступления, совершенные в военное время и в боевой обстановке, законы о льготах для семей фронтовиков, по поручению прокурора проверял снабжение частей питанием и обмундированием. С командиром и комиссаром полка у меня установились хорошие, деловые отношения. Они звали меня «прокурором», информировали о положении на участке обороны, занимаемом полком, о его нуждах и боевых делах. Я, в свою очередь, информировал их о тех или иных недостатках или нарушениях законности и приказов командования и вносил предложения о мерах по устранению этих недостатков.
В эти дни продолжалось контрнаступление советских войск под Москвой — важнейшее событие конца 1941 года.
25 декабря пошла в наступление и наша дивизия. За пять дней мы продвинулись на запад примерно на 30 километров.
Во время наступления в один из дней конца декабря в 508-м стрелковом полку произошел интересный случай.
Одно из подразделений, преследуя противника, оторвалось от своих частей и напоролось на крупные силы гитлеровцев. При отходе к своим частям на лесной дороге наши воины неожиданно увидели немецкую колонну численностью до батальона, идущую им навстречу. Гитлеровцы шли спокойно, не рассчитывая встретить здесь советские войска. Наши заметили врага раньше и, быстро развернув 45-миллиметровую пушку, прямой наводкой стали их расстреливать. Фашисты растерялись и в панике стали разбегаться. В итоге короткой схватки почти все немецкое подразделение было уничтожено. Я видел это поле боя, покрытое множеством трупов. Здесь было подобрано около 100 винтовок, 20 автоматов, 4 миномета, несколько радиостанций и много другого военного имущества.
В нашем подразделении был лишь один раненый.
2 января 1942 года наши войска овладели станцией и городом Старица.
- Право на репрессии: Внесудебные полномочия органов государственной безопасности (1918-1953) - Мозохин Борисович - История
- Обеспечение информационной безопасности бизнеса - Н. Голдуев - Прочая околокомпьтерная литература
- «Запрещенные» удушающие приемы, техники дыхания, которые увеличивают силу, скорость и реакцию. По системе спецназа КГБ - Александр Травников - Самосовершенствование
- Анатомия предательства: "Суперкрот" ЦРУ в КГБ - А. Соколов - Публицистика
- Прозрение крота - Николай Романецкий - Научная Фантастика