Форма входа
0/0
День Литературы 149 (1 2008) - Газета Литературы
- Дата:26.07.2024
- Категория: Документальные книги / Публицистика
- Название: День Литературы 149 (1 2008)
- Автор: Газета Литературы
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Уважаемые читатели!
Тут можно читать бесплатно День Литературы 149 (1 2008) - Газета Литературы. Жанр: Публицистика. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте Knigi-online.info (книги онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Описание онлайн-книги День Литературы 149 (1 2008) - Газета Литературы:
Читем онлайн День Литературы 149 (1 2008) - Газета Литературы
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
И уже много позже, спустя не одно десятилетие, люди стали припоминать, что нет, некуда не подевалась тогда саранча, а наоборот — притаилась в лесах и перелесках, и начала сбиваться в огромные такие рои, наподобие пчелиных. И всё больше рои эти походили на человеческие фигуры, так что издали даже казалось: стоит кто-то на опушке, машет тебе руками, а только начнёшь подходить, вмиг всё рассыпается. "И из дыма вышла саранча…"
Долго ли, коротко, а только вскоре стало бельё со дворов пропадать. Времена, сами помните, простые были, хозяйка постирает бельё, да и вешает во дворе или на балконе сушиться. А тут — стало пропадать.
Оно, конечно, может и в Америке её так выдрессировали, а всё-таки думается — мы это её чем-то не тем полили, вот и пошла саранча в людскую одёжу набиваться. Набьётся она таким макаром в пустую рубаху, брюки, и лезет в автобус без очереди. А если ещё сверху пиджак да шапка какая пирожком или кепка, то уже и вовсе от человека не отличишь! И такая у них мутация развилась — вмиг с полок магазинов накладные носы, брови, парики исчезли. Перчатки телесного цвета тоже. И вся страна зажужжала.
Великое жужжание началось, люди и не заметили, как полстраны — будто не бывало, в тартарары провалилось. А саранча уже так приспособилась, так навострилась, что даже жужжать членораздельно выучилась и только глухое гудение и какая-то неисправимая гугнивость в разговоре выдавали её.
Вскоре саранча смекнула, что есть, есть на свете кое-что поинтереснее, чем поля пшеницы или гречихи, она облепила линии электропередач, нефтяные вышки… и двинулась во власть. Спорить с ней не было никакой возможности, потому что во власть саранча двинулась с площадей — а кто же её на площади перекричит? Никакому человеческому горлу не превозмочь согласное трение миллионов крылышек! Поэтому в политику саранчи набилось больше всего. "И дана была ей власть…"
Пробовали, конечно, и воевать с нею, те, кто раскусил подвох. Но куда там! Крепко спаянная стая саранчи организовала комитеты матросских матерей и устроила по всей стране митинги под лозунгом: "Не дадим наших детей на войну с саранчой!"
Так что единственным местом, где не прижилась саранча, стала армия. То есть пробовала она, конечно, набиваться в комбинезоны лётчиков и танкистов, но от перегрузки или при сильных встрясках всякий раз рассыпалась. Поэтому в армии саранча осела лишь в штабах и на складах.
А в остальном — не было тёплого места в стране, где бы не завелась саранча. Появились писатели-саранченцы и актёры-засарачинцы, врачи-саранчисты и прокуроры-саранчаи. Особенно же прилюбилось саранче телевидение. Отчего прежние голубые экраны как-то очень быстро позеленели. В прямом и переносном смысле этого слова. И замелькало: зелёные деньги, зелёные знамёна шахидов, зелено вино разливанное и просто "зелёные" — против атома, против космоса, против работающих заводов и фабрик. "И сказано было ей, чтобы не делала вреда траве земной, и никакой зелени, и никакому дереву…"
Но больше всего саранча возненавидела человечью плоть; ведь даже не узнанная людьми, в глухих смокингах и закрытых костюмах, она стыдилась своей, зеленовато-копошащейся плоти. Поэтому и в литературе, и на телевидении саранча принялась изгаляться над человечьей плотью, бесстыдно обнажая её и показывая в самом гадком и отвратительном виде, с самыми мерзкими извращениями.
Люди поверили, и нормальные браки стали редкостью, зато расцвели и умножились такие пороки, каких ранее и не слыхивали.
А ещё повсюду открылись косметические салоны, расцвела пластическая хирургия, потому как не могла смириться саранча со своим уродством, жаждала хоть как-то походить на людей, да и небезопасно это было для неё — быть непохожей.
И вот что обидно, что было-то её, саранчи этой, как потом выяснилось, всего тысяч сто. Ну, переодетой в человеки, разумеется. А ведь чуть не вся страна в услужение пошла. Добровольно, вот что обидно.
Началось с дикторов радио и телевидения, те даже гундеть и бубнить под саранчу выучились. Модным оно стало. Дальше — больше. Что ни актёришка, что ни политик — а говорит он или жужжит, не разберёшь!
Засим и дела долго ждать не заставили, глядишь: то один себе зелёных денюжек нажужжит, то другой нагундосит. И так оно учредилось везде, что если есть стол, гони деньги на стол, а у кого нет стола, у того ствол, а то и сразу два ствола. Врачи, учителя, бандиты, все! Пошла кочевать липкая "зелень" с операционного стола на экзаменационный и обратно! Что уж тут про столоначальников, власть предержащих и им сослужащих говорить! Гаишники, так те даже перелетать по-саранчиному с перекрёстка на перекрёсток усноровились.
В общем, такая забродила на Руси брага, что ни в прошлом веке, ни в будущем расхлебать и не чаяли. Не то зелено вино из одуванчиков, не то каша-мала из кузнечиков. Из саранчёнышей то есть.
Захмелели все и без примесу, и всё, что не деется, всё как будто во хмелю — во хмелю женятся и во хмелю на кладбища хоронятся, во хмелю детишек родят и во хмелю же оставляют. Шибко народец русский убираться со своей земли принялся, кто в неё родимую схорониться поспешил, кто в другие державы перекинулся, а те, что и живут-то на ней, вроде как не живут, а так — ветром колеблются. Одна саранча на это на всё свои зелёные буравчики таращит и, довольная, щурится, шибко ей это всё по душе было.
Что рассказывать, сколько во хмелю да в угаре не ходи, а всё ж Божьего света, тепла и солнышка захочется, тут же — ни конца, ни краю! Совсем приуныли люди русские: рвут друг у друга, а богатства не пребывает, наоборот, всё бедней и бедней становятся. В глаза же — в глаза и вовсе друг другу глядеть разучились, потому как стыдно: может, это я у тебя вчера уворовал, да и ты, знамо дело, с кого-то поиметь собираешься, вот и хоронимся глазами. Что уж тут беспокоить друг дружку, раз жизня такая настала!
Однако всему на этом свете конец бывает, и великой саранче на земле нашей предел подоспел. Как именно пришло избавление от зелёного ига, этого до сих пор толком историки объяснить не могут. Ведь мало кто ведал о переодетой саранче, а и те, что догадывались, — молчали.
Я же думаю, никакой тут загадки нет, а напротив — всё по Евангелью совершилось, и помощь пришла нам, многомудрым и скверным, от малых сих, несмышлёных и чистых, коих, как известно, и Царство Небесное есть. Дело же вот как было:
Накануне Светлого Рождества Христова, в сочельник, саранча, полюбившая пышность и блеск православных богослужений, стекалась, как и весь православный люд, в известные храмы и монастыри, на самые почётные, разумеется, места. Хор послушать, погреть незаметные крылышки в тёплом сиянии восковых свечей, да и просто середь людей с охраной прогуляться, мол, вроде мы такие же люди, да не такие! Так что того, трепещите народы!
И вот в Успенском соборе Кремля на Патриаршем богослужении, когда саранчёвый Предводитель довольно щурился от блеска свечей и вспышек фотокамер, к нему подошёл мальчик.
Мальчик как мальчик, обыкновенный, каких сотни тысяч на Руси: голубоглазый, русоголовый, в синеньком гимназическом пиджачке, с пытливым мальчишечьим взглядом, пообвыкшийся уже с торжеством и многолюдьем собора. Свита было не хотела пускать его, да Предводитель уже представил себе выгодный ракурс для снимка на передовицы всех завтрашних газет и кадров телехроники — он с мальчуганом в блеске и великолепии Патриаршьего богослужения, и велел пропустить.
Но к общему удивлению мальчишка подошёл не к самому саранчёвому Предводителю, а несколько забежал сбоку, к рукаву предводительского костюма и беззастенчиво воззрился туда.
— Здравствуй, мальчик! — как можно ласковее и солидней пророкотал-прожужжал Предводитель и протянул руку к нему. Но тот в страхе отпрянул и с ужасом спросил:
— Дяденька, что это у вас?!
И указал на маленького зелёного саранчонка, выглянувшего в щель между кипельно-белым манжетом рубашки Предводителя и его же искусно сработанной телесного цвета перчаткой, точь-в-точь повторявшей контуры человечьей руки.
Предводитель и свита опешили, а мальчик, уже забыв про испуг, неостановимо потянулся за саранчонком, поскользнулся и, падая, схватился за "руку" Предводителя. О, ужас! Перчатка слетела и из рукава на пол посыпалась саранча: сотни, тысячи перепуганных саранчат!
Весь собор ахнул. Телевидение, передававшее богослужение в прямом эфире, ничего не успело сделать, и вслед за собором ахнула вся страна!
Десятки и сотни тысяч саранчат брызнуло под купол собора и оттуда через отворённые окна — на улицу. Камеры недоумённо показывали пустые, словно сдувшиеся оболочки Предводителя саранчи и его свиты, а огромный зелёный рой уже летел над Москвой. Зелёными фейерверками, чешуйчато-крылыми разрывами ему салютовали банки и телецентр, здание на Лубянке и Белый дом — и новые мириады саранчи присоединялись к этому вселенскому рою!
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу День Литературы 149 (1 2008) - Газета Литературы бесплатно.
Похожие на День Литературы 149 (1 2008) - Газета Литературы книги
- Шолохов. Незаконный - Прилепин Захар - Биографии и Мемуары
- По пути в Лету - Роман Сенчин - Публицистика
- TERRA TARTARARA. Это касается лично меня - Захар Прилепин - Публицистика
- Ботинки, полные горячей водкой (сборник) - Захар Прилепин - Русская современная проза
- Давайте вместе - Николай Орехов - Научная Фантастика
