Форма входа
0/0
День Литературы 149 (1 2008) - Газета Литературы
- Дата:26.07.2024
- Категория: Документальные книги / Публицистика
- Название: День Литературы 149 (1 2008)
- Автор: Газета Литературы
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Уважаемые читатели!
Тут можно читать бесплатно День Литературы 149 (1 2008) - Газета Литературы. Жанр: Публицистика. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте Knigi-online.info (книги онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Описание онлайн-книги День Литературы 149 (1 2008) - Газета Литературы:
Читем онлайн День Литературы 149 (1 2008) - Газета Литературы
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
не сомневайся: встретишь единоверца,
мысли читать умеющего любые -
будь то родная речь или голубые
грёзы в предместье
с эхом из подворотен;
беглый отчёт об отрезке пути,
что пройден
и позабыт, как вырванная страница,
будучи вынужден
как бы посторониться
перед наплывом новорожденной яви.
Большего требовать
мы от судьбы не вправе.
На исходе бессонницы
трезвый султан в гареме
засыпает, устав от любви
как занятья. Время
продолжает вести себя так,
что сыпется штукатурка
с потолка, словно снег
на голову демиурга,
затерявшегося в толпе,
нахлобучив шапку-
невидимку по самые брови.
Точней, ушанку.
Потому что снаружи холодно
и, к тому же,
серебрятся, как зеркала,
под ногами лужи.
Разверзаются хляби,
захлопываются двери
перед носом ненастья.
Вязы в безлюдном сквере
гнутся, теряя последние листья.
Лишь изваянья
выслушать ихнюю жалобу в состоянье.
В такую погоду в зеркало глянешь,
а там — Сванидзе
с предложением
обязательно созвониться.
Черновики накапливаются разве
только затем, чтобы пишущие погрязли
в них окончательно,
переставая помнить
обстановку чужих квартир,
имена любовниц
и любовников,
усыплённых одною песней,
исполняя которую,
станешь ещё любезней.
Иногда надоест
доверчиво ждать автобус,
и дворовая слякоть
опять искажает образ
и подобие неизвестно кого до встречи
со второй половиною
этой бессвязной речи.
Мир меняется на глазах, ибо тяга к тайне
бытия возрастает, нам оставляя крайне
мало шансов узнать о том,
что стоит в начале
всего сущего;
кто качает твою колыбель ночами.
От обилия разветвляющегося бреда
голова забывает
о хлебе насущном, недо-
понимая, что время тикает очень часто.
И когда-нибудь оно скажет:
довольно. Баста.
Сущие в склепах многоэтажной глыбы,
жители — как аквариумные рыбы,
тычутся взглядами в окна спален.
И квартирант опечален
тем, что хозяин выключит его скоро
вместе с потусторонностью коридора,
где он гудел, бывало, подобно трутню,
терзая лютню.
Ветер от нечего делать
изучает текст объявлений
на телеграфных столбах,
как будто непризнанный гений,
мечется в переулках,
где прожиты лучшие годы,
пляшет на перекрестках
во имя своей свободы.
Дайте знать о себе скорее,
пока не поздно!
Пусть мерцает асфальт под ногами,
покуда звёздно
городу, затонувшему в сумерках
за дневные
грехи горожан, отошедших уже в иные
миры, повключавших ящики
для просмотра
сериала, где все реально: крутые бёдра,
широченные плечи, выстрелы,
мозги всмятку
и тесак в одно место по самую рукоятку.
Что поделаешь, если это законы жанра:
чтобы зрителю было жутко,
дышалось жадно.
Речь обрывистие, сердцебиенье чаще.
Положенье вещей кричаще.
В зеркалах отражается всё,
что угодно, кроме
вопиющей из-под земли,
стынущей в жилах крови.
По закону симметрии каждого человека
ждёт расплата за всё,
как вещая песнь — Олега.
Настоящая жизнь
это песня подвыпившего цыгана,
цокот копыт о булыжники,
скрип рессорного шарабана
мимо толпы тополей,
между мраморными дворцами,
шумящей листвой,
обитаемой уличными скворцами.
А я, мой далекий друг,
обитаю в тесной квартире.
Недавно меня в Красноярске
порядком поколотили
ногами по голове.
После такого футбола
мне стало без разницы, кто я,
какого я возраста, пола.
До утра я был никакой
и валялся на грязном матрасе,
пугаясь в осколке зеркала
новой своей ипостаси.
Потом меня крикнул Анрюха,
вернувшись с блядок,
и пара бутылок пива
привела мои мысли в порядок.
Взгляд теряется в перспективе,
поскольку брошен
на произвол вещей,
существующих только в прошлом
времени, как товар -
в антикварной лавке
с разговорчивым греком,
охотно дающим справки.
Можно взять,
повертеть в руках и вернуть на место
бюст мыслителя с мозгом,
вылепленным из теста.
(Может быть, даже виновным
в этих речах отчасти.)
Лишнее зачеркните, краденое закрасьте
без сожаления, как и велит рассудок.
О, без сомнения,
странное время суток -
как отзыв о чём-то близком,
знакомом с детства,
как то, на что невозможно
не заглядеться -
шатается в анфиладах
пригородных электричек,
узнавая себя во взглядах
просивших спичек,
отвечавших, который час,
исчезавших прежде,
чем успеешь окликнуть эхо
в пустой надежде
поделиться тоской,
оставить координаты,
когда подняты воротники,
подозренья сняты
и сентябрьский вечер,
как траурный флаг, приспущен
над антеннами шиферных кровель,
во сне грядущем.
Успокаивай нервы,
сплетая свои двустишья.
Да поможет тебе в этом деле
сноровка птичья.
Если мысли гнездо
в голове человека свили,
можно только довольно смутно
судить о силе
Существа,
наступающего простаку на пятки,
мудрецу задающего
каверзные загадки,
а пространству повелевающего такое,
отчего все тела давно лишены покоя.
Сотворите себе кумира,
потом разбейте
ненароком, тогда узнаете, что за эти
вещи спрашивается чуть строже,
чем вы читали
в одной книге,
да не заметили, как устали.
Как заклинило на повторе
дурацким дублем.
А с утра на востоке то ли рисунок углем,
то ли дело рук населения -
в силу света -
обнаруживает достоинство силуэта
перед той же окраиной
с трубами кочегарок -
как трибунами
для закручиванья цигарок.
И понятливые сограждане полукругом
обступают тебя, своим называя другом.
Ты бы мог здесь обосноваться,
найти работу,
на которую поднимался бы сквозь зевоту,
под истерику пучеглазого циферблата.
И росла бы, как на дрожжах,
у тебя зарплата.
Но, ладонью впотьмах глуша
дурака на ощупь,
ты скорее всего погружал бы
свою жилплощадь
в состояние сна,
где слон — повелитель моськи.
И никто бы уже не капал тебе на мозги,
но текло бы, переходя на другие рельсы,
столько времени,
что горбатые погорельцы,
долгожителями слывущие на погостах,
"караул" бы кричали,
в трепет от девяностых
приходя на глазах
у всяческих там "гринписов",
озадаченных,
как Арал это взял и высох.
Алексей ШОРОХОВ ВЕЛИКАЯ САРАНЧА (Святочный рассказ времён мирового кризиса)
"И из дыма вышла саранча на землю,
и дана была ей власть,
какую имеют земные скорпионы.
И сказано было ей, чтобы не делала вреда траве земной, и никакой зелени,
и никакому дереву, а только одним
людям, которые не имеют печати
Божией на челах своих.
И дано ей не убивать их,
а только мучить…"
Апокалипсис, гл. 9, ст. 3-5.
Никто не знает, откуда она прилетела. Теперь уже точно и не узнаешь, а люди разное сказывают. Одни — что, мол, это Запад нам удружил в который раз, и подпустил её на смену колорадском жуку. Другие же, напротив, говорят, что сами мы её на свет Божий произвели, и даже имя того самого механика приводят. Правда, всякий раз — новое. Третьи вообще кивают на небо, дескать, здесь не обошлось без пришельцев.
Не знаю, лично я больше в механика верю. Будто бы в восьмидесятые годы на одном не то чтобы Подмосковном, а всё же и не совсем далёком от столиц полевом аэродроме этот самый механик работал. Что-то у него то ли в семье не ладилось, или в жизни мечталось об ином, а только он пил. И пил крепко. А так как сельхозавиация — не военная, и куражу поменьше, да и охрана не та, то таскал он время от времени что-либо из ангара. Не то чтобы двигатель там или ещё что такое, без чего самолёт — упаси Бог! — упасть может, а так по мелочам: то горючку, то удобрения какие.
Короче, когда в районе объявилась саранча и, пожирая всё на полях, двинулась к Москве, именно с его аэродрома взлетели те злополучные кукурузники. Лётчики что, они своё дело сделали, полили её, как полагается, и по домам. А вот чем полили, об этом до сих пор люди договориться не могут. Сошлись на том, что пропил-таки механик нужные яды, которые против насекомых-вредителей, а в распылители залил уже совсем другие, когда приказ из райкома пришёл. Те, что на случай войны с Америкой запасены были, и хоть сельхозавиация числилась у нас как гражданская, однако в любой момент по слову Родины должна была и могла преобразиться в военную.
В общем, саранчу остановили. С полей она куда-то пропала, а там и новые напасти земледелам приспели: то сушь, то вёдро, так бы все и забыли про это дело, да только по всей стране вдруг пошло твориться что-то неладное…
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу День Литературы 149 (1 2008) - Газета Литературы бесплатно.
Похожие на День Литературы 149 (1 2008) - Газета Литературы книги
- Шолохов. Незаконный - Прилепин Захар - Биографии и Мемуары
- По пути в Лету - Роман Сенчин - Публицистика
- TERRA TARTARARA. Это касается лично меня - Захар Прилепин - Публицистика
- Ботинки, полные горячей водкой (сборник) - Захар Прилепин - Русская современная проза
- Давайте вместе - Николай Орехов - Научная Фантастика
