С НАМЕРЕНИЕМ ОСКОРБИТЬ (1998—2001) - Артуро Перес-Реверте
- Дата:07.07.2024
- Категория: Документальные книги / Публицистика
- Название: С НАМЕРЕНИЕМ ОСКОРБИТЬ (1998—2001)
- Автор: Артуро Перес-Реверте
- Просмотров:4
- Комментариев:0
Аудиокнига "С НАМЕРЕНИЕМ ОСКОРБИТЬ (1998—2001)"
📚 "С НАМЕРЕНИЕМ ОСКОРБИТЬ (1998—2001)" - это захватывающий роман от известного писателя Артуро Перес-Реверте, который погружает слушателя в мир интриг и загадок.
Главный герой книги, чье имя остается в тайне до последних страниц, предстает перед нами как загадочная личность, чьи действия и решения вызывают множество вопросов. Его намерение оскорбить кого-то становится центральным моментом сюжета, развивающегося на протяжении нескольких лет.
Автор Артуро Перес-Реверте - известный испанский писатель, журналист и сценарист, чьи произведения завоевали признание читателей по всему миру. Его работы отличаются увлекательным сюжетом, глубокими характерами и неожиданными поворотами событий.
На сайте knigi-online.info вы можете бесплатно и без регистрации слушать аудиокниги онлайн на русском языке. Здесь собраны лучшие произведения различных жанров, включая бестселлеры и культовые книги.
Не упустите возможность окунуться в увлекательный мир литературы, насладиться яркими сюжетами и погрузиться в атмосферу загадок и тайн вместе с аудиокнигой "С НАМЕРЕНИЕМ ОСКОРБИТЬ (1998—2001)" от Артуро Перес-Реверте!
Публицистика
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А потом, прижимая к груди заветный фолиант, путешественник пойдет вверх по улице, останавливаясь у каждого прилавка в надежде на повторение чуда. Он пройдет мимо книготорговцев в серых халатах и потертых куртках, благодарно принимающих тепло электрических печек, посмотрит в их загрубевшие от солнца и ветра лица, которые делают их похожими на моряков с никогда не существовавших кораблей, пришвартованных в мифическом порту у вокзала Аточа. Магия книг, которые продают эти люди, не отразилась на их лицах. В них можно прочесть доброту или алчность, ум или глупость, как у всех. Путешественник повстречает торгашей, для которых книга — не более чем предмет купли-продажи, и тех, кто искренно верит в святость своего ремесла. Он увидит мрачных типов, ворчащих себе под нос, что все кому не лень листают книги и ничего не покупают, снисходительных стариков, фанатиков с горящими глазами, услужливых и приветливых энтузиастов. И, конечно, пылкую молодежь, новое поколение книготорговцев: Бориса, Антонио, Пако, Альберто; тех, кто читает книги, а потом продает их. Они унаследовали свой товар от родителей или добыли его, пережив немало опасных приключений. Они хотят вернуть прежний спуск Мойано, строят планы, мечтают, произносят слова «единство», «обновление», «усилия», «труд». А иногда, за кружкой пива, просят своих друзей писать статьи, подобные этой.
АНХЕЛЬ
Дочь Анхеля вышла замуж. Анхель был очень горд, носил цветок в петлице и рассаживал гостей за банкетным столом. Жених оказался славным парнем, тружеником, из тех, в ком тещи души и не чают и кого тести всегда угощают табаком. Невеста была дочерью моего закадычного приятеля, раскаявшегося преступника, который честно трудится в охранной фирме — вообразите! — и сводит концы с концами на двадцать тысяч дуро в месяц. За свою жизнь Анхель успел побывать карманным вором, неудачливым боксером, мелким мошенником, крупным аферистом. Он виртуозно управлялся с наперстками и пользовался неизменным уважением воровской аристократии своего квартала. Его знали как человека толкового и честного, из тех, кто никогда не подводит друзей и никогда не унижает врагов, какими бы ублюдками те ни были.
Я познакомился с Анхелем пятнадцать лет назад. Мне понадобился эксперт в воровском деле — для работы, разумеется. Знакомые рекомендовали Анхеля как лучшего в своей профессии. Вскоре мы заключили с ним джентльменское соглашение. Потом было много пива, много баров, много разговоров, и в результате на радио появилась программа «Закон улиц» с умопомрачительным Маноло в роли ведущего. Она была удостоена премии Ондас и выходила в эфир пять чудесных лет, пока новый директор студии Диего Карседо, известный защитник гражданских свобод и демократ до мозга костей, не закрыл ее самым подлым образом.
Анхель здорово смотрелся в роли отца невесты — со сломанным носом и внимательными темными глазами, которые смотрят на тебя не отрываясь, будто штудируя учебник. Учебников у Анхеля отродясь не бывало. Его учителями были улицы и верные товарищи. Потому он и стал таким, какой есть. Крепким и толковым. Анхель — мой приятель, мой коллега, мой друг. Я писал с него Удальца из Мантелете из романа «Кожа для барабана». И вот он звонит мне и говорит: «Слушай, друг, моя дочка выходит замуж, и я буду чертовски рад видеть тебя на свадьбе. Если мне придется встать из-за свадебного стола, чтобы уступить тебе место, я встану». Я был горд и счастлив. Я отправился на свадьбу в пиджаке цвета морской волны и при галстуке. Все приглашенные были достойные люди, друзья и родственники жениха и нынешние сослуживцы отца невесты. Пришел и кое-кто из прежних знакомых Анхеля, гостей из прошлого. У дверей церкви я оказался рядом с Патильясом и Мельяо. Мы немного поболтали о прошлом. Здоровенный Патильяс предложил мне табаку, извинившись за то, что курит такое дерьмо. Когда уходишь в отставку с улицы, приходится экономить на сигаретах. Мельяо, который тоже давно не бывал в полицейском участке, рассказывал о тех временах, когда он, Патильяс и Анхель были молодыми. Они ездили на фиесту в Севилью и в Памплону на праздник Святого Фермина, а летом на Ибицу, обчищать туристов, и делали за ночь по двести песет, когда выдавалась хорошая гулянка. Потом был праздничный ужин, музыка и танцы, Анхель танцевал пасодобль с посаженной матерью. А потом мы отошли в сторонку, чтобы посмотреть на гостей, покурить и поговорить о старых временах. Я пожелал Анхелю тридцать внуков, таких же смышленых, как он, и сказал, что готов стать крестным отцом тридцать раз. А еще пожелал ему жить долго и увидеть рождение всех тридцати.
Из прежней команды с радиостанции на свадьбе был один я. Анхель пригласил всех, но со временем люди меняются, у них полно собственных дел. Наш приятель Маноло теперь — звезда телеэкрана. Анхель не обижается на него, ведь у Маноло хватает проблем. И Майте вращается теперь в совсем других кругах, а Мар Ракамонде уехала куда-то готовить репортаж. Остальные затерялись где-то на перекрестках жизни — как Рут, которой в один прекрасный день надоело выполнять распоряжения сеньоров со студии, и она отправилась в своей мини-юбке делать карьеру. С тех пор ее след затерялся. А Хуан, маленький, белобрысый и крепкий, Хуан со своим старым велосипедом, всегда в белоснежных рубашках, отглаженных и накрахмаленных его женой. Где он сейчас? Неизвестно. Я курил, потягивал джин с тоником, и смотрел на Анхеля. Улыбался ему, а он подмигивал, покорившись судьбе: что поделаешь, друг, такова жизнь. А про себя я думал: «Как же тебе повезло, Артурин! Такой человек, как Анхель, пригласил тебя на свадьбу своей дочери и называет своим другом».
ФИЛИППОМАНИЯ
Чего-то подобного стоило ожидать. Наш бестолковый и чересчур эмоциональный народ готов самозабвенно следовать любому модному поветрию, пока оно не навязнет в зубах и не превратится в полный абсурд. С Федерико Гарсиа Лоркой мы, слава богу, покончили. Если вы помните, несколько месяцев назад, незадолго до начала всеобщей и бесконтрольной филиппомании, ваш покорный слуга писал о первой выставке в Эскориале, посвященной второму из Австрийцев. Я говорил о том, что авторы экспозиции не побоялись в полной мере раскрыть личность человека, мудро и жестоко правившего великой империей в славную и мрачную эпоху, память о которой жива до сих пор. О том, что Филипп Второй, канонизированный франкистами и преданный забвению министрами культуры в последующие двадцать лет, должен занять законное место в исторической памяти испанцев.
В тот момент я не мог даже предположить, — хотя, стоило бы, учитывая, какие идиоты занимаются или делают вид, что занимаются, культурой в нашей стране, — что обожание «черного короля» скоро дойдет до такой степени и примет столь ужасающие, тошнотворные формы. Экспозиция в Эскориале послужила сигналом к старту нескончаемой череды выставок, конференций, концертов, публикаций и телепрограмм, количество которых давно порядком бесит публику. Теперь любое упоминание о короле раздражает испанцев не меньше, чем французов и англичан, его давних врагов. Колумнисты, радиоведущие, мелкие политики, футбольные тренеры и прочие энтузиасты всех мастей, в жизни не прочитавшие ни одной книги, спешат внести свой вклад и выразить собственное мнение. Один книготорговец на днях буквально разорил меня, прислав четыреста тридцать девять новых книг и каталогов, посвященных этому персонажу. Пришлось свалить их в кучу в прихожей. Натыкаясь на нее по дороге в гостиную, я всякий раз ругаю последними словами и самого Филиппа, и мать, которая произвела его на свет. Кстати, ее звали Изабеллой, она была родом из Португалии и отличалась редкой красотой. Даже Мануэль Ривас, мой приятель из Финистерре, неизменно доброжелательный человек, написал недавно мне, что сыт Филиппом по горло. И это притом, что предок Маноло служил во фламандских полках.
Что касается идеологической стороны вопроса… Ну что тут можно сказать. Как говорят мои земляки из Картахены, «одно дело — это одно, а другое — совсем другое». Одно дело — стараться понять историческую личность со всеми ее достижениями и ошибками, не принимая на веру «черных легенд», и совсем другое — превращать Филиппа Второго в светоч Возрождения, а его Испанию — в оплот культуры и прогресса. Мы должны помнить о замечательной библиотеке, собранной этим королем, о тяжелейшей миссии, которую он взвалил на себя, управляя самой большой и могучей империей в мире. Но не стоит забывать и о трагедии, которой обернулась для Испании начатая им контрреформация, о кострах инквизиции, уничтожении морисков, о том, что страна была обескровлена тяжелейшей восьмидесятилетней войной, которая изменила курс нашей истории и в конце концов привела нас к сегодняшнему плачевному состоянию. Об исторической личности стоит судить с точки зрения ее эпохи, а не спорных и порой опасных критериев нашего времени. Прежде чем объявить монарха XVII века образцом добродетели, стоит вспомнить о зловещей сущности королевской власти как таковой. Я написал однажды, что Испании нужна история какая она есть, не принадлежащая ни левым, ни правым. Но, кажется, наша бедная страна обречена бросаться в крайности.
- Капитан-лейтенант Баранов - Владимир Шигин - Биографии и Мемуары
- Куры. Разведение, содержание, уход - Виктор Горбунов - Домашние животные
- Дорога в Сан-Брета - Джордж Мартин - Ужасы и Мистика
- Ислам и Запад - Бернард Луис - Публицистика
- Всеобщая история бесчестья - Хорхе Луис Борхес - Разное / Русская классическая проза