ДВУХЭТАЖНАЯ ЯПОНИЯ: Две тысячи дней на Японских островах - Юрий Тавровский
- Дата:22.09.2024
- Категория: Документальные книги / Публицистика
- Название: ДВУХЭТАЖНАЯ ЯПОНИЯ: Две тысячи дней на Японских островах
- Автор: Юрий Тавровский
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Юрий Тавровский
ДВУХЭТАЖНАЯ ЯПОНИЯ: Две тысячи дней на Японских островах
И снова восходит солнце над Фудзиямой, такой же единственной и неповторимой для японцев, как Волга для русских, Ниагарский водопад для американцев и канадцев, а гора Тайшань для китайцев. Единственна и неповторима сама Япония, как неповторима любая другая часть разноликой мозаики стран нашей планеты.
ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ
Почему эта книга названа «Двухэтажная Япония»? Уж не собирается ли автор привлечь внимание только к «глубинке» и обойти ту Японию, которую олицетворяют рвущиеся ввысь небоскребы, устремленные только вперед железнодорожные экспрессы, полюбившиеся всему миру надежные и удобные автомобили? Напротив, этим и иным символам «японского чуда» уделено в книге должное внимание и уважение. А почему тогда «двухэтажная»?
Прежде всего потому, что именно таким было первое впечатление от страны, чьи города и деревни, зачастую сливаясь друг с другом, заполнены именно двухэтажными строениями. Почерневшие от времени деревенские дома под черепичными крышами. Городские двухэтажки, бесконечными волнами подступающие к многоэтажным «островам» деловых центров. Они по-прежнему определяют архитектурный облик Японии, как бы олицетворяя стабильность уклада жизни, преемственность поколений.
Впечатление о «двухэтажности» укрепилось и после двух тысяч дней работы в стране, поездок по ее устрашающе огромным главным городам, уютным провинциальным городкам, аккуратным, но все заметнее ветшающим деревням.
«Двухэтажность» — это очевидный разрыв в уровне развития между Хонсю, главным из четырех самых больших Японских островов, и тремя остальными: Хоккайдо, Сикоку и Кюсю. Это процветание самых крупных индустриальных центров — Токио, Осаки, Нагоя на фоне нарастания проблем остальных городов и районов того же Хонсю.
«Двухэтажность» — это продолжающийся отток в города жителей принесенной в жертву «экспортной стратегии» промышленников деревни, которая не способна более прокормить Японию, ставшую крупнейшим в мире покупателем сельскохозяйственных продуктов. Это — восхищение каждым цветком, деревцем, источником или рощей, уживающееся с умертвлением ядовитыми отходами воздуха, воды и почвы.
«Двухэтажность» — это бросающаяся в глаза разница между оснащенными роботами и компьютерами крупными предприятиями и работающими на них средними и мелкими заводами, персонал которых трудится дольше и тяжелее, а зарабатывает меньше. Это — разница в положении охваченной профсоюзным движением рабочей верхушки, составляющей чуть больше четверти трудящихся, и остальной массой, на которую гораздо реже распространяются блага, даруемые японским менеджментом. Это — и степень эксплуатации даже привилегированной части трудящихся, только недавно начавшей знакомиться с пятидневной рабочей неделей, все еще не имеющей полноценного оплачиваемого отпуска, отдающей работе ежегодно в среднем 2170 часов по сравнению с 1920 часами в США и 1660 часами в ФРГ.
«Двухэтажность» — это, наконец, то ненормальное положение, при котором японские капиталы текут на стимулирование американской экономики, хотя сама Япония страдает от недостатка средств на строительство современного жилья, финансирование программ просвещения, здравоохранения и социального обеспечения.
Задумав нарисовать панораму «двухэтажной Японии», автор много путешествовал. Но и шести лет оказалось мало, чтобы побывать во всех 47 префектурах, во всех знаменитых уголках Страны восходящего солнца, составляющей лишь 0,3 % земной суши (372 тыс. км2).
В своем повествовании автор стремился не просто «сфотографировать» Японию 80-х годов XX в., но еще и показать ее связь с прошлым, без опоры на которое сегодняшняя страна не смогла бы так уверенно шагать на собственных ногах. Постоянно обращаясь к временам минувшим, японцы все чаще думают о будущем. Вот почему нельзя было обойти вниманием склонность к долгосрочным планам, присущую каждой семье, руководителям предприятий, министерств, государства.
Япония собирается одной из первых ворваться в XXI в. С желанием расширить представления о соседней державе, помочь почерпнуть из ее опыта самое интересное автор представляет эту книгу очерков читателю.
Глава первая.
СЕМЬ ВСТРЕЧ С ФУДЗИ-САН
Свидание с богиней горы Фудзияма
Наступление «стальных воротничков»
«Ад» у подножия Фудзиямы
«Лес смерти»
«Глубинка» в трех часах езды от столицы
Фудзияма в осаде
Несчастье «Счастливого дракона»
…Величественная гора Фудзияма, цветущая вишня сакура, пленительные гейши, яростные самураи, изящные кимоно, утонченные гравюры «укиёэ», экзотические представления театра «кабуки». Эти образы остаются после чтения книг о посещении той Японии, что под угрозой расстрела орудиями иностранных боевых кораблей была вынуждена примерно полтора века назад покончить с почти 200-летней изоляцией и вступить в контакт с внешним миром.
…Колонны японских солдат, марширующих по улицам Владивостока, Пекина, Шанхая, Нанкина, Сингапура, Ханоя, десятков других азиатских городов. Самурайский меч, падающий на голову пленного. Прощальная чарка сакэ в руках юного смертника «камикадзэ». Стаи американских бомбардировщиков на фоне сверкающего конуса Фудзиямы. Кроваво-черное рукотворное облако над Хиросимой. Эти кадры надолго запоминаются после просмотра кинохроники первых пяти десятилетий нынешнего века.
Для второй половины нынешнего столетия типичны совсем иные символы. Скользящий по стапелям танкер небывалого водоизмещения. Стремительно несущийся мимо горы Фудзияма поезд-суперэкспресс. Задыхающиеся от смога пешеходы на улицах больших городов. Впихивающие пассажиров в переполненные вагоны электрички станционные служители…
После шести лет жизни в Японии 80-х годов чаще всего вспоминаются оснащенные роботами цехи завода, поездки в надежных и удобных автомобилях по скоростным шоссе и томительные часы стояния в «пробках», сохранившие обаяние и традиции старинные городки японской «глубинки», заросшие сорняками поля умирающей горной деревни, многотысячные первомайские демонстрации, парады фашиствующих экстремистов перед токийским храмом Ясукуни, переполненный посетителями советский павильон всемирной выставки «ЭКСПО». И еще конечно же Фудзи-сан[1], гора Фудзи. Оказавшаяся совсем рядом с пробившим облака самолетом. Нависшая темным силуэтом над вечерним заливом. Упавшая белоснежным отражением на гладь озера. Проступившая красным конусом из затянувшего недалекий токийский горизонт дымного тумана…
Как бы стремительно ни менялся облик городов и сел, рек и озер, гор и долин, Фудзияма все равно останется непревзойденной царицей японской природы, символом мощи, совершенства форм и пропорций. Какие бы социальные или технологические перемены ни влияли на образ жизни японцев, они все так же будут любоваться своей единственной и неповторимой Фудзи-сан, будь то на старинных гравюрах или в передаваемой через спутник на всю страну специальной новогодней телепрограмме. Да и для иностранцев, как показывают, например, письма слушателей «Радио Японии», Фудзияма прочно удерживает первое место среди символов Страны восходящего солнца, опережая сакуру, роботов, компьютеры и автомобили.
Человеческое воображение поражает не только громадность Фудзиямы, особенно очевидная на фоне окружающей ее равнины и довольно невысоких гор. Восхищение вызывало и вызывает постоянство, вечность колоссальной горы, изменения которой незаметны живущему так недолго человеку. Фудзи-сан можно уподобить необычайно крупному и прекрасному драгоценному камню, который передается в наследство из поколения в поколение неизменным, окруженным легендами и преданиями. Камень этот люди вставляют в оправы, меняющиеся со сменой эпох. Когда-то в девственных лесах и на берегах озер вокруг огромной горы стояли только поселения искусных охотников и рыбаков из племен айну, коренных жителей Японских островов. Вытеснившие их пришельцы с юга не только унаследовали культ поклонения Фудзи-сан и само ее название «Фунчи», то есть «огненная гора». Они создали новую «оправу» горы из рисовых полей, деревень под тростниковыми крышами, белостенных самурайских замков. С рассказа о нынешней «оправе» Фудзи-сан хочется начать очерки о городах, деревнях, дорогах Японии 80-х годов, о заботах и радостях, достижениях и проблемах наших современников и соседей — японцев конца XX в.
Свидание с богиней горы Фудзияма
Под звуки явно уставшего духового оркестра по токийской улице Гиндза шествовала «богиня» горы Фудзияма — Конохана Сакуя-химэ. Перед облаченной в старинные одежды «богиней» несли трехметровый макет Фудзи-сан, шли музыканты, знаменосцы. А позади вышагивали в непомерно высоких деревянных сандалиях, ряженные под злых духов, в масках с длинными красными носами и одетые в традиционные простонародные костюмы юноши и девушки, на плечах которых покоились резные паланкины с переносными часовнями — «микоси». Июньский парад должен не просто напомнить столичным жителям о приближении длящегося всего два месяца — июль и август — сезона восхождений на священную гору, но в очередной раз попытаться убедить их не оставлять там после себя горы всевозможного мусора. «Движение за сохранение Фудзи-сан в чистоте» существует уже более четверти века. Его участники не только устраивают парады в Токио и городках у подножия Фудзиямы. По окончании сезона восхождений они проводят уборку Фудзи-сан, собирая на вершине и туристских тропах брошенные консервные банки, бутылки — больше ста тонн за один лишь день!
- Течёт моя Волга… - Людмила Зыкина - Биографии и Мемуары
- Ангелы-хранители. Указания, чтобы люди вам помогали. Как привлечь любовь, наладить отношения с людьми, завоевать уважение и признание - Сестра Стефания - Эзотерика
- Бронекатера Сталинграда. Волга в огне - Владимир Першанин - Боевик
- Сага о Северных островах - Наталья Викторовна Бутырская - Боевая фантастика / Героическая фантастика / Периодические издания / Фэнтези
- Осень на Шантарских островах - Борис Казанов - Русская классическая проза