Два года на палубе - Ричард Дана
- Дата:30.07.2024
- Категория: Документальные книги / Биографии и Мемуары
- Название: Два года на палубе
- Автор: Ричард Дана
- Год: 1986
- Просмотров:4
- Комментариев:0
Аудиокнига "Два года на палубе"
📘 "Два года на палубе" - захватывающее приключение, написанное автором Ричардом Даной. В центре сюжета - молодой матрос Ишмаэль, который отправляется в долгое плавание на балконе корабля "Пекод". Вместе с ним читатель погружается в мир морских приключений, опасностей и дружбы.
Ишмаэль сталкивается с различными испытаниями, встречает удивительных персонажей и переживает невероятные события. Его история полна неожиданных поворотов, которые заставляют задуматься о жизни, смысле путешествий и человеческих отношениях.
🌊 "Два года на палубе" - это не просто рассказ о морских приключениях, это история о внутреннем росте, самопознании и поиске своего места в мире. Автор умело передает атмосферу плавания, описывает морские баталии и создает неповторимый колорит морской жизни.
🎧 На сайте knigi-online.info вы можете бесплатно и без регистрации слушать аудиокнигу "Два года на палубе" на русском языке. Мы собрали лучшие произведения для вас, чтобы вы могли насладиться увлекательными историями в любое время.
Об авторе:
Ричард Дана - известный американский писатель и моряк. Его произведения о морских приключениях завоевали миллионы читателей по всему миру. Дана сам плавал на кораблях и много лет провел в море, что придает его произведениям особую достоверность и атмосферу.
Не пропустите шанс окунуться в захватывающий мир "Два года на палубе" вместе с Ишмаэлем и другими удивительными персонажами. Слушайте аудиокниги на knigi-online.info и погрузитесь в увлекательные истории!
📚 Послушать другие аудиокниги из категории Биографии и Мемуары.
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Убедившись, что «Элерт» держит все поставленные паруса, старший помощник отправил команду вниз, и на палубе осталась лишь наша вахта. Двое рулевых с трудом удерживали рыскавшее судно в пределах трех румбов от нужного курса. Старший помощник расхаживал по палубе, поглядывая то вверх на паруса, то через борт на летящие пенистые брызги, и приговаривал, ударяя себя по ляжкам: «Браво, старая кляча! Теперь ты почуяла, куда тебя гонят!» И когда судно подпрыгивало на волне, чуть ли не выскакивая из воды и сотрясаясь всем корпусом до самого киля, так что мачты и реи трещали и щелкали, он выкрикивал: «Пошла, родная! Теперь ты идешь что надо! Раз ты трещишь, значит держишься!» Мы же, как положено, стояли, приготовившись в любой момент к отдаче концов, уборке парусов и расчистке снастей, если бы что-то случилось. В четыре склянки бросили лаг, показавший добрых одиннадцать узлов, и если бы не высокие волны, набегавшие с кормы и все время сбивавшие судно с курса, вышло бы еще больше. Наступил мой черед идти к штурвалу вместе с молодым кеннебекским парнем по имени Джек Стюарт, и в течение двух часов наши руки не отдыхали ни минуты. Нам сразу же пришлось сбросить куртки, так как, несмотря на холод, мы стояли, обливаясь потом, в одних рубахах, пока не пробило восемь склянок, возвестивших, к нашей радости, о смене рулевой вахты. Мы завалились на койки и мгновенно заснули, не обращая внимания на непрерывный рокот воды под форштевнем и плеск волн, перехлестывавших через полубак, подобно водопаду.
В четыре часа мы были опять вызваны на палубу. Судно несло те же паруса, а шторм если и переменился, то лишь к худшему. Лисель даже не пытались убрать, да теперь это было слишком поздно. Стоило только тронуть хоть один галс или фал, парус сразу же разлетелся бы на мелкие куски и неминуемо увлек бы за собой еще что-нибудь. Единственно разумным было оставить все, как есть, и надеяться, что шторм спадет, а если нет, то ждать, когда слабейшее дерево или снасть лопнет, и тогда уже можно убрать лисель. Больше часа судно неслось с такой скоростью, что казалось, будто волны впереди него сбиваются в кучу, а через блинда-рей вода перекатывала как сквозь плотину. Перед рассветом немного поутихло, и судно пошло легче, но мистер Браун не собирался давать ему передышки. Уповая на дальнейшее успокоение стихии, он приказал изготовить нижний лисель. Это был неимоверной величины парус, который один забирал столько ветра, что даже «Летучему Голландцу» хватило бы на целую неделю. Вскоре все было приготовлено, лисель-спирт поднят, оттяжки заведены и вызваны «бездельники» — кок, стюард и плотник, чтобы помогать на фалах. Однако шторм бушевал с такой силой, что мы ставили этот лисель почти час. При этом был потерян шкот и едва не переломился поворотный выстрел. Почувствовав новый парус, судно опять рванулось как бешеное и стало рыскать из стороны в сторону пуще прежнего. От рулевых, которые, прилагая большие усилия, с трудом вращали штурвальное колесо, валил пар. К утру шторм разыгрался сильнее, а солнце встало, скрытое завесой облаков. Неожиданно судно резко накренилось и наветренного рулевого отбросило от штурвала в сторону, и он покатился через всю палубу к борту, но старший помощник успел подскочить на его место. Упавший матрос быстро вскочил на ноги и тоже вцепился в рукоятки штурвала, и им удалось выправить руль как раз вовремя, чтобы не дать судну кинуться к ветру, хотя, когда оно привелось, лисель-спирт смотрел под сорок пять градусов. Не было никакого сомнения, что на «Элерте» больше парусов, чем он может нести. Уже подумывали, как бы поубавить лишнюю парусность, но тут судно опять сильно накренилось, оттяжки не выдержали и поворотный выстрел ударил по нижним снастям. При этом вырвало шкотовый блок, и марса-лисель-спирт изогнулся таким образом, что вряд ли кто-нибудь поверил бы этому, не увидев собственными глазами. Я смотрел на него, когда лопнули оттяжки, и он, подобно пружине, изогнулся дугой и тотчас же вернулся в прямое положение. Гитов лопнул, едва мы взялись за него. Утку, на которой крепились фалы, вырвало, и нижний лисель снесло и захлестнуло вокруг блинда-рея и ватер-штагов. Не менее получаса потребовалось, чтобы расчистить все это, и судно продолжало идти только с марса-лиселем, что было тем пределом парусности, когда уже нельзя поставить ни одного лишнего дюйма парусины.
Весь день и всю следующую ночь мы шли под теми же парусами. Шторм нисколько не утихал, на руле мы стояли по двое, зато для остальной вахты не было других дел, кроме наблюдения за горизонтом. К полудню второго дня, то есть в
воскресенье, 24 июля, мы достигли 50°27' южной широты и 62°13' западной долготы, продвинувшись за сутки на четыре градуса к северу. Теперь, когда за кормой остались Фолклендские острова и мыс Горн, судно шло к экватору. Каждый час приближал нас к дому и теплой погоде. Сколько раз, находясь среди сплошных льдов, когда все вокруг наводило лишь тоску и уныние, мы твердили себе, что предел наших желаний — обогнуть Горн и лечь курсом на север по другую сторону материка. И вот все это сбылось. Вокруг расстилался открытый океан, и было столько ветра, сколько душе угодно. Даже судно, казалось, радовалось не меньше нашего своему освобождению. При каждой смене вахты матросы, выходившие на палубу, непременно спрашивали: «Ну, как наши дела?» В ответ им сообщали наш ход с неизменной присказкой: «А бостонские девки опять всю вахту тащили нас на буксире!» День ото дня солнце все выше поднималось над горизонтом, ночи укорачивались, и каждое утро мы ощущали заметную перемену температуры. Лед, покрывавший рангоут и такелаж, начал стаивать, и в скором времени его можно было увидеть лишь на марсах и вокруг чиксов. Как только штормы остались позади, из марселей сразу вытряхнули рифы и поставили столько парусов, сколько могло нести судно. Каждый раз, когда команду посылали на фалы, мы затягивали песню и дружно выбирали снасти.
Так, по мере приближения к теплым широтам, мы добавляли парус за парусом, и уже через неделю после того, как прошли Горн, были подняты брам-стеньги, поставлены брам- и бом-брам-реи, и судно снова обрело свои прекрасные очертания.
Южный крест и Магеллановы облака опускались все ниже и ниже к горизонту, а наше продвижение по широте было столь стремительным, что каждую ночь на южной части небосклона исчезало какое-нибудь созвездие, но взамен на севере восходило другое.
Воскресенье, 31 июля. К полудню мы были на 36°41' южной широты и 38°08' западной долготы и, следовательно, прошли за десять дней расстояние в две тысячи миль, допуская при этом и перемены курса. Подумать только — мы не уступали пароходу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Мемуары придворного карлика, гностика по убеждению - Дэвид Мэдсен - Историческая проза
- Кто пустил в Россию красного петуха - Александр Добровольский - Публицистика
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Древний рим — история и повседневность - Георгий Кнабе - История
- Война во времени - Александр Пересвет - Научная Фантастика