Форма входа
0/0
Дневники: 1925–1930 - Вирджиния Вулф
- Дата:22.10.2024
- Категория: Биографии и Мемуары / Публицистика
- Название: Дневники: 1925–1930
- Автор: Вирджиния Вулф
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Уважаемые читатели!
Тут можно читать бесплатно Дневники: 1925–1930 - Вирджиния Вулф. Жанр: Биографии и Мемуары / Публицистика. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте Knigi-online.info (книги онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Описание онлайн-книги Дневники: 1925–1930 - Вирджиния Вулф:
Годы, которые охватывает третий том дневников, – самый плодотворный период жизни Вирджинии Вулф. Именно в это время она создает один из своих шедевров, «На маяк», и первый набросок романа «Волны», а также публикует «Миссис Дэллоуэй», «Орландо» и знаменитое эссе «Своя комната».Как автор дневников Вирджиния раскрывает все аспекты своей жизни, от бытовых и социальных мелочей до более сложной темы ее любви к Вите Сэквилл-Уэст или, в конце тома, любви Этель Смит к ней. Она делится и другими интимными размышлениями: о браке и деторождении, о смерти, о выборе одежды, о тайнах своего разума. Время от времени Вирджиния обращается к хронике, описывая, например, Всеобщую забастовку, а также делает зарисовки портретов Томаса Харди, Джорджа Мура, У.Б. Йейтса и Эдит Ситуэлл.Впервые на русском языке.
Читем онлайн Дневники: 1925–1930 - Вирджиния Вулф
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
много подобных фантазий. Да и Бернард витал в мыслях, отчужденный, интеллектуальный, молчаливый; возможно, искренний, но никогда ничего толком не говоривший. Хелен играла маленькие меланхоличные обрывки из Бетховена, которые меня тронули, но Бернард рявкнул: «Что это? Гилберт и Салливан[928]?» – дабы унизить ее сентиментальность, я полагаю. А потом, когда зашел разговор о том, чтобы вместе ехать обратно на поезде, он пресек его, сказав, что ему нужно побыть одному и поработать. Полагаю, я не произвела на Бернарда никакого впечатления; да и у меня о нем сложилось неоднозначное мнение. Его мрачность показалась мне напускной, если только он действительно не был человеком с богатым воображением. Я прочитала анонимно выпущенную им книгу о том, как стать римским католиком[929], и уловила слабое соблазнительное дуновение воображаемого мира, в котором люди очень талантливы и думают о своих душах; этакий полумир; быть может, слишком простой, правдоподобный и унылый, но все же привлекательный и незнакомый. А потом я снова встретила Бернарда у Оттолин, но была старше и запомнила его лучше. Он все еще был язвительным и замкнутым, но уже не таким худым и молчаливым. Даже я заметила, что он флиртовал с Оттолин и стал одним из тех «ярких молодых людей», которые очень блистательны на званых ужинах, как, например, Герберт Пол[930]. Они приходят без жен, которые обычно глухи или безумны; влияют на политику; выпускают анонимные статьи; флиртуют с титулованными дамами. Оттолин рассказала мне, что после очередного званого ужина Бернард написал ей сонет. А потом Бернард стал римским католиком. Он написал обширную биографию герцога Девонширского[931] и огромную историю семьи Холланд, но больше ничего не вырвалось из его мрачности, воображения и гениальности, а когда он умер год или два назад, то даже его друзья не написали о нем в «Times».
22 августа, четверг.
Есть полчаса до ужина, которые можно скоротать писаниной.
Во время прогулки мне пришло в голову начать рассказ с начала: я встаю в половине восьмого и выхожу в сад. Сегодня было туманно, и мне снилась Эдит Ситуэлл. Я умываюсь и спускаюсь к завтраку, стол накрыт клетчатой скатертью. Если везет, нахожу интересное письмо; сегодня его не было. Потом принимаю ванну, переодеваюсь, прихожу сюда и пишу или редактирую в течение трех часов с перерывом в одиннадцать, чтобы выпить молока с Леонардом и, возможно, почитать газету. Иду на ланч – сегодня биточки и шоколадный заварной крем. После этого немного читаю и курю, а около двух переобуваюсь в ботинки на толстой подошве и вывожу Пинкер на прогулку. Сегодня днем мы гуляли по холму Эшема, присели передохнуть на пару минут, а потом пошли обратно домой вдоль реки. Чай примерно в четыре; потом я иду сюда и пишу несколько писем, когда приносят почту – сегодня очередное приглашение на лекцию; затем читаю одну книгу «Прелюдии»[932]. Скоро прозвенит звонок на ужин, потом мы послушаем музыку, я выкурю сигару, затем почитаем – сегодня вечером это будет Лафонтен[933] и, возможно, газеты – и ляжем спать. А сейчас я скопирую сюда несколько строк, которые хочу запомнить.
Для многих эта тема слишком бедной
Покажется, ненужной и пустой,
Но не для тех, кто знает, на каких
Причудливых опорах наша жизнь
И мысль сама стоит. Есть темы выше,
Заносчивей, но, думая о них,
Я ощущаю, что воображенье
Во мне слабеет.
Это из седьмой книги «Прелюдии» – отличная цитата, я думаю.
Но этот набросок моего дня нужно оживить разными красками. Сегодня на прогулке было пасмурно и ветрено; вчера ясно и просторно; желтая пшеница в лучах солнца; жара в долине. Два дня сильно отличаются друг от друга, но оба, пожалуй, одни из самых счастливых в моей жизни; я имею в виду – среди счастливых неотличимых дней, спелых, сладких и здоровых; хлеб насущный; ибо ничего странного или будоражащего не произошло; просто складный и гармоничный, образцовый день прекрасной жизни загородом; хотела бы я иметь больше таких дней – месяцами жила бы только так.
Теперь, когда моя с трудом продвигающаяся и огорчающая меня книга, а также мелкие статьи вылетели из головы, мозг, похоже, наполняется, расширяется и становится физически легким и умиротворенным. Я начинаю чувствовать, что он потихоньку успокаивается после всех этих напряжений и расслаблений с тех пор, как мы приехали сюда. Расширяется его бессознательная часть, а во время прогулки я уже замечаю красную пшеницу, синеву неба над равниной и бесконечное множество вещей, поскольку не думаю ни о чем особенном. Время от времени я чувствую, как мой разум обретает форму, словно облако в лучах солнца, когда возникает какая-то идея, план или образ, но все они уплывают за горизонт, как облака, и тогда я спокойно жду, пока сформируется новая идея – неважно, какая именно.
Вспомнила одну сцену: Фил Берн-Джонс[934] в вечернем костюме сидел на площади Св. Марка [Венеция] августовским вечером 1912 года, когда у нас был медовый месяц. Он выглядел рассеянным и одиноким, как постаревший и ставший довольно раздражительным Пьеро. Он накинул светлый плащ и просто сидел – его глуповатое напряженное бледное лицо выглядело застывшим, постаревшим, несчастным и разочарованным – один за мраморным столиком, тогда как все остальные вокруг гуляли и болтали, рядом играл оркестр, а у него не было спутницы – ни одной из его умных дам, с которой он мог поговорить своим громким голосом; кому он мог бы делать комплименты, используя слова «дорогая» и «ненаглядная» и переходя на модный в то время смех, который, полагаю, перенял у старика Джонса[935]. Фил был своего рода рассеянным дегенератом, тратившим тысячи фунтов на бледных женщин на лестнице[936], на любовные похождения, на предметы роскоши, на то, чтобы быть модным холостяком и покровителем Три[937], Тейлоров[938] и прочих юных модниц. Но в глубине души это был обыкновенный и очень робкий человек с ужасным художественным вкусом, зато умевший общаться с детьми. Лоуэлл[939] заметил это в Сент-Айвсе. И я до сих пор благодарна за те картины, которые он написал для нас. Он принадлежит к плеяде «ярких молодых людей» до пятидесяти, поскольку умер год или два назад[940].
Лучшая часть моей прогулки сегодня днем была, разумеется, на вершине холма, ведущего к Джаггс-Корнер[941].
Да, кстати, вот еще что – правда это было несколько дней назад. Я видела женщину в белом и ребенка в голубом, сидевших на фоне белоснежных облаков и голубого неба. Видела, как все холмы то погружаются в тень,
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Дневники: 1925–1930 - Вирджиния Вулф бесплатно.
Похожие на Дневники: 1925–1930 - Вирджиния Вулф книги
- Шесть дней в Рено. Гремучая змея. Чарли Чан ведет следствие - Патрик Квентин - Детектив
- Гражданская война в России 1917-1922. Красная Армия - Александр Дерябин - Публицистика
- Переводы - Бенедикт Лившиц - Поэзия
- Красная комната - Август Стриндберг - Классическая проза
- Финансово-кредитные системы зарубежных стран - Коллектив авторов - Детская образовательная литература
