Дневники: 1925–1930 - Вирджиния Вулф
- Дата:22.10.2024
- Категория: Биографии и Мемуары / Публицистика
- Название: Дневники: 1925–1930
- Автор: Вирджиния Вулф
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он умер в Нью-Йорке, но что же будет со всеми этими бумагами Босуэлла?[919] А биография, которая должна была сделать Босуэлла бессмертным, так никогда и не будет написана[920], и он навечно останется «ярким молодым человеком».
По ошибке пропустила две страницы дневника. Возможно, я придумаю, как их использовать, чтобы не писать задом наперед, но мне скоро идти в дом, а сегодня прекрасный вечер, и я бы предпочла остаться здесь, чтобы писать дальше и опробовать свое новое перо.
Насколько мне известно, никто из поистине интересных людей не умер. А что касается усмирения собственной болтливости, то я, по правде говоря, почти ни с кем не разговариваю, разве что посредством персонажей романа.
Теперь о Бернарде Холланде, раз уж я его упомянула. Вот только я не помню ни нашей первой встречи, ни даже второй. По-моему, я впервые услышала о нем, когда мне было лет десять, а он как раз обручился с Хелен Дакворт[921]. Стелла[922] сказала матери: «А они знают, что у него на уме?» – слова, заставившие меня предположить, что в этом молодом человеке было нечто темное или странное; что-то, что показалось Стелле несовместимым с деревенской жизнью и консерватизмом ее тети и дяди Дакворт. Затем этот маленький огонек мысли, какой бы интересной она ни была, угас, и о Бернарде оставались только слухи, пока в 1902 или 1903 году Доротея[923] внезапно не пригласила меня погостить в Кентербери у каноника Холланда[924]; и там был Бернард, угрюмый; с огромными густыми бровями, почти соединившимися в одну; с впалыми щеками и недовольным видом; высоченный; и он был окутан той репутацией «яркого» и странного человека, появившейся у него еще много лет назад в Кембридже. «Бедный старина Бернард – он же гений», – сказал мне однажды Гарри Стивен. Это заинтересовало меня, ведь я тут же приписала Холланду воображение – качество, которым я больше всего восхищалась и которого мне ужасно не хватало в отце и его друзьях-агностиках. Бернард редактировал письма своей матери[925], и они мне понравились в каком-то сентиментальном смысле, но я увидела в них и нечто образное, красочное, задумчивое, интимное, – несвойственное ни одному другому члену семьи Стивен. Поэтому я с интересом наблюдала за Бернардом в комнате с низким потолком где-то в соборе и даже надеялась, что он сочтет меня умной, с богатым воображением или кем-то в этом роде. Но я сомневаюсь, что он вообще заметил меня рядом с Доротеей. Он был загадочен и увлечен политикой, делами кабинета министров; Литтелтоны[926] были о нем высокого мнения, да и сам Бернард, вероятно, смутно понимал, что он гораздо способнее и умнее их; но он был слишком гениален, странен и индивидуален, как говорили люди, чтобы делать хоть что-то для себя. А Хелен казалась очень женственной версией Бернарда – отстраненная с затуманенным взором, розовощекая, восторженная, религиозная девушка, показавшаяся мне героиней романа Шарлотты Янг[927]. Нас водили к сестре Мэри Сивиллы, которая, прижимая к себе чашку с чаем, говорила, будто в грозу она всякий раз представляет, что молния кого-то убила. У нее было
- Шесть дней в Рено. Гремучая змея. Чарли Чан ведет следствие - Патрик Квентин - Детектив
- Гражданская война в России 1917-1922. Красная Армия - Александр Дерябин - Публицистика
- Переводы - Бенедикт Лившиц - Поэзия
- Красная комната - Август Стриндберг - Классическая проза
- Финансово-кредитные системы зарубежных стран - Коллектив авторов - Детская образовательная литература