Здравствуйте, Эмиль Золя! - Арман Лану
- Дата:20.06.2024
- Категория: Документальные книги / Биографии и Мемуары
- Название: Здравствуйте, Эмиль Золя!
- Автор: Арман Лану
- Год: 1966
- Просмотров:1
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
С разрешения г-на де Форкада он спускается в шахту Ренар в сопровождении инженера Дюбю. Очутившись под землей на глубине 500 метров, Золя вновь оказывается во власти своих кошмаров. «Да, да, я вспоминаю это. Преследуемый одним и тем же кошмаром, я полз по бесконечному подземному ходу. Особенно жутко становилось, когда этот ход внезапно упирался в стену…» Похожий на галлюцинирующего крота, Золя не может избавиться от овладевшего им отчаяния.
«Облачившись в одежду углекопа — шерстяная рубашка, штаны, куртка, голубой чепчик, затянутый на голове шнурком, чтобы защитить волосы, „баретка“ (шляпа из грубой кожи) — идем к штреку, каждый берет свою лампу, входит в клеть (ощущение холода). Начинается спуск… Требуется не более двух минут, чтобы спуститься на глубину 476 метров. (Одна минута на то, чтобы занять место в клети.) На определенной глубине начинается дождь, сначала слабый, затем все усиливающийся… Вдруг слышится отдаленный шум, это прибывает поезд вагонеток. Если штольня прямая, то вдали можно заметить слабый отблеск лампы — красноватую звездочку в мглистом тумане. Шум усиливается, можно различить неясные очертания белой лошади, тянущей за собой вагонетки…»
Золя дрожит.
— Вам нехорошо, сударь? Сейчас поднимемся наверх.
— Нет, нет! Не надо. Почему вы показали мне лишь самые лучшие штольни?
— Но…
— Я хочу увидеть ад, господин Дюбю.
— Хорошо, сударь! — говорит гид, невольно восхищаясь этим проклятым писакой, который прекрасно чувствует, когда его хотят обмануть.
Разумеется, он действует в соответствии с полученной инструкцией: «Дорогой Дюбю, вы покажете ему лучшие сухие штольни, нет необходимости…»
Золя идет, согнувшись. Он видит лежащих на боку забойщиков, которые, работая сдельно, стараются нарубить как можно больше угля. Он с ними. Он — это они.
«Они не чувствовали, что кругом струится вода, что от сырости у них пухнут ноги, что все тело сводит судорога, — в таком неудобном положении приходится работать; не замечали духоты и мрака, из-за которых они чахли, словно растения, вынесенные в подвал. Проходил один час за другим, и чем дольше, тем более спертым становился воздух — от жара, от копоти шахтерских ламп, от дыхания людей, от удушливой пелены рудничного газа, словно паутиной заволакивающего глаза, только ночью вентиляция проветривала подземные ходы, а теперь, в глубине кротовых нор, прорытых в толще каменных недр, задыхаясь, все в поту, стекавшему по разгоряченной груди, углекопы били и били обушками»[106].
«Жерминаль» следовало бы изучать в школах журналистики как образец репортерской работы. Одной лишь живописности среды здесь недостаточно. Нужно еще понять и психологию шахтеров. Золя изучает как романист отношения между капиталом и трудом, историю и философию этих отношений. Он перечитывает статью своего друга Ива Гийо, журналиста, пишущего на социальные темы, а также работы экономиста Ле Плэ, руководителя кружков рабочих-католиков. Он изучает и анализирует факты, которые предоставила в его распоряжение сама жизнь: забастовки весной 1870 года на шахтах Обен и Ля-Рикамари, на заводах Крезо, волнения в 1882 году на шахтах Монсо-ле-Мин, Моншанен и Бланзи. Собранные им материалы составляют 500 страниц. «Жерминаль» и относящиеся к роману заметки писателя свидетельствуют о его замечательном пытливом уме, способном сразу схватить главное.
Знакомится он и с работами Маркса. Его горячо интересует Интернационал, история которого насчитывает всего два десятилетия. Золя восхищен идеей всемирного братства, которая соответствовала его взглядам на рабочее движение, несшим значительный отпечаток Руссо и Жорж Санд. Он делает заметки…
«Международное товарищество рабочих. Основано 28 сентября 1864 года в Сен-Мартин’с Холл по окончании митинга, организованного Марксом… Учредительный манифест и устав составлены Карлом Марксом.
„Принимая во внимание:
что освобождение рабочего класса должно быть завоевано самим рабочим классом; что борьба за освобождение рабочего класса означает борьбу не за классовые привилегии и монополии, а за равные права и обязанности…“»[107].
Тот порыв, который он считает эпическим, воплощается во фразы, напоминающие Гражданский кодекс.
«Это новый „Общественный договор“! Но, боже мой, ведь об этом не говорится ни в одном учебнике истории!»
Автор «Жерминаля» весит 95 килограммов. Он смертельно боится диабета. В августе, находясь в Мон-Доре, он старается много ходить: совершает прогулки в Рош-Вандез, в Шарбоньерский лес. Принимает паровые ванны. Г-жа Золя следит за его лечением.
Вечера он проводит с Севериной и Валлесом. У Валлеса болезненно-жалкий вид: «Мне кажется, дела его плохи». Обратный путь в отель и подъем по лестнице вызывают тяжелую одышку. «Я уже стар». Раздражают его волнистые горы и толпы больных. «От меня ускользает душа этого края, имеющего богатую историю».
Как-то вместе с женой он отправился верхом в Санси. Лошади — никудышные, проводник — глухой и упрямый. Они переправились через Дордонь, ее струящиеся по камням воды сверкали на солнце. Когда они достигли Змеиного водопада, лошадь Габриэллы-Александрины вдруг понесла и сбросила ее. Толстый «учитель» спрыгнул с лошади и кинулся на помощь жене.
— Коко, Коко! — повторял он нежно.
Уже давно он не обращался к ней так, называя ее лишь Александриной, этим буржуазным респектабельным именем, которому г-жа Золя отдавала предпочтение.
Золя-романист похож на Золя — воспитанника Бурбонского коллежа; он никогда не делает больше того, что нужно.
Удивительно, что Золя собрал такую груду материала. И так быстро. Флобер потратил бы на это двадцать лет! Однако стремление поскорее все охватить не могло не привести к ошибкам. Более тщательное изучение вопроса позволило бы ему избежать в «Жерминале» той неправдоподобной сцены, которую обнаружил писатель Пьер Амп, когда анархист Суварин, устроившись на середине шахтного ствола, старается с помощью коловорота и ножовки разрушить крепление и освободить «Поток — подземное море, ужас угольных месторождений Северного департамента, настоящее море с бурями и кораблекрушениями, море неизведанное, бездонное, катящее свои черные волны на глубине триста метров от солнечного света». Попытаемся понять это. Как и его друзья шахтеры, Золя пренебрегает безопасностью ради большей добычи угля: он не уделяет достаточного внимания креплению. «Обвалы» нередко встречаются в его произведениях, но в «Жерминале» они не так уж значительны.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Гюстав Флобер - Анри Труайя - Биографии и Мемуары
- Тургенев - Юрий Лебедев - Биографии и Мемуары
- Месяц в Париже - Елизавета Саши - Русская современная проза
- Элен и ребята. Часть вторая - Луи Бардо - Короткие любовные романы
- Собрание сочинений. Т. 8. Накипь - Эмиль Золя - Классическая проза