Холодный крематорий. Голод и надежда в Освенциме - Йожеф Дебрецени
- Дата:15.08.2024
- Категория: Биографии и Мемуары / Публицистика
- Название: Холодный крематорий. Голод и надежда в Освенциме
- Автор: Йожеф Дебрецени
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Аудиокнига "Холодный крематорий. Голод и надежда в Освенциме"
📚 "Холодный крематорий. Голод и надежда в Освенциме" - это потрясающая история о выживании в самом адском месте на Земле. Автор Йожеф Дебрецени рассказывает о жизни в концлагере Освенцим, о бесчеловечных условиях, о голоде и страхе, о надежде и силе духа.
Главный герой книги, чья судьба стала символом выживания в аду, пройдет через все испытания, которые только можно представить. Его история заставляет задуматься о ценности человеческой жизни, о силе воли и вере в лучшее.
Автор Йожеф Дебрецени - известный писатель и историк, чьи произведения оставляют неизгладимый след в сердцах читателей. Его работы всегда отличаются глубоким пониманием человеческой природы и умением передать сложные эмоции через строки.
На сайте knigi-online.info вы можете бесплатно и без регистрации слушать аудиокниги на русском языке. Здесь собраны лучшие произведения разных жанров, чтобы каждый мог найти что-то по душе.
Не упустите возможность окунуться в мир удивительных историй, которые заставят вас пережить самые яркие эмоции и задуматься над глубокими философскими вопросами. Погрузитесь в мир аудиокниг вместе с нами!
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Большие шишки приходят в волнение. Заключенных переполняет ненависть к ним, и они ощущают это буквально кожей. Встревоженные, они отворачиваются, замечая явственную угрозу в глазах, глядящих на них отовсюду.
Юдович скупает ремни и поручает портным изготовить для него рюкзак. Башмачник из числа заключенных, признанных негодными для регулярных работ, делает внезапную карьеру. За пару дней он становится сахарным и табачным миллионером. Обзаводится лакеем, собственной отдельной койкой и полным штатским костюмом. На все вопросы сапожник лишь загадочно улыбается, но большинство из нас знают секрет его стремительного взлета: он зашивает бляшки из расплавленного золота в каблуки башмаков. Капиталистов в Дёрнхау не счесть.
Русские тем временем стоят в Свиднице.
Увы, именно так: они стоят! Через два дня пушки замолкают. Мы ничего не понимаем. Не понимает и наше лагерное начальство. Ходят слухи, что освободители окопались в Свиднице. Так что нам придется ждать.
Другие утверждают, что Дёрнхау вообще лежит в стороне от их маршрута. Они просто обошли нас.
Оба варианта одинаково обескураживают. Мы встречаем этот удар с достоинством. Синяя птица надежды, взмахнув крылом над нашими койками, улетела в далекие дали. Электризующая инстинктивная тяга выжить в блоке А слабеет с каждым днем.
Разочарованные, мы опять начинаем давить на себе вшей. Нам кажется, что последний шанс на спасение утерян безвозвратно. Опять умирающие не хотят жить, перестают цепляться за спасительную соломинку сознания.
Голод, отеки, тиф…
Охваченные горечью, мы снова погружаемся в забытье… Возвращается былая апатия, странный полусон, в который мы ныряем с головой.
Лагерный персонал перестает паковать вещи. Транспорты больше не приходят и не уходят. Живые не занимают места мертвецов. Былая скученность остается позади, и койки освобождаются с пугающей скоростью.
Еду мы теперь получаем нерегулярно. Кухня работает как попало, и на ней варят один лишь бункер-суп. Хлеб нам выдают через день. Запасы провизии тают, и никто не торопится их пополнять. В качестве добавки нам выделяют по две столовые ложки сахара в день; кажется, его в лагере достаточно. Для тех, кто страдает диареей, сахар – настоящий яд, но они жадно заглатывают его. Результат: новый всплеск смертности.
В блоке А остается не больше трехсот человек. За ночь в лагере умирает по сорок-пятьдесят заключенных, еще десять-двадцать оказывается в тифозном блоке.
Эрно Брюль тоже попадает туда. Температура у него поднимается до 41 градуса. Слезы буквально вскипают, скатываясь по щекам Эрно из затуманенных глаз.
Всех вокруг меня уже унесли. Я ясно понимаю, когда приходит моя очередь: охваченный бессилием, 20 апреля смиряюсь с неизбежным. Время от времени все мы здесь страдаем от лихорадки, но этот всепоглощающий огонь внутри – совсем другое. Тиф.
Мое сознание быстро мутится. Меня окружают призраки, терракотовые статуэтки; блок А превращается в кривое зеркало. На потолке над собой, вместо старого вентилятора, оставшегося с тех времен, когда здесь были фабричные цеха, я вижу колесо прялки, вращающееся с невероятной скоростью. В облаках, похожих на пряжу, проступают призрачные фигуры: люди-скелеты. Лихорадка ощущается как острое долото, приставленное к моему виску.
Бледное худое лицо Фракаша вдруг возникает из тумана передо мной. Он делает обход, щупая всем, как обычно, пульс. Я чувствую его прохладные пальцы на своем запястье. Голос доносится до меня будто издалека:
– Высуньте язык!
Он вызывает Пардани. Тот раздобывает один из трех имеющихся в лагере термометров.
– Сорок и две, – говорит Пардани, а потом тихонько добавляет: – Похоже, все мы тут обречены.
Фракаш в молчании сопровождает носилки, на которых меня тащат наверх.
* * *
Люди и предметы кажутся мне неживыми барельефами. Тиф похож на розовые стеклышки из моего детства. Сознание возвращается – оно даже острее, чем было внизу, в блоке А. Когда температура переваливает за сорок, от виска отнимают то ужасное долото. Первая неделя болезни дарует мне долгожданный освободительный отдых. Как ни странно, меня больше не мучает жажда, ранее терзавшая регулярно. Я чувствую себя легким и внимательным. С любопытством наблюдаю за царящим вокруг безумием, словно заглянул сюда случайно. Смотрю на людей, дергающихся в судорожных припадках, – они как будто танцуют канкан. Слушаю чужие стоны, бормотание, хрипы, мольбы о глотке воды. Гляжу на членовредителей и на самого страшного местного обитателя: муравьеда.
Муравьед лежит в двух койках от меня. Коротышка-грек, похожий на старуху. Он не стонет и вообще не издает никаких звуков. Но постоянно переворачивается на живот и растрескавшимся белым языком слизывает с койки вшей. Их хруст сводит меня с ума.
Дни летят, и я с изумлением осознаю, что, хоть и умираю, конец мой легок. А ведь он мог быть гораздо более болезненным. Уже две недели я практически ничего не ел. Фракаш нащупывает мой пульс.
– Не тревожьтесь, – успокаивает он, – ваше сердце выдерживает. Это главное. Вы поправитесь.
– Какая разница? – спрашиваю я, не ожидая ответа.
Но доктор отвечает:
– Сейчас разница есть!
Я хочу приподняться. Губы Фракаша складываются в полуулыбку. Без сомнения, он пришел с новостями.
– Вы что-то знаете?
– Гитлер мертв.
Брюль свалился с тифом за неделю до меня, и его лихорадка уже ослабела. Он подскакивает на койке как чертик из коробочки. Словно по команде, слезы брызгают у него из глаз. Однако теперь это слезы радости…
– Он умер? Или его убили? Что произошло?..
Меня одолевают подозрения. Что, если Фракаш это выдумал из милосердия к нам, умирающим?
– Что произошло? Да все очень просто – войне конец. Британское радио передает, что он покончил с собой. Скорее всего, так и есть. Берлин может пасть в любую минуту. Потсдам уже капитулировал. Итальянские партизаны поймали Муссолини и повесили у всех на глазах. Ну? Что еще вы хотите знать?
Теперь мы полностью приходим в себя.
– Откуда вы узнали? – мы наперебой начинаем задавать новые вопросы.
– Эсэсовцы сами говорят. В последнее время они стали гораздо общительней. Все растеряны, кругом неразбериха.
– Но они по-прежнему здесь?
– Да.
– А русские? Еще в Свиднице?
– Да. Но приближаются и другие армии.
– Будь они близко, – недоверчиво замечаю я, – мы бы слышали канонаду.
Тем не менее новости вдыхают в нас силы. Поправиться… Остаться в живых. Выжить, только бы выжить…
Балинт не осмеливается заходить, но передает мне пожелания поскорее выздороветь и хранить стойкость. Присылает немного сахара и маргарина.
Пальцы у меня тонкие, как спички, и костяшки выступают из-под кожи. Я жадно заглатываю сахар, маргарин, хлеб – все, что
- Дизайн-мышление в бизнесе: от разработки новых продуктов до проектирования бизнес-моделей - Тим Браун - Бизнес
- Улыбка - Рэй Брэдбери - Научная Фантастика
- Общество 2023 - Алиса Илларионова - Публицистика
- The Plague Court Murders - John Carr - Прочее
- Forgive me, Leonard Peacock - Мэтью Квик - Современная проза