Монтаньяры - Николай Николаевич Молчанов
- Дата:05.07.2024
- Категория: Биографии и Мемуары / История
- Название: Монтаньяры
- Автор: Николай Николаевич Молчанов
- Просмотров:3
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Оклеветанный Ру сразу прибежал к Марату, чтобы объяснить ему, как он заблуждается. Больной не стал его слушать. Тогда жестоко гонимый «красный кюре» написал целую брошюру. Он легко опроверг все возводимые на него напрасные обвинения. Но Марата уже не было.
13 июля, в тот самый день, когда Робеспьер в Конвенте славил революцию «мягкую и мирную», Революция реальная вновь показала свой суровый, жестокий облик. В половине восьмого вечера 25-летняя девушка из Кана в Нормандии ударом ножа убила Марата.
Шарлотта Корде д'Амон, родившаяся в знатной дворянской семье была экзальтированной особой, поклонницей героев Плутарха и героинь Корнеля, кстати, по прямой линии происходившей от великого драматурга. По своим политическим взглядам она роялистка, хотя и осуждала Людовика XVI за его чрезмерные уступки Революции. Несколько видных жирондистов, бежавших из Парижа из-под домашнего ареста, приехали в Кан. Здесь оказались Петион, Бюзо, Гюаде, Барбару, Луве. Кроме усиленной деятельности по подготовке гражданской войны против революционного Парижа, они, привычные к светской жизни, оказались радушно принятыми местным высшим обществом, в котором Шарлотта с ними и познакомилась. Бесспорно талантливые краснобаи, они произвели на нее неотразимое впечатление, и она буквально упивалась их разговорами. Они в этих беседах главным образом изливали свою злобу на тех, из-за кого им пришлось бежать, особенно на Марата. О том, что могла услышать Шарлотта, дают представление слова Бюзо о Марате: «В Марате природа, кажется, собрала все, чтобы воплотить в единственном, уродливом как преступление существе все пороки человеческого рода, существе, излучавшем порок из всех пор своего гнусного тела. Это жестокий зверь, трусливый и кровавый… Люди благословят день, когда человечество освободится от этого человека, который его позорит».
Шарлотта с восторгом слушала прославленных ораторов. А они говорили о Марате примерно то же, что и Бюзо. Взбалмошная девица вообразила, что ей надлежит совершить подвиг — убить Марата, что прославит ее как Жанну д'Арк. Сказалась и ее влюбленность в красивого марсельца Барбару; к нему была неравнодушна сама мадам Ролан. Именно к Барбару обратилась Шарлотта за нужными адресами в Париже. Ему она напишет длинное письмо перед казнью.
С необычайной одержимостью Шарлотта добивалась встречи с Маратом, которого охраняла лишь его подруга Симонна Эврар. Она написала Марату две записки, но попала к нему лишь при четвертой попытке. Он сам велел пустить ее, поскольку она растрогала его жалобой, что ее преследуют за дело свободы, что она несчастна и надеется на его помощь. Больной принял ее, сидя в ванне, смягчавшей испытываемые им боли. Он работал, используя широкую доску вместо письменного стола. Присев, Шарлотта минут пятнадцать рассказывала ему всякие небылицы. Но она назвала ему имена всех жирондистов, собравшихся в Кане. «Прекрасно, — радовался Марат, — через восемь дней они пойдут на гильотину». Это были его последние слова. Улучив момент, с удивительным самообладанием Шарлотта вскочила и изо всех сил вонзила Марату нож сверху в грудь. Он вошел прямо в сердце.
Весть об убийстве Марата мгновенно разнеслась по Парижу и вызвала сильнейшее волнение. В секциях с преобладанием санкюлотов скорбь дополнялась яростным гневом. Здесь давно требовали террора не только против аристократов, но и против скупщиков, спекулянтов. Жирондисты, вдохновившие Шарлотту Корде, добились резкого усиления ненависти к ним. Смерть Марата приблизила террор.
Народ давно уже видел в нем самого верного защитника. Теперь он становится героем — мучеником, объектом почти религиозного культа. Всюду в общественных местах появляются бюсты Марата. Началась волна переименований. Секция, где он жил, получила его имя (за время Революции ее название менялось в третий раз, она уже носила название Кордельеров, Французского Театра, Марселя). Монмартр становится Монмаратом, Гавр де Грас — Гавр-Маратом, Компьен — Маратом-на-Уазе.
Немедленно объявились и политические наследники. Несмотря на пресловутую статью против Жака Ру, первыми и заявили о себе в этой роли «бешеные»: Леклерк начинает издавать газету «Друг народа», Жак Ру газету от имени «Тени Марата». Наиболее ревностными и искренними среди них оказались члены Клуба кордельеров. У его стен Марата погребли, в зале заседаний как святыню поместили сердце Марата.
Однако требование устроить грандиозные похороны натолкнулось в Якобинском клубе на сопротивление Робеспьера. Он указал, что «они могут быть гибельными», что от лишних почестей «память о нем рискует быть забытой». Он отверг предложение о переносе останков Марата в Пантеон, поскольку там он окажется рядом с изменником Мирабо. О неприязни Робеспьера к Марату знали все, и поэтому его возражения против почестей Другу народа вызвали негодующий возглас друга покойного Бентабола: «Он их получит вопреки завистникам!»
Конечно, Робеспьер действительно завидовал всем, кому выпадало больше славы. Вот для Лепелетье он в январе сам требовал Пантеона! Но ореол имени Марата сиял значительно ярче. Однако Робеспьер прежде всего большой политик. Если бы Марату устроили официальный грандиозный апофеоз, что сказали бы ненавидевшие его буржуа, которых Робеспьер стремился путем «примирения» отделить от жирондистов? А депутаты Болота в Конвенте, поддержка которых была совершенно необходима монтаньярам? Нет, Робеспьер поступил мудро, хотя потерпел ущерб его авторитет.
ОСАЖДЕННЫЙ ЛАГЕРЬ. КОМИТЕТ ОБЩЕСТВЕННОГО СПАСЕНИЯВосстание, поднятое бежавшими жирондистами, называлось «федералистским», хотя оно таким не было. Жирондисты вовсе не собирались разделить Францию на кучу полунезависимых провинций. Они хотели завоевать Париж, из которого их выгнали монтаньяры и народ. Восстание угрожало расколоть лагерь революционной буржуазии.
Сначала оно приобрело устрашающие размеры. Четыре крупных района на Западе и Юге, около 60 департаментов, казалось, охвачены огнем. Только три департамента, прилегающие к столице, несколько других на Севере, вблизи границ или рядом с Вандеей, где непосредственно ощущалась угроза контрреволюции, остались верными
- Модеста Миньон - Оноре Бальзак - Классическая проза
- Миражи на стене - Антон Булавин - Русская современная проза
- Две смерти - Петр Краснов - Русская классическая проза
- Историки без принципов - Николай Страхов - Критика
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив