До последнего дыхания. Повесть об Иване Фиолетове - Георгий Метельский
- Дата:20.06.2024
- Категория: Документальные книги / Биографии и Мемуары
- Название: До последнего дыхания. Повесть об Иване Фиолетове
- Автор: Георгий Метельский
- Просмотров:3
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Георгий Метельский
До последнего дыхания. Повесть об Иване Фиолетове
Гребень пустынь, величавый бархан
В древней сыпучей, песчаной ризе.
Отдал тебе
свою кровь Шаумян,
Взяли пески твои
кровь Джапаридзе.
И Фиолетов с пулей в груди
Обнял тебя,
чтобы с жизнью проститься.
В. ЛуговскойЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Глава первая
Вторые сутки поезд шел по желтой, сухой, пустынной степи, накаленной все еще жарким октябрьским солнцем. Вокруг, докуда видел глаз, не было ни жилищ, ни людей, одна голая всхолмленная равнина с маячившими на горизонте горами, рельсы, редкие железнодорожные будки да телеграфные столбы с гудящими проводами. Когда поезд останавливался на какой-нибудь маленькой захолустной станции с убогим зданием вокзала, через открытое окно вместе с ветром врывался мощный треск кузнечиков, доносившийся из островков чахлой травы. Иногда вдалеке, на безопасном расстоянии от человека, столбиком вставал суслик и смотрел на поезд.
Вагон третьего класса был переполнен, и в нем было нестерпимо душно. Ванин отчим, мать с крохотной дочкой Анютой на руках, сам Ваня всю дорогу, занявшую вместе с пересадками почти неделю, провели на жесткой вагонной полке. Вещи: сундучок отчима со слесарным инструментом, большой тюк с постелями, плетеная корзинка с кухонной утварью и провизией, узелки с разной мелочью — все это лежало на той же полке.
Спали — кто лежа, кто сидя — по очереди. Анюта на руках у матери, Ваня — сам по себе, свернувшись калачиком. Был он худ, мал ростом и, поджав к подбородку колени, умещался на тяжелой домашней подушке.
Ваню не пугало будущее, как пугало оно отчима дядю Сашу — он так и не научился звать его отцом — и пугало мать, еще молодую женщину, рано овдовевшую и вскоре вышедшую замуж за Александра Петровича Знаменского. Был он из того же крестьянского племени, что и она, и из-за вечной нехватки хлеба каждую зиму уходил из своего Туголукова в уездный город Борисоглебск, где понемногу и научился слесарному делу.
Четыре года назад покинул родное село сосед Знаменских Петр Иванович Переделкин. Уехал он в Баку, на берег солнечного моря, устроился слесарем в одной из мастерских нефтепромышленника Нобеля и недавно отписал Александру Петровичу письмо, в котором советовал, ежели в Туголукове ничего к лучшему не изменилось, бросить все и податься к нему в Баку. Знаменский стал собираться в дорогу.
Все дела удалось закончить только к покрову. Тогда, помолясь, по обычаю, в церкви, они и подались на соседской телеге к ближайшей станции. Ревели в голос, провожая, бабы, ревела жена, да и у самого Знаменского навертывались на глаза слезы: ведь не на сезон покидал он насиженное место — навсегда.
Спокойней всех вел себя Иван. Накануне отъезда, вечером, он сходил к учителю Василию Никифоровичу, у которого в прошлом году закончил курс одногодичной церковноприходской школы и получил в подарок книгу под названием «Рассказы о великих событиях разных времен и народов», а заодно и доброе напутствие:
— Учись, Ваня, и побольше читай. Без книги трудно стать счастливым и полезным обществу человеком. Помни об этом.
В поезде Ваня иногда доставал из корзины подаренную книгу, единственную, которая была среди всех их вещей, и жадно читал.
Но сейчас ему было не до чтения. Поезд приближался к Баку, и, как сказал усатый попутчик в барашковой шапке, скоро должно было показаться Каспийское море.
И вот оно выглянуло на минуту, скрылось и показалось снова.
Зрелище было настолько новым и захватывающим, что Ваня как припал к оконному стеклу, так и не отходил от него до тех пор, пока поезд не ушел в сторону от моря.
— Ты посмотри на той сторону, малчик, — сказал усатый попутчик, и Ваня поспешно подошел к противоположному окну.
То, что он увидел там, показалось ему выхваченным из сказки, только не доброй, а злой и мрачной. Среди голых холмов, возвышаясь над ними, то сбегая, то поднимаясь по склонам, виднелся лес деревянных, суживающихся кверху построек, и Ваня догадался, что это и есть нефтяные вышки.
И сразу в вагоне запахло керосином, тем самым керосином, который так берегла мать, наливая в лампу.
Поплыли, замелькали придорожные строения — кое-как слепленные из досок и ржавого железа хижины, приземистые, черные каменные здания заводов и мастерских, круглые и неимоверно широкие резервуары, прикрытые коническими колпаками, стелящиеся по земле, переплетенные между собой трубы. И все это было опутано смрадным, густым и черным дымом, который висел над строениями, укрывая их своим плотным облаком.
— Господи, да куда ж это мы приехали!.. — тяжело вздохнула Ванина мать и перекрестилась.
— Ничего, Александра… Как-нибудь обойдется, — пробормотал Знаменский. Он и сам не ожидал увидеть такое.
Вскоре поезд, лязгнув последний раз буферами, остановился у каменного вокзала с башенками и тупыми зубцами на крыше.
Еще из Грозного Знаменский отбил телеграмму дружку Переделкину: мол, еду, встречай такого-то — и теперь во все глаза искал его на перроне среди гомонящей и пестрой восточной толпы. Уже давно вынесли вещи из вагона, и они грудой лежали на жирной и черной земле. Уже успела наплакаться маленькая Анюта, уже потерял надежду на встречу сам Знаменский, когда вдруг — наконец-то! — показался Петр.
— Что ж ты мне про вагон, какой он есть, не написал, — сказал он. — В этаком базаре сразу кого разыщешь? Это тебе, брат, не Туголуково… Ну, здравствуйте. — Он протянул руку сначала Знаменскому, потом его жене. — С благополучным прибытием вас на нашу теплую землю.
— Да уж теплей некуда, пекло, да и только, — ответила Ванина мать.
— А это ж кто? — Переделкин показал взглядом на Ваню. — Да никак сынок Иван… Изменился, однако, за четыре года. Не узнать.
— Помощник растет…
— Ко мне пока поедем, — сказал Переделкин. — В Балаханы. Покуда у меня несколько дён поживете, а там тебе и работенку с квартирой подыщем.
Он долго торговался с владельцем арбы, в которую был запряжен ослик с большой головой и непомерно длинными ушами. И арбу и ослика Ваня тоже видел первый раз в жизни. Он не мог понять, как все они, да еще с вещами, поместятся в этой повозке на двух огромных колесах; однако ж все поместились, уселись кое-как, кроме аробщика, который пошел рядом с безмятежным и флегматичным осликом.
За вокзалом начались промышленные корпуса заводов и растущие прямо из земли резервуары, наполненные нефтью, все в грязных черных подтеках. Стало больше нефтяных луж, стала еще хуже дорога, на ухабах арбу неимоверно встряхивало, и Ваня предпочел слезть и пойти рядом.
Хозяин был стар и любил поговорить. Делать ему было нечего, и он стал рассказывать Ване, что еще на его памяти вдоль этой шумной дороги крестьяне сеяли пшеницу и она давала хорошие урожаи. А потом, когда в тех местах, куда едет русский мальчик, нашли нефть, поля у крестьян отобрали и начали строить заводы.
…Часа через четыре они наконец-то добрались до Балахаы, в прошлом большого азербайджанского села. Владелец арбы и ослика получил свой честно заработанный двугривенный и низко поклонился на прощание, прижав руку к сердцу.
— Да будет аллах добр к вам…
Жили Переделкины в одной комнате без кухни — он, она и сын-сорванец, который куда-то убежал, так и не дождавшись гостей. Иметь отдельную комнату в Балаханах считалось счастьем, и Переделкиным многие завидовали.
С улицы доносился металлический гул буровых машин, глухие удары чугунных баб, падавших на сваи, грохот перетаскиваемых с места на место труб. Через мутное окно виднелись нефтяные вышки, их высокие тупые башни с дощатыми пристройками, сколоченными кое-как, трубы и прорытые в земле желоба, по которым невесть куда бежала нефть.
— Мам, Анюта заснула… Можно я пойду погуляю? — спросил Ваня.
Мать кивнула.
— Иди, иди, сынок. Погляди, как тут люди работают. Может, и для тебя что подходящее найдется.
…Солнце палило нещадно. Расплавился кир, лип к босым ногам, обжигая их, и Ваня отбежал в тень, которую отбрасывала ближайшая вышка.
Тяжелые черные капли падали на землю из безоблачного затянутого дымкой неба — это накрапывал нефтяной дождь, отброшенный ветром в сторону от бьющего нефтяного фонтана. Его толстая струя упиралась вверху в дымное, им же созданное облако и с шумом нескольких летних ливней возвращалась обратно на землю, образуя темное озерцо.
Десятка два оголенных до пояса рабочих сгребали землю по его краям, наращивая берега, чтобы сберечь нефть. Другие рыли в песке канавы, по которым она стекала. Песок тоже был черный, с жирным сизым отливом, но не от рождения, а все от той же нефти, которая ого пропитала.
- Открытое окно - Анджей Пивоварчик - Полицейский детектив
- Монгольские степи. Халхин-Гол - Андрей Готлибович Шопперт - Альтернативная история
- Про травы. Сбор, заготовка и применение. Большая иллюстрированная энциклопедия - Татьяна Александровна Ильина - Ботаника / Здоровье
- Унесенные ветром (анекдоты про катастрофы) - Группа авторов - Анекдоты
- Окно в футурозой - Михаил Пухов - Научная Фантастика