Подарки фей - Редьярд Киплинг
- Дата:24.10.2024
- Категория: Детская литература / Детская проза
- Название: Подарки фей
- Автор: Редьярд Киплинг
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Аудиокнига "Подарки фей"
В аудиокниге "Подарки фей" от Редьярда Киплинга рассказывается захватывающая история о волшебных существах, способных исполнять желания. Главный герой, мальчик по имени Джимми, случайно встречает фею, которая предлагает ему одно желание. Но как часто бывает, исполнение желания не всегда приносит счастье...
Волшебные приключения, удивительные сюжеты и неожиданные повороты событий делают эту аудиокнигу увлекательной и захватывающей для слушателей всех возрастов. Погрузитесь в мир фей и волшебства вместе с героями этой удивительной истории!
На сайте knigi-online.info вы можете бесплатно и без регистрации слушать аудиокниги онлайн на русском языке. Здесь собраны лучшие произведения различных жанров, чтобы каждый мог найти что-то по душе.
Об авторе:
Редьярд Киплинг - известный английский писатель, поэт и журналист, лауреат Нобелевской премии по литературе. Его произведения покорили сердца читателей по всему миру своей яркостью, философским подтекстом и неповторимым стилем.
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Священник поневоле
КОЛЫБЕЛЬНАЯ НА ОСТРОВЕ СВЯТОЙ ЕЛЕНЫДалек ли путь от мальчика, смотрящего парад,До острова пустынного на юге?Ах, не зовите, матушка, он не придет назад!(И кто ж весною думает о вьюге?)
Далек ли путь до острова среди бескрайних водОт заварушки уличной в Париже? Молчи!Грохочет барабан, пальба вовсю идет.(Кто сделал первый шаг, к развязке ближе.)
Далек ли путь до острова средь плещущих валовОт ветреной равнины Аустерлица?Сквозь гром и дым пороховой уже не слышнослов. (А с высоты недолго и свалиться!)
Далек ли путь до острова от трона и дворца,С добытой императорскою властью?Не разглядеть – мешает блеск и золото венца.(А после вёдра, точно, быть ненастью!)
Далек ли путь до острова от мыса Трафальгар?Далек, и чем южней, тем ярче зори.Десяток лет и сотни миль, и мир еще не стар.(А звезды переменчивы, как море.)
Далек ли путь до острова от зимней белизны?В снегу, в снегу проклятом вязнут ноги,И ненадежен хрупкий лед реки Березины…(Не вышло – возвращайся с полдороги!)
Далек ли путь до острова среди чужих широт?От Ватерлоо путь всего короче:Корабль готов, и впереди – ни славы, ни забот.(Когда и вспомнить утро, как не к ночи?)
Далек ли путь от острова – ответьте кто-нибудь —До светлых врат последнего чертога?Смежи глаза, замкни уста, не мерян этот путь.Уймись, дитя, и погоди немного!
Дети вернулись домой с побережья – и наутро первым делом отправились осматривать свои владения: всё ли на месте? Оказалось, что старый Хобден заделал при помощи жердей и колючих веток все их любимые дырки в изгороди. И он же подстриг ежевичные кусты, как раз там, где завязывались ягоды.
– Разве уже появились цыгане? – спросила Уна. – Только вчера еще было лето!
– В Нижней роще горит костер, – сказал, принюхавшись, Дан. – Пошли проверим!
Они побежали через поле к рощице, что пряталась в лощине у дороги Кингз-Хилл, – туда, где вилась чуть заметная струйка дыма. Раньше там была каменоломня, потом овраг засадили. В него удобно заглядывать со стороны Неровного луга.
– Так и есть, – прошептал Дан, когда они вышли к оврагу.
Там стояла крытая цыганская телега: не фургончик, как у бродячего цирка, а настоящая черная кибитка, с маленькими окошками под крышей и смешными воротцами в нижней части двери. Хозяева готовились к отъезду. Черноволосый мужчина запрягал лошадей, старуха склонилась над костром, в котором догорали выломанные из забора колья, а на ступеньке у входа сидела девушка и, напевая, укачивала на коленях младенца. Худая собака с умным взглядом недовольно фыркала на валявшийся тут же клок шерсти, пока старуха не подобрала его и не сунула в огонь. Девушка пошарила рукой за порогом кибитки и бросила старухе бумажный сверток. Его тоже положили поверх костра, и вокруг запахло палеными перьями.
– Курицу щипали, – шепнул Дан. – Уж не из Хобденова ли курятника?
Уна чихнула. Пес заворчал и подполз к девушке, старуха, раздувая огонь, замахала над костром своей шляпой, а мужчина стал заводить лошадей в оглобли. Все двигались быстро и бесшумно, точно змеи в траве.
– А-а! – сказала девушка. – Я тебя проучу.
И она стала бить пса, который, кажется, ничуть не удивился.
– Пожалуйста, не надо! – крикнула сверху Уна. – Он не виноват!
– А вы почем знаете, за что его бьют? – откликнулась девушка.
– За то, что нас не учуял, – пояснил Дан. – Ему дым помешал, да и ветер как раз в нашу сторону.
Девушка перестала бить пса, а старуха еще быстрей замахала шляпой.
– У вас перья разлетаются, – сказала Уна. – Вон, под кустиком, петушиное перо.
– Ну и что? – буркнула старуха, ныряя под кустик.
– Ничего особенного, – сказал Дан. – Просто иногда петушиный хвост может выдать с головой.
Это была поговорка старого Хобдена, только тот говорил «фазаний хвост». Хобден всегда аккуратно сжигал все перья или шерсть, прежде чем зажарить свою добычу.
– Поехали, матушка, – тихо позвал мужчина. Старуха забралась в кибитку, и лошади дружно вывезли домик на колесах по ухабистой колее на ровную дорогу.
Девушка помахала им рукой и что-то крикнула, но они не разобрали слов.
– Это по-цыгански: «Большое спасибо, братец и сестрица», – пояснил знакомый голос.
Позади них стоял Фараон Ли со скрипкой под мышкой.
– Это вы спугнули старую Присциллу Сэвил, – отозвался Пак со дна оврага. – Спускайтесь, посидим у костра, она его так и не затоптала.
Они съехали вниз по заросшему папоротником склону. Уна сгребла разбросанные угли, Дан отыскал сухой, источенный червями дубовый сук, что горит почти без огня, – и они уселись, глядя на дым, а Фараон заиграл на скрипке какую-то странную, дрожащую мелодию.
– Это пела та девушка, – вспомнила Уна.
– Да, – сказал Фараон, – я знаю эту песню:
Ай Лумай, Лумай, Лумай!Лулудья! Ай Лулудья!..
Одна диковинная мелодия сменяла другую – и Фараон, казалось, позабыл обо всем. Наконец Пак попросил его рассказывать дальше: о своих приключениях в Филадельфии и в гостях у индейцев племени Сенека.
– А я и рассказываю, – отозвался Фараон, не опуская смычка. – Ты что, не слышишь?
– Может, и слышу, но мы здесь не одни. Рассказывай вслух! – распорядился Пак.
Фараон тряхнул головой, отложил скрипку и продолжил свой рассказ:
– Итак, мы пустились в обратный путь: Красный Плащ, Сеятель Маиса и я. Три невозмутимых воина, мы повернулись и поскакали домой, потому что Большая Рука обещал, что войны не будет. Когда мы возвратились в Ле-банон, Тоби уже был дома. Его жилет отставал на животе на целый фут: доктор Хирте трудился не покладая рук, пока в городе свирепствовала желтая лихорадка. Он задал мне трепку за то, что я сбежал к индейцам, но дело того стоило, и я был рад его видеть. На зиму мы опять уехали в Филадельфию, там-то я и услышал, как самоотверженно Тоби спасал больных, – и зауважал его, как никогда! Впрочем, вру: я всегда его уважал.
Эта желтая зараза напугала всех до смерти. Шел уже декабрь, а люди только-только начали возвращаться в город. Целые дома стояли пустые, и их разоряли черномазые. Но из Моравских братьев, насколько я помню, никто не умер. Все это время они жили как всегда, тихо и уединенно, занимаясь своими делами, – и, похоже, Господь присмотрел за ними.
Той зимою – ну да, конечно, в девяносто третьем году – братья сложились и купили для церкви печку. Перед этим было много споров. Тоби был «за», потому что не мог онемевшими от холода руками играть на скрипке. Но некоторые прихожане были против, потому что в Библии ничего не говорится о печках. А некоторым вообще было все равно: эти приносили с собой грелки с горячими углями, чтобы ставить под ноги во время службы. В конце концов решили бросить жребий, то есть попросту сыграть в «орла и решку».
Но меня – после целого лета у индейцев – не слишком интересовали пререкания вокруг печки. Я стал все чаще отираться среди французских эмигрантов, которых в городе было хоть отбавляй. Они сотнями прибывали из Франции (где все, похоже, только и делали, что убивали друг друга), высаживались в порту, растекались по городу, оседая все больше в переулках Дринкерс и Элфрит, и перебивались случайными заработками в ожидании лучших времен. Но за какую бы работу им ни приходилось браться, все же это были аристократы, и они не теряли присутствия духа, и после их бедных, но великосветских вечеринок (я играл им на скрипке) Моравские братья казались мне скучными и старомодными. Пастор Медер и брат Адам Гоос не хотели, чтобы я играл за деньги, но Тоби сказал, что я имею полное право зарабатывать на жизнь своим талантом. Он никогда не давал меня в обиду.
В феврале девяносто четвертого, нет, все-таки в марте, потому что из Франции как раз прибыл новый посол, господин Фоше, такой же невежа, как тот, – так вот, в марте приехал из резервации Красный Плащ с известиями обо всех моих добрых друзьях. Я ходил с ним по городу, и мы видели, как ехал верхом генерал Вашингтон сквозь толпу зевак, которые громко требовали войны с англичанами. Нелегко ему приходилось, но он смотрел прямо перед собой, как будто ничего не слышал. Красный Плащ коснулся его стремени и, задрав голову, прошептал: «Брат мой знает, что быть вождем нелегко?» Большая Рука бросил на него быстрый взгляд и чуть заметно кивнул. Тут позади нас началась потасовка: кого-то уличили в том, что он недостаточно громко вопил. Мы поскорей выбрались из толпы. Там, где могут задеть или ударить, индейцу делать нечего.
– А если его все-таки ударят? – спросил Дан. – Он тогда что?
- Великая Хартия Вольностей - Иоанн Плантагенет - Юриспруденция
- История Украинской ССР в десяти томах. Том четвертый - Коллектив авторов - История
- Новый мост - Редьярд Киплинг - Мистика
- Стражи Армады. Умереть вчера - Владимир Андрейченко - Боевая фантастика
- Как было написано первое письмо - Редьярд Киплинг - Детская проза