Повести - Ал. Алтаев
- Дата:20.06.2024
- Категория: Детская литература / Детская проза
- Название: Повести
- Автор: Ал. Алтаев
- Просмотров:4
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мать зашипела на нее:
— Какая неловкость! И все это твоя нелепая задумчивость последнего времени! Это становится просто неприлично!
Елизавета Ивановна сочувственно обняла Машеньку:
— Не огорчайтесь, дружочек, осколки сейчас уберут, а ваш наряд приведут в порядок… Серж, проводи барышню в мой будуар и позови Марфушу, — и отошла к группе гостей, приготовившихся любоваться картинами.
— Картинная галерея — это так модно!
— Скажите, лакей и вдруг — художник!
— Простой мужик, а смыслит в искусстве? Удивительно!
Голоса замерли в конце анфилады комнат. Раздосадованная мамаша Баратова уплыла, увлеченная общим любопытством.
Машенька стояла лицом к лицу с Сергеем и, прижимая руки к сердцу, шептала:
— Сережа!.. Как же это?.. Сережа!..
Он не отвечал. Что мог он сказать?
Машенька разом поняла все: его неожиданное исчезновение, ужас его судьбы, безвыходность их положения, их любви, их будущего. Значит, Академия не дала ему свободы? Лишила одного из своих лучших учеников равноправия, славы, любви, счастья? Не защитила его таланта? Не уберегла? Может быть, сама столкнула вниз, в лакейскую?..
Машенька вдруг вспомнила: дядя Федор Петрович говорил о новых порядках в Академии. Сережа, будущая знаменитость, которым гордилась бы родина, ее жених, ее веселый любимый друг, на всю жизнь — крепостной. Его могут продать за деньги или обменять, как вещь, как домашнее животное…
— Сережа!.. Сережа!..
Сергей подобрал осколки, вытер тщательно пол и, пряча лицо, выбежал из гостиной.
Вторая бессонная, полная отчаяния ночь в постели под белым кисейным пологом. Днем нудный разговор с матерью о том, что жизнь дорожает, что выезды стоят слишком много денег, что покойный генерал Баратов оставил жене и дочери не по их достоинству ничтожный капитал и маленькую деревеньку, почти не дающую дохода. Обведенные синими кругами заплаканные глаза Машеньки, ее нервность и непонятная тоска — все это никуда не годится. Все это надо изменить, и как можно скорее. Правда, Машенька еще очень молода. Но что делать?.. Обстоятельства требуют поторопиться пристроить ее. И такая удача — как раз подвернулась блестящая партия: барон Ребиндер, из остзейских аристократов. Он хоть и пожилой, но еще крепкий мужчина и весьма воспитанный. Мать не допустит отказа — пусть девчонка и не воображает упрямиться. Все эти старые деревенские ухватки необходимо раз и навсегда забыть. "Не выйду без любви!" Скажите!.. Какая там любовь, когда скоро придется выезжать в расшлепанных туфлях и заштопанных перчатках! Девчонка дура, и больше ничего!
— Ах, маменька! Неужели вы ничего, ничего не понимаете?.. — И не хочу понимать.
Машенька билась в неслышных рыданиях. Потом слезы разом высохли, девушка села на постели, задумалась.
В углу у киота мигала зеленым огоньком лампадка, освещая лик Христа старинного письма, привезенный из деревни вместе с другими привычными вещами. Все как в детстве: полог, лампадка, киот… Только сама она уже не ребенок. Никто, даже дядя, не может ей помочь. Она узнала: он ездил хлопотать о Сереже к Благово, долго разговаривал с Иваном Андреевичем Крыловым, ведь тот близок в делах с президентом Академии. Все напрасно. "Сережа, как щепка, попал в общий водоворот", — сказал дядя. И он не один в таком ужасном положении.
Но для Машеньки он — единственный, лучший, самый достойный счастья. И самый обездоленный… Если ему никто, никто в целом мире не может помочь, то поможет она — его подруга, невеста, будущая жена. Она поможет ему и себе. Завтра же, когда маменька уедет с визитами, она притворится больной и…
Наступило завтра. Сквозь оконную занавесь забрезжил свет. Первый солнечный луч зажег золотом тяжелые оклады икон, скользнул по прозрачному пологу, по простыне и коснулся бледного девичьего лица.
Машенька глубже зарылась в подушки и до подбородка натянула на себя одеяло.
Когда пришла горничная, она сказала ей:
— Я больна, Малаша. Ты доложи маменьке, что у меня голова болит и я не встану. А потом я тебе секрет открою. Тебе одной. Хочешь?
Малаша — охотница до секретов. Она, разрази ее господь, никому не скажет! А тут барышня, хоть и болит у нее головка, обняла ее к тому же за шею. Стала целовать и приговаривать:
— Малаша, милая моя! Помнишь, как в деревне мы с тобою пробрались на посиделки? А ты после с Васькой домой шла, и он тебе дал жамочков[123]. Ты меня потом ими угощала… Помнишь? Помнишь? Вася-то еще не сватал тебя?
Как от таких речей и поцелуев не размякнуть сердцу деревенской девушки!
— Проказница-барышня! Уж и сватал…
— А я тебе секрет поведаю, самый тайный, самый сердечный… И кое о чем попрошу… Исполнишь?
— Вот крест, исполню. Хоша бы в огонь, и то за вас пойду!
— Ма-шенька! — раздался властный зов матери.
Машенька закрыла глаза и притворилась спящей. Малаша на цыпочках пошла к двери и шепнула входившей барыне:
— У барышни головка ужасти как болит. Весь день, говорят, будут лежать. Ты меня, говорят, не тревожь и маменьке так доложи.
…Елизавета Ивановна только что кончила свой сложный туалет, когда Марфуша сказала, что ее спрашивает барышня.
— Кто такая? — поморщилась Благово. — Верно, бедная какая-нибудь? Передай, что для благотворительности я определила субботу.
— Да нет же, это настоящая барышня и одета даже оченно хорошо. Да та самая, что третьего дни платье себе шикаладом забрызгали.
— Ах, Мари Баратова! Одна?
— Одни-с. Как есть одни-с.
— Что за таинственность? Интересно! Проводи барышню в маленькую гостиную и скажи, что я сейчас выйду.
Елизавета Ивановна появилась, как всегда, томная, с подчеркнутой грацией, с нежностью в голосе, но с острым любопытством в глазах.
— Вы, Мари? Что случилось? Где ваша милая maman?
Машенька вспыхнула и заговорила горячо и быстро:
— Я знаю, это час — не для визитов… И маменька не подозревает, что я у вас… Я очень прошу, не говорите ей о том, что я приходила…
Машенька оглянулась.
"Как она боится, однако, свою фурию-мать", — подумала Благово.
А Машенька торопилась высказаться, страшась только одного — встречи с тем, ради кого она решилась на этот необычный шаг. Что, если Сережа вдруг войдет сюда, и ему, как в тот раз при гостях, прикажут услужить ей — барышне, дворянке?.. Унизят его снова? Причинят невыносимую боль при ней — его невесте?..
И Машенька судорожно схватила унизанные кольцами руки Елизаветы Ивановны. Полная отчаяния и мольбы, она прошептала:
— Я прибежала к вам тайком… У меня так мало времени, а надо столько сказать, чтобы вы поняли меня… сердцем поняли…
Она передохнула, стараясь перебороть подступившие слезы. Потом тихо проговорила:
— Я люблю Сергея. И он любит меня.
Елизавета Ивановна всплеснула
- Ученица падшего бога (СИ) - Канарейкин Андрей - Фэнтези
- Зимний излом. Том 2. Яд минувшего. Ч.1 - Вера Камша - Книги магов
- Жизнь поэтов - Эдгар Доктороу - Современная проза
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Стихотворения и поэмы - Юрий Кузнецов - Поэзия