Образ врага - Полина Дашкова
- Дата:19.06.2024
- Категория: Детективы и Триллеры / Детектив
- Название: Образ врага
- Автор: Полина Дашкова
- Просмотров:1
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Болячка вам на язык! — рассмеялся Карл.
— Типун, а не болячка, — поправил Бренер.
— Мне очень нравятся русские пословицы и поговорки, но я постоянно путаю слова. Кстати, что такое типун? Разве не то же, что болячка?
— Не совсем. Это птичья болезнь, хрящеватый нарост на кончике языка.
— Какая гадость…
— Карл, так вы храпите или нет?
— Кажется, нет. А вы? Я ведь тоже спал, как убитый сурок.
— Опять запутались в словах, — улыбнулся Бренер, — а насчет храпа — не знаю. В последние три года мне не у кого было спросить об этом.
— Вам одиноко после смерти жены?
— Да. Мы прожили вместе почти сорок лет.
— Можно позавидовать, — по голосу Карла было слышно, что он улыбается, знаете, я с детства терпеть не мог то, что принято называть спокойной семейной жизнью. Мои родители, скучные пошлые люди, классические бюргеры, привили мне стойкое отвращение к однообразию семейного быта. Я привык слоняться по миру, ночевать где придется, мне нравится риск, постоянная смена декораций. Но сейчас вдруг позавидовал вам. Вы с женой любили друг друга, растили сына, и сорок лет вам, вероятно, никогда не было скучно вместе. Или я ошибаюсь?
— Нет, — тихо произнес Натан Ефимович, — вы не ошибаетесь. Нам с Марией Даниловной действительно никогда не было скучно вместе. Ни разу за сорок лет. А к чему вы клоните, Карл? Рисуете благостную картину тихого семейного счастья, чтобы настроить меня на сентиментальную волну, а потом пригрозить гибелью моего сына и внуков? Хотите поставить мне очередные условия? Я догадываюсь, что утром мы причаливаем, не знаю, правда, куда именно. Но причаливаем. Вы готовите меня к разговору с заказчиком, чтобы я был покладистей и не возражал?
Бренер не видел в темноте лица Карла, но почувствовал тяжесть его взгляда. В тишине стало отчетливо слышно, как бьется вода в круглый темный иллюминатор.
— Утром мы будем на Кипре, — сказал наконец Карл, — там действительно вы встретитесь с тем, кого называете заказчиком.
— А дальше?
— Не знаю. Дальше ему решать, что с вами делать. Моя часть работы выполнена. Мы с вами завтра распрощаемся, и мне, честно говоря, даже грустно немного. Я успел к вам привыкнуть, профессор. Мне приятно говорить по-русски. Почему-то на этом языке проще всего вести задушевные беседы.
— Вы не похожи на человека, у которого есть потребность в задушевных беседах, — заметил Бренер.
В темноте вспыхнул огонек зажигалки. Карл закурил. Натан Ефимович хотел сказать, что не стоит курить в закупоренной каюте. Потом всю ночь придется дышать табачным дымом, и лучше бит выйти на палубу. Но сдержался, промолчал.
Карл тоже молчал. У Натана Ефимовича слипались глаза, он отвернулся к стене и уже почти заснул.
— Скажите, зачем вы прикарманили фотографии, которые искала Инга? — внезапно спросил Карл.
Вопрос был задан тихо и задумчиво, но Бренер вздрогнул и сел на кровати.
— Какие фотографии?
— Ну не надо, не дергайтесь. Я нашел их в кармане вашей куртки. Нет, я не обыскивал специально. Просто здесь, на яхте, нам с вами выдали одинаковые куртки, я перепутал, полез в карман и очень удивился. Я не собираюсь приставлять вам дуло к виску и устраивать допрос с пристрастием. Мне просто интересно. Вы что, знаете эту женщину?
— Мне показалось, эта женщина похожа на дочь моих московских соседей по коммуналке. Прошло много лет. Когда мы уехали, ей было пятнадцать. Я подобрал снимки, чтобы разглядеть как следует.
— Разглядели? — голос Карла стал чуть напряженней, или это только показалось?
— Да. Но все равно я не уверен, она ли это. Слишком все странно, слишком много лет прошло. Я знаю, жизнь любит выкидывать всякие фокусы, и мир ужасно тесен, однако мне сложно представить ту девочку в качестве агента ФСБ и вашей бывшей любовницы.
— Как звали дочь ваших соседей? — быстро спросил Карл.
— Почему вас это волнует? Ну подумайте, какое это имеет сейчас значение? Говорим мы об одном человеке или о разных людях — не все ли равно? Для меня это очень давнее прошлое, совсем другая жизнь. Прошло двадцать лет, и, кроме нежных ностальгических воспоминаний, ничего не осталось.
— А вы не допускаете, что у меня тоже могут быть свои нежные воспоминания? — усмехнулся Карл. — Как же ее звали, ту девочку?
«Есть ли смысл врать и выдумывать? — устало спросил себя Бренер. — Я могу назвать ее сейчас как угодно. Проверить он не сумеет, да и зачем ему это проверять? Такое прошлое никому ничем не угрожает. Это случайный, теплый и в общем совершенно лишний проблеск в грубом, жестоком рисунке теперешних событий. И незачем смешивать одно с другим…»
— Ее звали Наташа, — сказал он равнодушно.
— Жаль, — так же равнодушно ответил Карл, зевнул и загасил сигарету, оказывается, мы действительно говорим о разных людях. Женщина на снимках всего лишь похожа на вашу бывшую соседку. Это не она, потому что мою русскую знакомую зовут Глафира.
— Как? Глафира? Удивительно редкое имя.
— Спокойной ночи, профессор. Завтра будет тяжелый день.
— Спокойной ночи, Карл, — Бренер опять отвернулся к стене и натянул одеяло, — простите, а вы не могли бы выкинуть окурок? Он будет вонять всю ночь.
— Да, конечно. — Карл встал и прошлепал босиком к туалету.
— Вы хотите взять себе снимки вашей Глафиры? — спросил Натан Ефимович.
— Зачем?
— Если я правильно понял смысл вашего семейного скандала с Ингой, мальчик на фотографиях — ваш сын?
— Разве я говорил это?
— Нет. Вы говорили совсем другое. Но вы обманывали несчастную, нервную, преданную Ингу. Вы боитесь ее ревности, и правильно делаете.
Карл ничего не ответил, молча улегся на свою койку. Они больше не произнесли ни слова, но еще долго не могли уснуть.
Проснувшись под утро, Бренер нащупал в полумраке свою куртку, покосившись на Карла, сунул руку во внутренний карман. Как он и предполагал, снимков там уже не было.
Карл спал очень крепко, отвернувшись к стене, и совсем не храпел.
* * *В аэропорту Бен-Гурион выстроились огромные очереди к стойкам, за которыми работали сотрудники службы безопасности. Молодые люди и девушки в элегантной униформе, подтянутые, улыбчивые, допрашивали каждого пассажира:
— Кто, кроме вас, находился в помещении, когда паковался багаж? Оставались ли собранные вещи без присмотра хотя бы на несколько минут? Покупали вы какие-либо сувениры? Где именно? Ваши покупки были упакованы на ваших глазах? Обращались ли к вам с просьбами незнакомые либо малознакомые люди накануне отлета?..
И так до бесконечности.
Максимка дремал, сидя на чемодане. У Алисы слипались глаза. Наконец они подошли к стойке. Девушка в униформе приветливо улыбнулась, задала все положенные вопросы про багаж и сувениры, попросила открыть чемодан, тщательно в нем порылась. Потом долго, сосредоточенно листала паспорт.
— Какие города, кроме Эйлата, вы посещали на территории Израиля?
— Мы ездили в Иерусалим.
— Это была экскурсия?
— Нет. Мы брали машину напрокат в фирме «Баджет».
— Из Эйлата в Тель-Авив вы тоже ехали на машине?
— Да. Мы сдали машину в представительство фирмы прямо здесь, в аэропорту, три часа назад.
— Вас останавливала дорожная полиция?
— Нет, — Алиса почувствовала, что предательски краснеет.
— Спасибо, — улыбнулась девушка и вернула паспорт, — проходите. Счастливого пути. До регистрации оставалось полтора часа.
— Ну вот, а ты нервничала, — сказал Максимка, когда они уселись за столик в кафе, — они еще не знают про этот дурацкий штраф. Пока до них дойдет, мы уже будем в Москве. Вообще, у нас здесь получился не отдых, а какой-то ужас, вздохнул ребенок, — домой хочу. Никогда в жизни так не хотел домой, как сейчас.
— Уже сегодня будем дома. — Алиса встала. — Что тебе взять, малыш?
— Гамбургер, колу и мороженое.
Когда она вернулась, за их столиком сидела смуглая, совсем молоденькая девушка в ярком свитере. Уши ее были закованы дюжиной серег-колечек, тугими колечками вились короткие ярко-рыжие волосы. Пальцы тоже были унизаны серебряными кольцами и перстнями. Она потягивала спрайт из банки через трубочку и лучезарно улыбнулась Алисе.
— Я говорил ей, что здесь занято, — зашептал Максимка, — но она не понимает ни по-русски, ни по-английски.
— Чем она тебе мешает? Больше нет свободных столиков.
— Да ну, противная какая-то, — поморщился Максим, — вся в колечках. Только в носу не хватает. Знаешь, как у нас в классе таких называют? Парнокопытные.
— Почему парнокопытные?
— Посмотри, какие у нее «платформы»! Сантиметров двадцать, не меньше.
— Максим, перестань. Нехорошо.
— А, — он махнул рукой, — она ни бельмеса не понимает по-русски.
— Все равно некрасиво. Тебе нравятся тетки, которые у нас во дворе сидят на лавочке, перемывают всем косточки, и мне в том числе?
- Пожилая дама в Голландии - Клара Меральда - Криминальный детектив
- Жаркой ночью в Москве... - Михаил Липскеров - Современная проза
- По пути в Лету - Роман Сенчин - Публицистика
- БССР и Западная Белоруссия. 1919-1939 гг. - Лев Криштапович - История / Публицистика
- Леденцовые трости для Карамельки (СИ) - Полина Владимировна Корн - Любовно-фантастические романы / Эротика