Верная Рука - Карл Май
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Кто же сможет это понять?
— Любой человек, если как следует подумает над этим. Хорошо, давай рассуждать вместе. Если бы ты побежал неожиданно для меня, то в темноте, даже на вороном, я бы тебя никогда не догнал, следовательно, чтобы раз и навсегда отбить у тебя желание бежать, я должен был сам предоставить тебе эту попытку, и, естественно, я тебя не упустил.
— Уфф, уфф!
— Понял теперь?
— Я понял, что правда то, о чем говорят все краснокожие и белокожие воины: Олд Шеттерхэнд выглядит не слишком хитрым, но перехитрит любого.
— Хм, перехитрить тебя сейчас не составляет никакого труда. Ты вождь, хотя и почти совсем мальчишка; если ты хочешь быть, по крайней мере, храбрее, то это уже достоинство. Будь доволен, что моя лошадь была быстрее твоей, и поэтому я использовал только лассо! Если бы не смог тебя так быстро догнать, я был бы вынужден тебя застрелить.
— Большой Шиба не боится смерти!
— Это я знаю; но твой побег имел только одну цель — предупредить команчей. Смог бы ты это сделать, если бы был застрелен?
— Уфф, нет!
— Так пойми, что ты и в этом случае действовал, не подумав. И потом, как ты мог забыть, что твой амулет у меня?
— Я этого не забывал.
— И все-таки хотел удрать? Удивительно! Смог бы ты убежать или нет, все равно твоя душа была бы загублена навсегда.
— Нет!
— Нет так! Кто теряет свой амулет, тот, чтобы спасти свою душу, должен найти другой. Ну, а тот, кто позволит свой амулет отобрать и уничтожить, никогда не попадет в Страну Вечной Охоты.
— Олд Шеттерхэнд говорит о том, во что сам не верит!
Несмотря на слабый свет от горящей в каморке сальной свечки, я разглядел, что его лицо приняло самоуверенное, я мог бы даже сказать, горделивое выражение. Про то, о чем он сейчас думал, один немец как-то высказался таким образом: «Теперь Олд Шеттерхэнд у меня в кульке!» Подумав об этом, я сказал:
— Верю я в это или нет, это отдельная тема, но ты-то, я знаю, в это веришь. Если краснокожий воин отберет у своего врага амулет и будет его хранить, то душа того в Стране Вечной Охоты должна будет ему служить, пока сообразительность или Великий Дух не подскажет ему, как раздобыть и завоевать новый амулет. Но, если амулет не будет сохранен, а уничтожен, то душа его пропала на вечные времена. Это же ваша вера!
— Но не моя!
— Нет? — спросил я, притворяясь пораженным.
— Нет. Я тоже в это верил, но только до тех пор, пока мой большой брат Олд Шеттерхэнд не рассказал мне про великого Маниту, который сотворил всех людей, любит всех одинаково и к которому вернутся все души. Никто не может ни у кого отобрать душу. А после смерти не может быть ни господина, ни прислужника и ни победителя, ни побежденного. Перед престолом великого, доброго Маниту все души одинаковы; там господствует вечная любовь и мир и нет никакой ни войны, ни охоты, ни кровопролития. Где же тогда Страна Вечной Охоты, про которую говорят наши жрецы и шаманы?
Он говорил с воодушевлением, которое усиливалось с каждым его словом. Я очень обрадовался этому. Семя, которое я когда-то вложил в его сердце, не только взошло, но и дало под жесткой корой крепкие корни.
— Да, если ты так думаешь, то для тебя никакой амулет не имеет значения, — произнес я, как бы без всякой задней мысли.
— Это знак того, что я только воин, и никто больше.
— Тогда совершенно бессмысленно сохранять твой амулет. На, бери его назад.
Я снял его со своей шеи и отдал ему. Он водворил его на свою шею и ответил мне:
— Он не может ничего сделать с моей душой, но он является знаком моего воинского звания, и поэтому я благодарю тебя за то, что ты его мне вернул!
— А ты с другими воинами уже говорил о том, что душа и амулет совсем не связаны друг с другом?
— Нет.
— Почему же нет?
— Потому что они этому не поверят.
— Но ты же мне поверил!
— Мой рот ведь не твой рот, и, если я скажу даже в точности то же самое, что говорил мне ты, то это будет не одно и то же. А Олд Шеттерхэнд останется сегодня здесь?
Я не мог сообщить ему никаких сведений о наших делах и ушел от ответа, сказав:
— Буду я здесь или нет, это тебя не касается. Поскольку ты все еще норовишь удрать, я должен считать тебя своим противником; однако в этих четырех стенах ты можешь двигаться совершенно свободно.
— Так ты хочешь меня развязать?
— Негр Боб попозже сделает это.
— Негр? Разве я позволю какому-то негру прикоснуться к себе? Ты что, не знаешь, что ни один краснокожий воин не может иметь дела ни с одним негром?
— А ты разве не знаешь, что великий Маниту сотворил всех людей и любит всех одинаково, независимо от цвета их кожи?
Он в раздумье смотрел перед собой на пол.
— И что ты вообще имеешь против нашего Боба? — продолжал я. — Он был с нами, когда мы тебя спасали. Ты должен быть ему благодарен так же, как и всем нам. Он гораздо лучше, чем ты думаешь о нем. Он, между прочим, никогда не предавал дружбы ни с одним человеком; а ты обязан своей жизнью Кровавому Лису, выкурил с ним трубку мира, и, несмотря на это, теперь появился здесь, чтобы выгнать его из его дома и убить. Скажи мне беспристрастно и честно, кто из вас лучше: он или ты?
Он молчал.
— Ты молчишь, но это тоже ответ. Задумайся о своих делах! А чтобы ты мог это без помех сделать, я уйду.
Мои слова, наверное, звучали жестковато; однако я все хорошо обдумал и надеялся, что они произведут должное впечатление. Я вышел и подозвал к себе негра. Я его хорошо знал и мог не сомневаться, что он выполнит все, как надо; мне надо было все ему как следует объяснить.
— Подойди сюда, Боб, — позвал я его. — Я хочу тебе кое-что сказать.
— Хорошо! Масса Шеттерхэнд Бобу что-то сообщит?
— Это очень важно!
— Важно! Ох, ох! Массер Боб хороший джентльмен, если у него важные дела.
И он стал вращать глазами от гордости. Выглядело это довольно потешно.
— Я знаю, что ты очень сильный и храбрый человек. Не так ли, старина Боб?
— О, да, да! Боб очень сильный и храбрый!
— Но и хитрый?
— Очень хитрый, очень! Хитрый как… как… как…
Он так и не вспомнил, как кто, ему казалось, что нет достаточно яркого аналога его хитрости; но тут же ударил в ладони от радости, что-то вспомнив, и продолжил:
— Хитрый, как муха, точно, как муха!
— Муха? Ты считаешь муху необыкновенно хитрым существом?
— Да! Ох, ох, муха очень хитрая, очень! Садится всегда только на кончик носа…
— И это, по-твоему, хитрость?
— Очень большая хитрость, потому что с кончика носа мухе очень легко взлететь.
— Хорошо, такое сравнение мне нравится. Так вот: мне нужны твои сила, храбрость и мужество. Ты видел, что я отвел Большого Шибу в каморку?
— Да, Боб подслушивал у двери и видел, что молодой вождь лежал на полу и был крепко связан ремнями.
- Виннету. Сын вождя - Карл Фридрих Май - Вестерн / Исторические приключения
- Две смерти - Петр Краснов - Русская классическая проза
- Том 2. Рассказы, стихи 1895-1896 - Максим Горький - Русская классическая проза
- Полное собрание сочинений. Том 13. Май-сентябрь 1906 - Владимир Ленин (Ульянов) - Биографии и Мемуары
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив