Персидские юмористические и сатирические рассказы - Голамхосейн Саэди
- Дата:18.07.2024
- Категория: Юмор / Юмористическая проза
- Название: Персидские юмористические и сатирические рассказы
- Автор: Голамхосейн Саэди
- Просмотров:3
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Что, любят свою власть показать?
— Ещё как! — подхватила я.— Всю душу вымотают!
Тут я и разговорилась. Рассказала ему, как эти злодеи измываются над нами, как каждый старается сорвать с тебя отступного побольше, как придираются ко всяким пустякам. Он молчал, глядел прямо перед собой и вроде бы не слушал меня. Но я чувствовала — он не пропускает ни слова.
После того как мы свернули на улицу Пехлеви, он достал пачку заграничных сигарет. Заметив, с какой жадностью я гляжу на них, спросил:
— Куришь?
— Курю!
«Сейчас,— подумала я,— прикурит одну сигарету и даст». Так всегда делают таксисты. Но он предложил мне всю пачку. Я вытащила одну сигарету, хотя очень хотелось взять две — постеснялась. Он протянул мне зажигалку, я нагнулась, прикурила. Какое-то время ехали молча. Потом я спросила:
— Куда мы едем?
— Тебе нечего делать, так ведь? — ответил он вопросом на вопрос.
— Так,— согласилась я.
— Обратно не торопишься?
— Нет!
Проехав ещё немного, он остановил машину у большого магазина, где толпился народ, вышел и вскоре вернулся с двумя объёмистыми пакетами в руках. Когда он клал их на заднее сиденье, там что-то звякнуло, и я поняла, что он купил вино и закуску.
Потом мы снова поехали прямо, все время в гору, никуда не сворачивая, по Дарбандскому шоссе. Он так гнал машину, что мне иногда жутко становилось. Около Сарбанда[159] он выбрал безлюдное местечко, и мы расположились выпить и закусить. Сидели почти что не разговаривая. Из приёмника в машине доносилась негромкая музыка. Он наливал себе по полстакана водки и запивал пепси-колой прямо из бутылки, а мне разбавлял в стакане. От водки на душе стало тепло и спокойно, и я совсем перестала его стесняться. Когда мы покончили с едой и закурили, я спросила запросто:
— Ты случайно не из тех ли пижонов, что любят поболтать и пристают ко всем с дурацкими вопросами?
— Я действительно пижон! — засмеялся он.— Но дурацких вопросов не задаю. Зачем мне это надо? А что, собственно, значит «пристают с дурацкими вопросами»?
— Однажды мне попался один такой зануда, замучил расспросами. Я не выдержала, говорю: «Зачем задаёшь столько вопросов?» Он начал объяснять, что ему, мол, жалко нас, хотел бы чем-нибудь помочь. «Если тебе действительно нас так уж жалко, чего ж ты шляешься сюда?» — спрашиваю. Он что-то промямлил, я толком не поняла. Уловила только, что вроде бы ему приспичило и что он без этого не может. Я, на него глядя, вспомнила светских дам, которые как-то навестили нас — тоже хотели нам помочь. Говорили, что жалеют нас, а сами небось любой проститутке сто очков вперёд дать могут — раскрашены и разодеты были так, будто собрались на свадьбу. Или, может, им тоже приспичило? Собирались обучать нас грамоте, шитью и ещё какой-то чепухе. Зачем нам грамота? Курам на смех!..— Я умолкла.
— О чем задумалась? — вдруг услышала я.
— Так, ни о чем.
— В сон клонит?
— Да нет!
— Так ты не понимаешь, почему эти пижоны задают вам столько вопросов?
— Нет, не понимаю.
— Жизнь вашу узнать хотят.
— Нашу жизнь? — удивилась я. — Для чего?
— Книги про вас напишут.
— Зачем это им понадобилось?
— Чтоб люди прочитали да на вашем примере поучились, — ответил он и захохотал.
Я решила, что он перепил. Ведь если подумать, и в моей судьбе, и в судьбах моих подружек, чьих рассказов я столько слышала-переслышала, ничего нет такого, о чем стоило бы писать в книгах.
Пока я не познакомилась с Исмаилом, жизнь моя текла скучно и однообразно. Знала я только дом да работу по дому. Ну иногда выйдешь за покупками на базар или в мечеть — вот и все. На базаре я и увидела Исмаила. Взгляды наши встретились, он улыбнулся, а я засмущалась, почувствовала, что покраснела. В растерянности купила что-то первое попавшееся и вернулась домой. На следующий день мы снова увиделись. И так три дня подряд. А на четвёртый он подошёл ко мне на площади, что возле мечети.
— Здравствуй,— говорит,— читать умеешь? Можешь прочитать мне молитву? Сделаешь благое дело!
Я опять покраснела, сердце так и заколотилось, еле-еле выговорила в ответ:
— Грамоты не знаю, но прочитать молитву смогу.
— Ну тогда читай! — говорит.— Авось аллах исполнит моё желание.
Я быстро-быстро начала, читать какую-то молитву. А он нагнулся ко мне и шепчет на ухо:
— Знаешь что? Я без памяти влюбился в тебя! Умираю! Жить без тебя не могу!
— Человек вы нездешний… — отвечаю.
— Я из Тегерана,— говорит.— У меня легковая машина! Я лепечу:
— Мне домой пора. Поздно уже, будут беспокоиться.
— Приходи сюда вечером.
— Вечером не могу.
— Ну тогда завтра приходи, умоляю тебя!
— Может быть, приду,— пообещала я.
Назавтра скольких уловок стоило мне выбраться из дому и прийти на площадь!.. А он уж там.
— Я на машине. Поедем погуляем! Я перепугалась.
— Господи, как можно! Увидят — убьют!
— Кто увидит? Здесь в сто раз хуже! Тут мы у всех на виду. Прикрой лицо платком и пошли скорее!
Села в машину, поехали за город. Едем, болтаем.
— Женюсь на тебе! — говорит Исмаил.
— Мои родители не согласятся отдать меня за тегеранца, да ещё за шофёра!
— А чем шофёр хуже других?
— Ничем не хуже. Только они говорят, шофёры — люди легкомысленные, семейная жизнь не по ним.
— Чепуха все это!
Отъехали, где нет людей, он остановил машину и начал со мной заигрывать. Я перепугалась, умоляю:
— Не трогай меня!
Он не отстаёт, и от каждого его прикосновения у меня по всему телу пробегает дрожь, кажется, грудь разорвётся от сладкой истомы, в голове помутилось, вот-вот потеряю сознание. Я заплакала. Тогда он достаёт из-под сиденья бутылку и наливает мне.
— Не плачь! На, выпей, сразу на душе легко станет.
Я поднесла стопку ко рту и отпрянула от резкого запаха. А он хохочет:
— Не бойся, выпей. Это лекарство. Мигом вылечит! Всегда с собой вожу. Каждый раз, как в пути не по себе станет, выпью глоток, и все пройдёт!
Я и выпила. Залпом. Рот и горло обожгло, чуть было не задохнулась. Потом по всему телу разлилось тепло. Стало легко. Захотелось смеяться. Перед глазами все поплыло, закружилось. Он тоже выпил. И теперь, когда он снова обнял меня, я его не отталкивала. Млела блаженно. Хотелось только, чтобы он сжимал меня ещё крепче. По вечерам, сидя на ступеньках в нашем душном пустом дворике, когда меня охватывали тоска и томление, я часто начинала мечтать «об этом». Но никогда раньше не представляла себе, что это так сладко! Он ласкал меня, и я от счастья и наслаждения трепетала в его руках, как рыбка…
— Не хочешь заняться любовью? — спросила я.
— Нет, мне ещё не приспичило! — засмеялся он.
Я хотела было сказать: «Ведь все равно этим кончится. Для того ты и привёз меня сюда». Но промолчала и стала ждать, что будет дальше. Он завёл машину, и мы поехали.
Только когда Исмаил завёл машину, чтобы ехать назад, я разом очнулась, поняла, каких глупостей наделала, и заревела.
— Ты что? — повернулся ко мне Исмаил.
— Родители узнают — убьют!
— А зачем им знать? Сделай так, чтобы не узнали!
— Но ведь в конце концов узнают!
— Ну, коли так, поедем в Тегеран!
Я от неожиданности даже реветь перестала и ещё больше перепугалась.
— Поедем в Тегеран со мной. Там я на тебе и женюсь!
Как я ни прикидывала, вроде бы другого выхода нет. Оставаться— позору не оберёшься, надо поскорее уносить отсюда ноги.
— Ладно, поехали! — наконец решилась я.
— Не сейчас же! — ухмыльнулся Исмаил.— Завтра поедем, рано утром!
В ужасе я взглянула на него. Он на меня прикрикнул:
— Ты что же, не можешь сделать так, чтобы до завтра никто ни о чем не догадался?
Я не знала, могу или нет. Когда я пришла домой, мать, как всегда, начала браниться и проклинать меня. Я промолчала. Мне казалось, что я не доживу до утра. От каждого её взгляда сердце у меня обрывалось. «Все кончено! — думала я. — Догадалась!..»
Рано утром, схватив под мышку платок, босиком (туфли я держала в руках) я крадучись выскользнула на улицу. Исмаил уже ждал меня, мы сели в машину и поехали.
До Тегерана ехали целую неделю, не спешили, на день-два останавливались, где понравится. Эта неделя была самой счастливой в моей жизни. Никто нам не мешал, никому до нас не было дела. Когда приехали в Тегеран, Исмаил отвёз меня в какой-то дом и велел ждать его там, а он, мол, приготовит все для свадьбы. В этом доме было несколько женщин, молодых и старых. Вечером стало людно, пришли мужчины. Из своей комнаты я все видела и слышала и наконец поняла, куда попала. Ночь напролёт я проревела, а наутро Батуль объяснила мне, что ждать Исмаила нечего. Я хотела было уйти, но «мамаша», хозяйка, не пустила: Исмаил, дескать, поручил меня ей, что она ему скажет, когда он вернётся?
- Этика пыли - Джон Рёскин - Образовательная литература
- Собрание сочинений в 14 томах. Том 5 - Джек Лондон - Классическая проза
- Чокнутый понарошку. Юмористические рассказы - Алексей Зубов - Прочий юмор
- Рассказы, очерки, фельетоны (1924—1932) - Евгений Петров - Классическая проза
- Английский сад. Книга 1. Виктор. - Савански Анна - Современные любовные романы