Учебник жизни для дураков - Андрей Яхонтов
- Дата:20.11.2024
- Категория: Юмор / Юмористическая проза
- Название: Учебник жизни для дураков
- Автор: Андрей Яхонтов
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Полежи, сегодня же выходной, — говорил я. Она не слушала. И то беседовала с какой-то родственницей, то с каким-то знакомым.
Мы позавтракали. Это был поздний, чудесный завтрак. И после завтрака я снова пытался увлечь мою любимую в спальню, но она холодно сказала: ей нужно в магазин.
— Мы пойдем вместе, — прошептал я.
Она объявила, что пойдет в магазин с соседкой, а я должен отправиться в институт и поработать. В словах ее мне почудилась излишняя холодность. Но я пошел в институт и написал целую главу для методического пособия. С трудом дождавшись вечера, я позвонил моей распрекрасной и крикнул в трубку:
— Это ты? Я уже еду!
— Нет, это не я. То есть не она, — сухо ответил женский голос. — Это ее соседка. Она уехала к тете. На дачу. Ей непременно надо было увидеться с тетей. Она сама вам позвонит, когда сможет.
Она не позвонила. Никогда.
Спрашивается: что еще я мог и должен был получить в ответ — на свое поведение? Именно такое отношение я и заслужил!
ЧУДОВИЩЕ— Да ты просто чудовище, — говорил мне Маркофьев. — Настоящее, форменное чудовище. Себе ты, наверное, кажешься верхом совершенства. Но на самом деле — всем приносишь только несчастья. Жизнь, мой милый, требует иных качеств, чем те, которыми ты кичишься. Твои-то качества как раз никчемны. Не нужны никому. Но меняться ты не желаешь. Продолжаешь торговать негодным товаром. Навязываешь его всем буквально силой. Это же настоящий классический обман. Очнись! Остановись! Осознай ошибки! Я желаю тебе добра, и всегда желал. Поэтому так откровенен с тобой. А мог бы молчать. Ничего не говорить. Но тогда ты пойдешь ко дну. Только я удерживаю тебя на поверхности.
ФОРМЕННОЕ ЧУДОВИЩЕИ еще он сказал:
— Ты видишь себя своими глазами. А это необъективный взгляд. Поверь, даже я отношусь к себе критичнее. Считаешь себя идеалом. Безгрешным и незамаранным. Но ведь это не так. Задумайся. Чего стоит хотя бы твое общение со мною. Ведь ты не отринул меня, не ушел с гордо поднятой головой. Но побоялся сделать шаг — и в том направлении, куда следую я. А ты не бойся!
СЕСТРА МАРКОФЬЕВАИ он в качестве спасительной меры советовал мне жениться на его сестре. Той самой, которой в детстве подсыпал снотворное в торты, чтобы она, уснув, не видела, как ее брат развлекается с девчонками, забросив учебники.
— Женись на моей сеструхе, — убеждал меня Мар-кофьев. — Да, после тех снотворных она дурковата. Но тебе такая и нужна. Женись! Я для тебя создам все условия. Даже обидно, что делаю все для постороннего. А так бы и моя сеструха попользовалась. И для тебя неплохо будет. Если ты на ней женишься, значит, можно надеяться, что я ради нее и дальше буду тебе помогать.
ОЧЕРЕДНОЕ ЗАБЛУЖДЕНИЕВ итоге на его сестре женился Моржуев. Я же в этот момент увлекся юным существом, дочкой сотрудника нашего института. Иногда она приходила к папе. Однажды ее увидел Маркофьев. И замер, широко разинув рот и ворочая нижней челюстью, — что должно было показать, какое нокаутирующее впечатление на него произвела красота гостьи. Не спуская с нее глаз, Маркофьев объявил ее папаше:
— Моя страшная ошибка, что я редко заходил к вам в лабораторию. Теперь будем видеться чаще. Я, конечно, на вашей дочери женюсь. Работник вы отличный. Посмотрим, какой вы тесть.
Девушка слушала его, боясь пошелохнуться.
* ЧЕМ БОЛЬШУЮ ПОШЛОСТЬ ВЫ ГОРОДИТЕ, ТЕМ БОЛЬШЕГО ЭФФЕКТА В ЗАВОЕВАНИИ ЖЕНСКОГО СЕРДЦА ДОСТИГАЕТЕ!
После его ухода она не могла прийти в себя. Глаза сияли, личико порозовело.
— Кто это был? Неужели сам Маркофьев, — спрашивала она.
Через несколько дней я застал ее в его кабинете. Когда она ушла, Маркофьев схватился за голову:
— Зачем мне это нужно? Что я с ней буду делать? Ты же видишь — она в меня втюрилась. Ее теперь от меня за уши не оттащишь. Как они мне все надоели!
КРАСОТА МИР ПОГУБИТ!— НЕТ, КРАСОТА НЕ СПАСЕТ МИР, — говорил Маркофьев, вздыхая. — КРАСОТА МИР ПОГУБИТ. Чего они все от меня хотят, эти красотки? Они же меня сведут в могилу! У меня сил нет исполнять их капризы и прихоти. Они из меня выпили всю кровь! Но нет сил и от их прелестей отказаться!
Как он справлялся со всеми ними, где находил время и энергию? Он ведь по-прежнему волочил на себе немыслимый груз ответственности и всяческих обязательств. Пароход по-прежнему курсировал по рекам и озерам, и по-прежнему Маркофьев оставался гостеприимным и хлебосольным хозяином на его борту. По-прежнему он возглавлял футбольную команду института. По-прежнему вел огромную научную работу. И оставался верным рыцарем, служившим всем женщинам без разбора. Как ему удавалось все это совместить и одновременно всюду успеть — можно было лишь гадать.
Многие бы посчитали такую нагрузку нечеловеческой. Но только не он. Не Маркофьев. Ибо он был убежден, и своим примером доказывал: человеку по силам очень многое. Нет ничего такого, что было бы ему не по силам.
К ЧЕМУ СТРЕМИЛСЯ ЯА я? На что расходовал силы я?
В том-то и заключалась моя ошибка, что я искал и добивался любви, красоты, верности, чего-то несуществующего, а надо было стремиться совсем, совсем к другому. К чему-то реальному, осязаемому, конкретному.
ОТКАЗ ОТ СЧАСТЬЯИ в конце концов я отказался от мысли свое личное счастье устроить.
— Женские чары — не для таких, как я, — признался я Маркофьеву. — Да, ты стараешься мне помочь. Но у меня ничего не получается.
Под его чутким и пристальным контролем я начал осуществлять новую программу моей жизни в институте.
ЧТО ПРАВИТ МИРОМ?— Нет, вовсе не любовь правит миром. Голод — может быть… Но только не любовь. — Так говорил Маркофьев.
Он размышлял:
— Если бы можно было человека, который неприятен или внушает опасения, — затоптать или утопить — будь уверен, его бы затоптали и утопили. Но умные люди знают, какими странными путями порой развивается жизнь. Вдруг этот человек окажется тебе полезен? Вдруг, находясь на самом дне, он неожиданно всплывет и возвысится? Возникнет на одном с тобой уровне? А то и повыше. Поэтому — хотя бы из элементарной осторожности — всегда надо на всякий случай держать этого человека в поле зрения, ладить с ним, при случае — улыбаться.
И еще он говорил:
— Желать ближнему зла — в природе человека. Если ты не желаешь ближнему зла, ты не человек. Именно благодаря сцеплению шестеренок злобы и движется, развивается мировая цивилизация. Но кто так уж прямо покажет свою злобу? Только болван. Человек очень сложен, сплетен из противоречий. В нем уживаются злость и самая что ни на есть бескорыстная сердечность. Если случается беда, если начинаешь погружаться в небытие — и уж ясно, что не составишь конкуренцию никому из живущих, тут тебя и пожалеют, и приголубят, проявят сочувствие, помогут отдышаться… Но если у тебя все в порядке или, того хуже, ты преуспеваешь, с этим никто никогда не примирится. СОЗЕРЦАНИЕ ЧУЖОГО БЛАГОПОЛУЧИЯ НЕПЕРЕНОСИМО ДЛЯ ЧЕЛОВЕКА.
ЛУЧШЕЕ ВРЕМЯИ он, как всегда, был прав. Самый лучший период моей жизни начался, когда я, спускаясь по институтской лестнице, оступился и подвернул ногу. Из-за чего сорвалась моя поездка с Маркофьевым в Париж. И произошло чудо! Люди, которые при встрече со мной хмурились и мрачнели, теперь преобразились и расцвели. Встречая меня, ковылявшего по коридору с костылем, сослуживцы считали долгом одарить улыбкой симпатии. Я не мог поверить глазам.
— Не расстраивайтесь, — говорил один. — Подумаешь, нога…
— Не огорчайтесь, — вторил ему другой. — Подумаешь, Париж.
И ведь были правы! Радоваться надо было такому счастливому стечению обстоятельств…
А если бы перелома не произошло?
Сами подумайте: с какой стати кому-то радоваться твоей целой ноге? С какой стати приходить в восторг, что я еду в Париж, а другие не едут?
КОНТРОЛЬНОЕ ЗАДАНИЕ
Вспомните лучший период своей жизни. Он наступил, когда:
а) вы сломали руку или ногу;
б) добились успеха;
г) понесли потерю.
В какой из этих периодов люди окружили вас теплом и заботой и в какой проявили сдержанность и холодность?
ВЫВОД: Нет, вовсе не любовь правит миром. А нелюбовь, тщательно скрытая под маской любви. Заботы. Преданности.
Посмотрите по сторонам — и вы убедитесь в этом.
Я САМ ВИДЕЛВ одной телепередаче я видел, как высокое собрание, где сидели лучшие из лучших, умнейшие из умнейших (ну и рожи у них, скажу я вам, у этих считающихся самыми мудрыми), на сцену вышел тщедушный, худой человек и стал — всего-то лишь! — излагать свою точку зрения, с которой большинство не было согласно. Как же все эти умные на него зашипели, зашикали, затопали. И освистали.
- Крепкие напитки - Евгения Малёнкина - Прочая справочная литература
- Секреты лаборатории питания. Наука похудения, мифы о силе воли и пользе диет - Трейси Манн - Здоровье
- Снова в дураках - Элоиза Джеймс - Исторические любовные романы
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Педагогика. Книга 2: Теория и технологии обучения: Учебник для вузов - Иван Подласый - Прочая научная литература