Вот пришел папаша Зю… - Елена Лактионова
- Дата:01.07.2024
- Категория: Юмор / Юмористическая проза
- Название: Вот пришел папаша Зю…
- Автор: Елена Лактионова
- Просмотров:3
- Комментариев:0
Аудиокнига "Вот пришел папаша Зю…" от Елены Лактионовой
📚 "Вот пришел папаша Зю…" - это захватывающая история о приключениях главного героя, который оказывается в самых невероятных ситуациях. Вас ждут забавные и трогательные моменты, которые не оставят вас равнодушными.
Главный герой книги, папаша Зю, - это яркая и запоминающаяся личность, которая своим харизматичным характером привлекает внимание и вызывает улыбки у читателей. Его приключения и шалости не оставят вас равнодушными, а его искрометный юмор подарит вам море позитива.
Елена Лактионова - талантливый российский писатель, чьи произведения завоевали сердца миллионов читателей. Ее книги отличаются оригинальным стилем и глубоким смыслом, что делает их популярными среди различных возрастных категорий.
На сайте knigi-online.info вы можете бесплатно и без регистрации слушать аудиокниги на русском языке. Здесь собраны лучшие произведения различных жанров, чтобы каждый мог найти что-то по душе.
Не упустите возможность окунуться в увлекательный мир книг вместе с "Вот пришел папаша Зю…" от Елены Лактионовой. Погрузитесь в атмосферу приключений, юмора и непредсказуемых событий прямо сейчас!
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Новому коммунистическому правительству нужны были деньги, большие деньги. Чтобы пополнить казну, прежде всего была восстановлена государственная монополия на производство спиртных напитков, пива, вина и табачных изделий. Заработали на всю мощь спиртовые заводы. Вернулись «Портвейн-33», «Солнцедар» и дешёвые плодово-ягодные вина.
Ещё трудящиеся жаловались, что им тяжело разбираться в том обилии газет и журналов, что выплеснул на прилавки античеловеческий рынок «демократов», поэтому трудно ориентироваться в текущем моменте. И по их просьбе из газет были оставлены только «Правда», «Труд», «Советская Россия» и «Завтра», отличавшиеся друг от друга лишь заголовками. Остальные газеты были запрещены, а издательства закрыты. Для молодёжи оставили «Комсомольскую правду», но в несколько усечённом виде. Теперь она стала называться «Комсомольское ДА!»
До Центрального Комитета дошли слухи, что ещё трудящиеся просили оставить им издания интимного характера. Но Центральный Комитет решил, что ввиду исчезновения из аптек контрацептивов, рождаемость в стране и без того резко увеличится. И весь «интим» также исчез с прилавков, как порнографическая продукция, развращающая молодёжь.
Ещё трудящиеся просили окончательно искоренить из нашего захламлённого иностранщиной языка все чуждые нам слова и заменить их исконно русскими. На пожелания трудящихся откликнулись мощной кампанией «Заговорим по-русски!» «Пицца», «гамбургер», «шаверма» и «хот дог» превратились в «итальянский пирог», «булка с котлетой», «мясо в кулёчках» и «горячие собаки». Все вывески на иностранных языках заменялись на русские. От кое-где оставшихся фирменных магазинов, принадлежащих иностранным гражданам, требовали перевести свои названия на русский. Вместо загадочного TOM KLAIM появился обыкновенный «Анатолий Климин», вместо шарма VOGYE — лавка «Модная». Переводчики ломали головы, что им делать с LANCQ Mом, Макдональдсом и иже с ними. Местные власти вопрос решили по-советски: эти магазины, а также сеть ресторанов Макдональдс были ликвидированы.
Над «Экспресс-маркетом» засветилась неоном новая вывеска: «Быстрая лавка», над «Супермаркетом» — «Сверхлавка». Универсам теперь именовался «Общая лавка», а гастроном — «Пищевые товары». Впрочем, ни в тех, ни в других, ни в третьих, пищевыми товарами не пахло.
Прекратилась выдача виз на поездки за границу. Теперь, чтобы съездить в капиталистическую страну, необходимо было посетить три страны СНГ (кроме Прибалтийских, которые приравнивались к капиталистическим), а люди из органов будут бдительно за вами следить, как вы себя там ведёте. Сторонам, пригласивших наших актёров на гастроли и учёных на симпозиумы, было объявлено, что ни актёры, ни учёные, к сожалению, приехать не смогут, так как в стране эпидемии, и они заболели.
Трудящиеся просили также оградить их и детей от засилья в кино и на телевидении иностранной продукции, а в театрах — пьес иностранных авторов. На студиях и в театрах стали возрождаться худсоветы, без разрешения которых нельзя будет ни снять фильм, ни поставить спектакль. Вводился также Гослит, называемый в народе «цензура».
Но самое страшное — поползли слухи, что по ночам стал разъезжать чёрный воронок. А кое-кто видел воочию, как из домов выводили людей и сажали в большие фургоны с надписью: «ХЛЕБ».
«Это они мафиози ловят», — успокаивали себя граждане, чувствовавшие за собой грешок «демократии». Но с наступлением ночи каждый откровенно боялся и на всякий случай приготовил узелок с сухарями и парой тёплого белья.
А в коммунальной квартире 3-его Социалистического тупика оба президентских телохранителя розовели на глазах, успешно совмещая свою основную профессию с агентурной деятельностью.
На лестничной площадке появился странный тип.
— Это «оттуда», — скосив глаза за спину, страшным шёпотом сообщила Татьяна: она опасалась «жучков». — Видать, штат у них растёт.
Днём тип сидел на подоконнике, подняв воротник плаща и прикрывшись «Трудом». На ночь он расстилал коврик возле квартирной двери и сворачивался на нём калачиком.
Наина Иосифовна жалела агента, и вечером выносила ему мисочку борща, с покрошенным в него хлебом. Она молча ставила мисочку на коврик, а агент смотрел на неё собачьими глазами.
Ватерлоо Михаила Сергеевича
Михаила Сергеевича Гробачёва выловили у гостиницы «Балчуг» и отвели в опорный пункт милиции.
Раиса Максимовна, как всегда, оказалась права: вышел указ Центрального Комитета о запрете хождения по территории Российской Федерации иностранной валюты, а также всевозможных операций с нею, хранения и прочее. В добавок ко всему, Михаил Сергеевич оказал сопротивление органам, когда его брали с поличным, а потом пытался сунуть им по купюре инвалюты. Ему грозил срок.
В тот же вечер к Раисе Максимовне пришли с обыском. Она пыталась качать права, но когда нашли заветную коробку из-под «Salamander» и составили акт об изъятии, она прикусила язычок.
Как только за органами закрылась дверь, Раиса Максимовна бросилась к телефону. По телефону Серёгина жаловалась кому-то на своих оболтусов.
— Извините, милочка, у меня срочный разговор, — Раиса Максимовна нажала на рычаг и мягко, но решительно отняла у опешившей Серёгиной трубку.
Серёгина испепелила эту много о себе понимающую Гробачиху взглядом и гордо прошествовала к себе в комнату.
Раиса Максимовна провисела на телефоне весь вечер. Она передёргала за ниточки все свои некогда обширные связи, которые с каждым днём обрывались и бессилели, действуя порой на чисто женском обаянии, но узнала, где, как, что и почём.
Ночью она собрала все свои оставленные ей новой властью «на бедность» драгоценности, утром съездила к знакомому ювелиру, днём сделала несколько серьёзных визитов, и уже к вечеру того же дня Михаил Сергеевич, потерянный и помятый, сидел в своей комнате на диване. Он сидел, не снимая измятой шляпы и запачканного извёсткой и пылью пальто — следы ночи, проведённой в КПЗ. Уголки его губ были опущены вниз, что обозначало крайнюю степень раздумья. У его ног валялась пустая коробка из-под «Salamander».
Раиса Максимовна сострадающе молча наблюдала за мужем, догадываясь, что творится сейчас в его душе. Наверное, думала она, он чувствует себя старухой возле разбитого корыта. Но Михаил Сергеевич, оказалось, чувствует себя несколько иначе.
— Вот теперь, Захарик, — мрачно проговорил он, — я окончательно чувствую себя Наполеоном после поражения под Ватерлоо. Последняя попытка взять реванш завершилась полным крахом. Теперь мне остался только затерянный в океане остров Святой Елены.
— Но Ми, Наполеон остался совсем один, с ним не было его Жозефины! — воскликнула Раиса Максимовна. — А у тебя есть я! Вот когда ты лишишься меня…
— Захарик, пожалуйста, не говори такой страшной вещи. Я себе этого не мыслю.
Михаил Сергеевич вдруг как-то странно посмотрел на жену, помолчал и сказал после паузы:
— Ты знаешь, Захарик… Я недавно нашёл одну старую газету… За прошлый год, кажется… Да, сентябрь прошлого года. И там… Там сообщалось о твоей кончине — ты можешь себе это представить, Захарик? Я так испугался…
— Ну что ты, Ми. Ты же видишь, я жива: это была обыкновенная газетная «утка». Эти журналисты ради сенсации готовы на всё, что угодно. Успокойся, мой милый.
— Нет, ну надо же такое написать! Я… Я отшвырнул эту газету…
Раиса Максимовна подсела к мужу на диван и обняла его за плечи.
— Мой бедный, бедный, маленький мальчик. Мой Ми. Мой единственный, мой самый-самый любимый, самый дорогой. Я никогда тебя не покину, я всегда буду с тобой. Всегда. Даже если со мной что-то случится, я всегда буду рядом. Я буду незримо оберегать тебя, я буду помогать тебе, я буду разговаривать с тобой и — любить. Всегда любить. Что бы ни случилось. Да, мой милый?
— Конечно, мой Захарик. — Михаил Сергеевич молчал, растроганный. — Но ведь мы остались совсем без средств к существованию.
— Ничего, родной мой, ничего. Главное, что мы вместе, что рядом. Что живы-здоровы Иришка и Анатолий, и наши славные, замечательные внучки Ксюшка и Настюшка. Мы завтра же их навестим, ведь мы давно у них не были. Ну, хочешь, родной мой, мы завтра их навестим?
— Конечно, Захарик, — стал оттаивать Михаил Сергеевич. — Как хочешь.
— Ничего, мы выкарабкаемся из этого положения, — продолжала утешать мужа Раиса Максимовна. — Мы что-нибудь придумаем. Мы обязательно что-нибудь придумаем. А пока — выдадут же нам когда-нибудь эти чёртовы пенсии! Зато представляешь, какую сумму мы получим сразу за несколько месяцев? Мы устроим с тобой маленький пир! Мы купим бутылочку бургундского и миндальных пирожных…
— А я подарю тебе огромный букет роз! — включился в игру Михаил Сергеевич.
— Нет, Ми, на наши пенсии ты больше не сможешь покупать мне розы букетами. Ты подаришь мне одну розу. А я подарю тебе букетик фиалок.
- Сборник 'В чужом теле. Глава 1' - Ричард Карл Лаймон - Периодические издания / Русская классическая проза
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Две смерти - Петр Краснов - Русская классическая проза
- Совпадение - Сергей Лукьяненко - Научная Фантастика
- Сорок имен скорби - Джайлс Блант - Детектив