Крик в ночи (СИ) - Ридигер Владимир
- Дата:06.11.2024
- Категория: Юмор / Юмористическая проза
- Название: Крик в ночи (СИ)
- Автор: Ридигер Владимир
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Дадим же волю своему богатому воображению и немного отвлечемся от суеты сует, — задымив сигарой, произнесла мадам. — Жизнь — непрезентабельный гротескный балаганчик, но как часто порою мы пренебрегаем этой непреложной истиной!
Мадам, пихая Филдса локтем, сыпала эпитетами, метафорами и олицетворениями, проявляя при этом незаурядный талант мастера словесной эквилибристики.
— Вы когда-нибудь любили, Агапий, так, как я любила Демьяна Биде?
— А вы еще и способны были любить?
— Любить и быть любимой! — не моргнув глазом, отвечала мадам.
…В окне кабинета Филдса забрезжил рассвет, дважды прокукарекал кочет, а мадам все смаковала волнительные перипетии своего тяжелейшего девичества в услужении старого торговца недвижимостью анархиста Исая Бифшстекснера. Филдс, решительно отбросив условности в обществе дамы, открыто и смачно зевал в лицо донельзя возбужденной рассказчицы.
— …украдкой, при тусклом свете лучины, тянулась я к социально-экономическим трудам выдающихся людей своего времени: Софокла, Перикла, Домокла и Одиссея.
— Дальше, дальше! — изнемогал от зевоты Филдс.
— Бульварная литература, нашпигованная поверхностными сюжетами, вызывала во мне благородную ярость и холодное отвращение.
— Да-а-альше!!
— Я как приверженка того, что надвигалось, была восприимчива к справедливости и невосприимчива к несправедливости. «Изжить уродство и гармонично доразвиться!» — вот лозунг, брошенный кем-то и подхваченный мною.
— Дальше, разрази вас гром!!
Мадам вздрогнула телесами, и шпион услышал, как громко стукнулась о пол вымученная, копившаяся все суровые годы девичества мадам слеза. Филдс энергично выпрямился в кресле.
— Эй вы, уродливый социальио-экономический выкидыш времен Софокла! Битую ночь вы морочили мне голову, бесстыдно отняв гарантированные конституцией часы драгоценного отдыха! Не знаю, как у Исая Бифштекенера, а у меня ваши словесные шницеля давным-давно застряли в пищеводе! И вот что я вам скажу: если вы сию минуту не ответите, с кем сотрудничаете, с вами случится что-то недоброе! Мадам, не будите во мне лишних тенденций!
У Дубовой-Ясеневой вразнобой задергались правое ухо и левая ноздря, что-то звучно уркнуло в желудочном тракте. Настала очередь мадам раскрыть свои карты…
* * *Ведмедятников увяз в противоречивой информации подчиненных. Отсебятина являлась ахиллесовой пятой Воробьева и в какой-то мере Шельмягина; из-за нее случались всякие казусы, а дело практически топталось на месте. Сколько раз чихвостил он лейтенанта и капитана, сколько раз сам получал трепака от майора Пронина, — урок, как говорится, шел не впрок. Шпион то исчезал, то появлялся, и делал это, как замечал Пронин, хорошо и с серьезными намерениями.
Однажды, разбираясь в бесчисленных оперативных сводках, Ведмедятников обратил внимание на одно весьма любопытное донесение:
Очень-очень, трижды совершенно, дважды секретно,
Феофану Греку (личный шифр Ведмедятникова)
Две старые ловчихи тю-тю! А дохлая креветка -
ариозо вам с кисточкой и сбоку бантик.
Начальник хвостового оперения подлодки.Ведмедятников сдвинул брови, еще раз пробежал донесение и… вдруг его осенила простая догадка: креветка и переводчик вьетпунговского лидера — одно лицо! Ну, бестия! Ну, негодяй! Полковник даже развеселился, отхлебнул воды из графина, выкурил папиросу, достал фотоснимок Филдса в облике оперирующего хирурга (наркотизатор был агентом рыбнадзора), а также фотографию Хмыря, торжественно восседающего на ночной вазе, сделанную «слесарем» из щели сортира. Ну, стервецы!
Полковник часто прибегал к услугам внезапных озарений. Действовать немедля! Сняв трубку телефона, он набрал номер своего старого приятеля, прапорщика-собаковеда:
— Здорово, Проша! Узнаешь Ведмедятникова?
— Товарищ полковник?!
— Без чинов, Прохор, ну их к чертям. Нужен ты мне, понимаешь ли…
…Вороная «Волга» полковника Ведмедятникова притормозила у собачьего питомника, носящего имя человека, открывшего новую страницу собачьей жизни, — Франца Кафки. У ворот стоял прапорщик-собаковед Прохор с ручным тамбовским волком.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})— Здравия желаю! — рявкнули Прохор и волчище одновременно.
Полковник сощурился на зверюгу:
— Хвостом, значит, вертишь, Серый? А помнишь, как шпиона в лесу проморгал, зубоскальное твое отродье?
Прошли к вольерам.
— Знаешь, Проша, я ведь приехал к тебе за помощью.
— Какой?
— Срочно требуются обоняние, выдержка, тонкий слух, мертвая хватка, живой, общительный ум и расположенность к человеку.
— Так бы и сказали, товарищ полковник: «Прохор, сгодишься ты один».
Ведмедятников осведомился:
— Хвост-то у тебя где?
— Может, копчик сойдет, товарищ полковник?
— А ты им виляешь?
— Никак нет! Но если в приказном порядке…
— Эх, Проша! — растрогался Ведмедятников. — Старый ты мой барбосина!
Они облобызалась под истошный лай четвероногих друзей человека.
— Я, товарищ полковник, до сих пор не могу забыть вашего Грозного. Вот был пес! Помните, как он мышь в штабном диване удавил? Огонь!
— А cообразительный был — уму непостижимо. Крикнешь, бывало: «Грозный, ко мне!» Ну не идет ведь, умняга, хоть ты умри!
— Да ведь как не идет, злодей!
— А крикнешь: «Грозный, мясцо!» — несется сломя голову. Страдал от собственного интеллекта, как я сейчас соображаю. А иначе за что его все мы лупили?
— Меня даже как-то… — вздохнул Прохор, — принял за мясцо и, в некотором роде, откушал филейную часть тела.
Полковник нахмурился:
— Больше не тревожит то место?
— Да оно, можно сказать, с тех самых пор и отсутствует.
— Скажи, умный был хин, хоть и японский?
— Дальше некуда…
Миновав вольеры с малюсенькими злыми собачками, дабы не искушать память о Грозном, они остановились у Доски Почета с мордами бульдогов, овчарок, фокстерьеров и других выдающихся собак.
— Это что еще за физия-мизия? — недовольно поморщился Ведмедятников, указав на один из портретов.
— Доберман. А если по-народному, то пинчер.
— А это что за морда, если по-народному?
— Ньюф. Любит воду, каналья, а мыряет — одно загляденье.
— И каков у этого ньюфа… ньюх? Кого ему там, под водой, вынюхивать?
— Ясное дело, кого — утопленничка, нарушившего правила поведения на воде.
Полковник немного помолчал и наставительно произнес:
— Ты давай на эту доску побольше ищеек с обостренным чутьем — сразу будет видно, что питомник на верном воспитательном направлении. Ну, а теперь, товарищ собаковед, показывай, что обещал.
Выйдя на двор, старые друзья, тряхнув стариной, взяли несколько двухметровых барьеров и очутились у покосившегося флигелька. Ведмедятников, сгорая от нетерпения, толкнул фанерную заслонку. Его взгляду предстала удивительная картина: на плюшевом канапе в медалях возлежало лопоухое существо с влажным пористым носом и равнодушно смотрящими на полковника глазами. Существо смачно чихнуло, зевнуло, рыгнуло, звякнуло медалями и отворотилось от вошедших.
— Служебно-розыскная собака Азиза, — отрапортовал Прохор. — Краса и гордость питомника им. Франца Кафки!
Ведмедятников недоверчиво перевел взгляд с Азизы на Прохора:
— А ты, Проша, ничего… не путаешь?
Прохор отчеканил:
— Товарищ полковник! Может, я что и путаю, но Азизу — ни с одной заразой не спутаю!
— Чем же эта зараза, то бишь Азиза, выдается?
— Всем тем, что, товарищ полковник, не убоюсь заметить, отмечено вами: обаятельной расположенностью к человеку.
— Каковы ее заслуги перед всенародным розыском?
— Можно одним словом?
— Валяй!
— Зверь, а не ребенок! Гавкнет — хоть святых выноси. За то и усеяна медалями, ядрена краля.
— А мне, Проша, надо найти одного человека, секешь?
— Для Азизы такое дело — что забор оросить. Только надо ей дать занюхать вещичку негодяя.
- Мой отец – нарком Берия - Серго Берия - Биографии и Мемуары
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Как грустно - Алекс Норк - Полицейский детектив
- Принц болен свинкой - Ричард Коннель - Мистика
- Шаманский Лес - Владимир Серкин - Религия