Форма входа
0/0
Мои девяностые: пестрая книга - Любовь Аркус
- Дата:20.09.2024
- Категория: Старинная литература / Прочая старинная литература
- Название: Мои девяностые: пестрая книга
- Автор: Любовь Аркус
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Уважаемые читатели!
Тут можно читать бесплатно Мои девяностые: пестрая книга - Любовь Аркус. Жанр: Прочая старинная литература. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте Knigi-online.info (книги онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Описание онлайн-книги Мои девяностые: пестрая книга - Любовь Аркус:
Написать единую краткую историю девяностых сегодня невозможно. Невозможно представить себе единый нарратив: это странное время, пестрое время, о котором смогут рассказать только тысячи голосов. «Мои девяностые» — это книга, в которую вошли эссе и интервью писателей, поэтов, философов, публицистов, которые публиковались в журнале «Сеанс». Составитель — Любовь Аркус. Среди авторов: Дмитрий Пригов и Дмитрий Быков, Полина Барскова и Мария Степанова, Александр Тимофеевский и Константин Мурзенко, Екатерина Шульман и Юрий Сапрыкин, Дмитрий Галковский и Людмила Петрушевская. Эти тексты появились в разное время: одни — в девяностые, другие — в нулевые и в самом начале двадцатых XXI века. Каждый из них — свой особый взгляд на эпоху перемен.
Аудиокнига "Мои девяностые: пестрая книга" от Любови Аркус
📚 "Мои девяностые: пестрая книга" - это захватывающая история о жизни главного героя, который попадает в водоворот событий девяностых годов. Время перемен, надежд и разочарований, любви и предательств - все это переплетается в увлекательном повествовании.
Главный герой, погружаясь в атмосферу того времени, сталкивается с трудностями и испытаниями, которые меняют его навсегда. Он ищет свое место в мире, пытается понять себя и окружающих, идет к своей цели несмотря ни на что.
Автор Любовь Аркус в своей книге "Мои девяностые: пестрая книга" умело передает атмосферу того времени, заставляя читателя проникнуться духом девяностых годов и прочувствовать все перипетии, через которые проходит главный герой.
🎧 На сайте knigi-online.info вы можете бесплатно и без регистрации слушать аудиокниги на русском языке. Здесь собраны лучшие произведения разных жанров, которые подарят вам удовольствие и незабываемые впечатления.
Об авторе
Любовь Аркус - талантливый писатель, чьи произведения завоевали сердца миллионов читателей. Ее книги отличаются глубокими сюжетами, яркими образами и неповторимым стилем. Любовь Аркус покоряет читателей своими произведениями, заставляя переживать историю вместе с героями.
Не упустите возможность окунуться в захватывающий мир "Мои девяностые: пестрая книга" в исполнении талантливых актеров. Слушайте аудиокниги на сайте knigi-online.info и погрузитесь в увлекательные приключения!
📖 Погрузитесь в атмосферу девяностых годов с аудиокнигой "Мои девяностые: пестрая книга" и почувствуйте всю гамму эмоций, которые присущи этому времени.
Послушать другие аудиокниги из категории Прочая старинная литература.
Читем онлайн Мои девяностые: пестрая книга - Любовь Аркус
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
не спрашивают. Да и правда, как спросишь: «Ты че, брат — отмороженный? По жизни такой пробитый, или как?»
Роман Пелевина тоже бойкий, но, в общем, все-таки интеллигентский — много кавычек, часто двойных.
В фильме «Брат» кавычки замечать не хотят. У солиста «Мумий Тролля» Лагутенко они — единственный знак препинания, чем себя и обессмысливают.
Но кавычки давно освоены, сведены в статус рядовой и привычной фигуры.
А отмороженность актуальна.
В рейтинге глобальных жизненных метафор, подаренных преступным миром, она решительно входит в тройку лидеров, где уже прочно обосновались «беспредел» и «развод» («разводка»). Беспредел предполагает групповое насилие над установленными нормами, логикой и ценностями — грубое, но осмысленное их пересмотром. Развод — индивидуально-корыстные манипуляции с их неоднозначностью, смысл которых очевиден «разводящему», а для «разводимых» остается непостижимым, но предполагается.
Отмороз — концептуальное презрение и к нормам, и к логике, и к смыслам — просто отчаянное нежелание их понимать и улавливать, поскольку с индивидуальными ценностями они уже не пересекаются вообще никак.
Беспредел уже прошел. Развод идет своим чередом. Отмороз еще иногда удивлял.
К слову, о пластинках.
Виниловые пластинки окончательно вышли из обихода — их уже вовсе не продают, только совсем старые — на барахолках.
Все тяжелее жить с компьютером, который слабее, чем пентиум.
Все реже встречаешь пишущую машинку, телефон с дырками, черно-белый телевизор, гнутую алюминиевую вилку, граненый стакан и общественное место, где нет никакой рекламы.
Сколько лет уже не услышишь обращения «Товарищи!» — даже в очередях за пенсиями?
Впрочем, на 7 ноября молодежно настроенные приятели зовут на демонстрацию НБП. Обещают фактуру. Не иду. Холодно, и рано вставать.
Дойду только в начале 1998-го до лекции Дугина в Матросском клубе на темной и перекопанной площади Труда, закрытой для движения всех транспортных средств, кроме матросов: идет строительство подземного перехода. Если я не путаю, началось оно году в 1985-м.
Фактура есть. Как и следовало ожидать — евразийцы вялые и тощие, глаза мутные и воспаленные одновременно, одеты плохо, сидят большей частью трезвые, усердно внимают про островное сознание, угар атлантизма и эпоху новой парадигмы. Многие записывают.
Страха не вызывают, но и ухмылочка слезает с губ. Настолько несчастные, что сожаление вытесняет насмешку.
Еще ведь христианская эпоха, да?
Педиатры рекомендуют размещать рядом с младенцами работающие высокооборотные электроприборы — white house успокаивает и адаптирует к нынешней жизни.
А еще такая тема: вдруг выясняется, что в 2000 году компьютеры все накроются. Что-то там у них не то с нулями. Тревога оказывается ложной — тебе сообщают об этом в конце разговора — не накроются, а могли бы, и не все, а только какие-то особые, которых много, но это не твой любимец семьи. Но вот грядущая смена тысячелетий становится осязаемой.
Вообще смена тысячелетий — хорошая актуальная тема для застольных бесед того года.
Эта осязаемость грядущего праздника смены тысячелетий усиливается, когда впервые приносишь из большого нового супермаркета консервированные абрикосы, на этикетке которых — best before 31 / 03 / 2000.
Не открывать, что ли, до праздника, а то вдруг опять пропадут?
Нет, не пропадут. Теперь ничего не пропадет. И праздник будет. И все на нем будет хорошо.
Будет много шампанского, салата оливье, бенгальских огней.
Будет вдоволь русского «Смирнова» и консервированных абрикосов.
Поистаскавшиеся и полураспавшиеся девичьи вокальные группы будут крутить животиками на бессчетных гала-концертах, что прошумят по всему миру.
И Дэвид Ковердейл с Лучано Паваротти споют после них Аве Мария, чтобы мы не забыли: кончилось тысячелетие, а не христианская эпоха.
А Дэвид Копперфильд покажет несколько своих технократических фокусов, чтобы мы помнили о прогрессе.
Деятели, мыслители и писатели подведут итоги минувшего тысячелетия, с надеждой и достоинством посмотрят в будущее.
А Зураб Церетели посвятит тысячелетию исполинскую скульптуру, а представители художественной общественности столицы напишут несколько воззваний, где объявят сооружение недостойно безобразным, а евразийцы заложат под монумент эпохи бомбу, и за обезвреживание ее сотрудников ФСБ наградят именными «Юриями Долгорукими».
А следующие президентские выборы случатся в России уже в третьем тысячелетии, и Борис Немцов померяется сексапилами с генералом Лебедем в предвыборной борьбе.
И общественная жизнь будет все менее вторгаться в частную — до тех пор, пока частная окончательно не забудет о ней, чтобы снова вспомнить в новых бараках, окопах, баррикадах и очередях.
Еще почему-то прочно врезалось в память: где-то летом того же года музей мадам Тюссо устранил из экспозиции фигуру Майкла Джексона — за годы, прошедшие с момента ее изготовления в 1984 году, артист подверг свою внешность такому количеству различных изменений, что восковая персона уже не имеет к нему никакого отношения...
Впереди 1998 год, август, дефолт, паника, очереди...
Но пока — в Музыке Большой Истории пауза, и уже пора раздаться тем неловким аплодисментам, которыми неграмотный слушатель радостно отмечает тишину между частями симфонии, решивши, что уже наконец кончилось, разрешилось — и пора в гардероб и буфет.
Александр Тимофеевский
писатель
1958–2020
Евгений. Утешение Петербургом
«Плачет девочка в банкомате», — острили осенью 1998-го, когда разразился кризис, и снять наличные стало почти невозможно. Радушные московские стены, безотказно плевавшиеся раньше купюрами, вдруг заглохли и снова стали просто стенами. Это было наглядно. Отказали не только русские банки. Отказал прогресс, подвела цивилизация, Запад обернулся своею азиатской рожей. Впору было сойти с ума, но Евгений, упертый в землю четырьмя ногами, решил для начала вынуть деньги.
Еще в 1992 году, когда начались гайдаровские реформы, он ушел из Петербурга в Москву — в жизнь, в люди, в буржуазную прессу, стал писать для одной газеты, потом для другой; разные издания принадлежали разным владельцам, и к злополучному августу у него скопилось по две пары пластиковых кусочков. Первая пара, выданная могучим сельскохозяйственным банком, из числа «системообразующих», оказалась уж совсем бессмысленной, декоративной; вторую еще можно было отоварить. И даже окэшить. Но на нее перестала падать зарплата. Та пара, что
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Мои девяностые: пестрая книга - Любовь Аркус бесплатно.
Похожие на Мои девяностые: пестрая книга - Любовь Аркус книги
- Советские авиационные ракеты "Воздух-воздух" - Виктор Марковский - Справочники
- Стихотворения и поэмы - Юрий Кузнецов - Поэзия
- Отцы-святогорцы и святогорские истории - Старец Паисий Святогорец - Прочая религиозная литература
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Богиня парка (сборник) - Людмила Петрушевская - Современная проза
