Алпамыш - Фазил Юлдаш
- Дата:20.06.2024
- Категория: Старинная литература / Фольклор
- Название: Алпамыш
- Автор: Фазил Юлдаш
- Просмотров:3
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Алпамыша озорство разобрало, — отвечает:
— Козы твои жиреют, резвятся; бросили козла, — с бараном имеют дела; рожают-плодятся, дают по двояшке-трояшке в год, — от трех твоих коз — сто четырнадцать приплод!
Женщина мало смышленой была: от трех коз сто четырнадцать родилось! Больше ста! Сердце в ней поднялось:
— Ой, бабаджан, масло ваши уста!.. — Так эта молодуха простовата была.
Уцепилась она за Алпамыша:
— Зайдем ко мне в дом!
Вошли в юрту — хлеба нет ни крошки. Говорит ему хозяйка:
— Дедушка, посиди немножко, сито у соседки возьму, — испеку тебе лепешку, даже маслом помажу.
Убежала за ситом она. У соседки пять-шесть женщин сидело, о том о сем болтали. У молодухи, за ситом пришедшей, было, как говорится, полсотни ртов. С женщинами села — без дела болтая, забыла про Култая.
А Култай-Алпамыш сидит, ожидая, обшарил всю юрту кругом, видит — масло в бараньем желудке, мешок с творогом, — тает во рту! Ради шутки — все съел, опустошил юрту — вышел.
Возвращается молодуха, несет сито.
— Что ж вы, дедушка, уходите, — не едено не пито?
Отвечает Алпамыш: — На той боюсь опоздать. Мы — сыты. Без вас, янга моя, дом осмотрели ваш, того-сего отведали, солью вашей пообедали.
Говорит женщина: — На обратном пути ко мне заверните!
Входит она с ситом в дом — все вверх дном. «Как видно, — думает она, — нечистый джин похозяйничал в нем. Никакой не осталось еды! Если б, — думает, — это дед Култай был, столько пищи бы не истребил один, — кишка у старика тонка. Или это джин, или какой-нибудь батыр-пахлаван!» Так она решила…
А теперь — рассказу место об Алпамыше, под видом Култая, на свадебный пир отправившемся.
Палку волоча, идет Хаким-Култай.— Если суждено, вернусь я в дом родной —Встречусь со своей красавицей женой,Свадебный ее, бог даст, увижу той…Много женщин с ним шло по пути туда, —Надо им на пир богатый поглядеть!Каждая несет в узле тяжелом снедь, —(К тойхане дорога не близка, заметь!) —Надоело им под тяжестью пыхтеть:Женщины — тучны, — боятся похудеть.— Если б ты хотел нам, дедушка, помочь,Бога б за тебя молили день и ночь,Чтоб тебе жену молоденькую дал,Ханскую притом, единственную дочь…Нам свои узлы тащить уже невмочь.Если б на себя ты принял нашу кладь,Мы порожняком могли бы погулять.Наше затрудненье, дедушка, уладь, —Бога за тебя мы будем умолять!..—Алпамыш от них рассудок потерял.Скатерти со снедью он у них забрал,Все в широкополый кебанак сложил, —Похвалу своих попутчиц заслужил.Шел он с ними — шел, все шутками смешил.Проходить пришлось через большой пустырь.Он идет, все больше ускоряя шаг,Тащит на спине со снедью кебанак, —Неуклюжим бабам не поспеть никак!Вовсе, наконец, из виду он исчез.Так идет Хаким, тот мнимый старичок,Видит на пути он пастбище-лужок,Видит он журчащий, чистый родничок.Снял поклажу с плеч — присел на бережок…— Что за дастархан? — посмотрим, — он сказал, —Кебанак с узлами женщин опростал,Скатерти со всякой снедью развязал —И на бережке на травке разостлал.Было там всего припасено на пир:Масло и творог, в орешках — козий сыр,Жареное мясо и курдючный жир,И слоеные лепешки — катлама,И яичница с мукой была — куймак.
Озорства ради съел батыр все, что нашел в узлах, женщинами ему доверенных, даже и крошки ни от чего не оставил этот мнимый дед Култай.
Уничтожив все угощение, насбирал он валявшегося на пастбище сухого кизяка коровьего, пометных катышек овечьих-козьих, наполнил все посудины, завернул, увязал скатерти, как раньше было, все выставил на бережке родника, а сам отправился дальше…
Женщины, из виду его потеряв, не знали, как быть: то ли домой возвращаться, то ли догонять его. Споря между собой, до родника дошли они, — скатерти и посуду увидели, обрадовались — стали благословлять старика:
— Господи, пусть ему толстая, добрая старуха встретится, — о нас пусть уж не беспокоится!
Напились женщины воды родниковой, каждая свою посуду взяла — на голову поставила. Стали они через ручей переправляться, одна из них слишком неловко на берег прыгнула, посуда с головы упала, — треск раздался — навоз вывалился.
Увидев это, другие женщины сказали так:
— У нее, наверно, соперница есть: подложила ей кизяк, — придет, мол, на пир, скатерть развяжет, — кизяк, вместо угощенья покажет, — опозорена будет перед людьми.
Так они решили. Одна женщина сказала: — Как бы и у нас кизяк не оказался!.. — Открыла каждая свое, смотрят — у всех навоз вместо еды!
Растерялись женщины — посыпались на Култая проклятия. Закопали они свои посудины у края арыка, решив: — На обратном пути посуду заберем. Скатерти на пояса под сорочки подвязали.
— Если кто спросит: «Почему вы ни с чем на пир пришли?» — скажем: «Култай так с нами поступил!»
И пошли они дальше на свадебный той.
Песнь пятая
Теперь слово наше будет об Алпамыше, который отправился на пир в обличьи старого Култая-пастуха. Едет Култай-Алпамыш верхом на Байчибаре на свадебный пир Ултантаза…
Ултантаз, временам Алпамыша подражая, такой порядок соблюдать приказал: если кто-нибудь козла в козлодрании добудет себе, то класть обязан его на бархатную юрту Барчин…
Тут Култай-Алпамыш подъехал, коротко Байчибара подвязал, улегся в тени своего коня на земле — и говорит:
— Ну-ка, и я в улаке счастье свое попытаю! — Удивились люди: престарелый чабан в улаке скакать хочет! Смеются над ним — позор мнимому старику предсказывают…
А его участие в козлодрании вот каково было:
Голова влюбленных мутна,Сумеркам подобна она, —Ей своя судьба не видна.На улак ведут все пути.Если крепок в счете — сочти,Сколько силачей собралось:Их двенадцать тысяч почти!Все могучегруды они,Как самцы верблюды, они.Что ж не начинают улак!Скоро разъярятся, да как!Сколько будет шума и драк!Вот и козлодранию знак…Зная, что Култай — Алпамыш,Будем на Култая смотреть.Конский поводок он рванул,Крепко он Чибара стегнул, —И, как проволока, впиласьВ Байчибара жгучая плеть.Режет он толпу пополам, —Люди растерялись: гляди, —Этот дед Култай — впереди!Он уже козла подхватил,Он коня быстрее пустил,Он к юрте Барчин своротил, —Бросил он козла в чангарак,Снова поскакав на улак…Мчится Байчибар, как стрела,Но вторую тушку козлаРыжий конь Ултана схватил,Быстро поперек седлаУлтантаз козла положил,И на Рыжем прочь поспешил.Рыжий вражий конь преуспел!Ой, какой досадой вскипелМнимый дед Култай — Алпамыш!Плеткою Чибара огрел,Сбоку подскочил он впримык,За ногу он заднюю вмигЭтого козленка схватил,За ногу добычу сволок, —В сторону метнулся ездок.Перерезал рыжий конекБайчибару путь поперек.Рыжего толкнул Байчибар,Сшиб его — лягнул Байчибар,Сам ушел с добычей вперед.Вот какой чудесный тулпар!Ай, да старичина Култай,Ай, да молодчина Култай!Обликом — светлей, чем звезда,Белая, как снег, борода!Ты за ним — туда, он — сюда, —Этакий соперник — беда!Людям — удавиться со зла:У него не вырвешь козла!Э, народ, — гадай, не гадай, —Это Алпамыш, — не Култай!
Посмотрела Барчин, кто это козла в юрту бархатную бросил, — увидела уходившего Байчибара, сзади его по хвосту узнала, — и сыну своему, Ядгару, так говорит:
— Горько я рыдала день и ночь, Ядгар.Знай, на пир явился твой отец-кайсар!Я твоей счастливой верила звезде, —Божья воля нас да выручит в беде!Это хвост Чибара несомненно был!Видно, всех врагов отец твой перебил,Видимо, сынок мой, волю он добыл!Жив-здоров вернулся он издалека,Но открыть себя не пожелал пока!
Услышав слова своей матери, так ей сказал Ядгар:
— Если в самом деле вернулся отец мой, мне следует отомстить чем-нибудь Ултантазу и его людям. Если и пострадаю от них, — услышит отец мой стоны мои, — придет — выручит. Если же неверно, что вернулся мой бек-отец, все равно мне лучше умереть, чем под таким гнетом жить…
- Две смерти - Петр Краснов - Русская классическая проза
- Арабская поэзия средних веков - Аль-Мухальхиль - Древневосточная литература
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Благодарю за этот миг - Валери Триервейлер - Публицистика
- Материалы по истории песни Великой Отечественной войны - Вера Юрьевна Крупянская - Литературоведение / Песенная поэзия