Форма входа
0/0
Другой Петербург - Константин Ротиков
- Дата:20.06.2024
- Категория: Справочная литература / Руководства
- Название: Другой Петербург
- Автор: Константин Ротиков
- Просмотров:3
- Комментариев:0
Уважаемые читатели!
Тут можно читать бесплатно Другой Петербург - Константин Ротиков. Жанр: Руководства. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте Knigi-online.info (книги онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Описание онлайн-книги Другой Петербург - Константин Ротиков:
Это необычное произведение — своего рода эстетическая и литературная игра, интригующая читателя неожиданными ассоциациями, сюжетными поворотами и открытиями. Книгу можно рассматривать и как оригинальный путеводитель, и как своеобразное дополнение к мифологии Петербурга. Перед читателем в неожиданном ракурсе предстают не только известные, но и незаслуженно забытые деятели отечественной истории и культуры.В издании этой книги принял участие князь Эльбек Валентин Евгеньевич, за что издательство выражает ему глубокую благодарность.
Читем онлайн Другой Петербург - Константин Ротиков
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Что сказать о нашем великом композиторе? Небольшого роста, склонный к золотухе, обморокам и мигреням, с голосом выше обыкновенного, вряд ли он пользовался сильным успехом. Но был, кажется, влюбчив. Молодые годы проводил, как признавался, более охотно в дамском обществе, нежели в мужском. Из друзей юности можно было бы обратить внимание на сверстника, камер-юнкера Евгения Петровича Штерича, с которым путешествовали по Италии, но если молодой Евгений и плакал на груди друга, так по поводу вполне невинному: маменька запрещала ему жениться на танцовщице Коломби.
Разумеется, женитьба Глинки столь же неудачна, как женитьба Чайковского, но все же есть кое-какие нюансы, не дающие полного сходства. Женился он вполне нормально, в 27 лет, невеста оказалась выбрана в кругу родственников, у Глинки весьма многочисленных — три брата да пять сестер. Одна из сестер была за Ступеевым, брат которого женат на Софье Петровне Ивановой, а сестра последней и оказалась Марья Петровна — фурия, отравлявшая жизнь творца «Арагонской хоты» и «Камаринской». Жена недоумевала, зачем Глинка столько денег тратит на нотную бумагу, а дарования мужа дали ей повод сострить, после дуэли Пушкина, что все таланты плохо кончают. Михаил Иванович отвечал ей не без дерзости, что уж он-то из-за жены не встанет под пулю.
Едва женившись, Глинка увлекся некрасивой, но симпатичной Екатериной Ермолаевной Керн, учившейся в Смольном институте, где воспитывалась одна из сестриц композитора. Роман был взаимным и недолгим, как увлечение Пушкина маменькой Екатерины Ермолаевны, Анной Петровной Керн («Я помню чудное мгновенье»). С женой Глинка развелся быстро, а в дальнейшем ни о женитьбе, ни о бурных романах не помышлял. Весь поглощен был музыкой.
Будучи обласкан Государем как автор первой национальной оперы, Глинка занял престижную должность капельмейстера Придворной певческой капеллы и перебрался на казенную квартиру. В доме Мерца поселились новые приятели Михаила Ивановича, братья Кукольники.
Нестор Васильевич Кукольник заслуживает пристального внимания. Фигура забытая, но в свое время в литературных кругах пользовавшаяся славой, прямо-таки опасной. За неблагоприятный отзыв о пьесе Кукольника журналиста Н. А. Полевого отправили на гауптвахту. Хоть и сам драматург страдал иногда от цензурных гонений — как же, николаевская эпоха, сплошная реакция!
Сюжеты своих пьес черпал он из Ренессанса, Готики, не пренебрегал патриотической тематикой («Рука Всевышнего Отечество спасла» — за нее и пострадал Полевой). Был вполне эклектичен, как и все искусство его времени (сам термин «эклектика» ввел в художественный оборот именно Кукольник — в смысле положительном, как показатель полной свободы художественного выражения).
Николай Васильевич Гоголь с Кукольником, по нашим понятиям, казалось бы, ничем не связан, но современники частенько поминали их вместе. Во-первых, пьесы того и другого шли в Александринском театре, а во-вторых, они были сверстниками и земляками, вместе учились в Нежинском лицее («гимназии высших наук»). Отец Нестора Васильевича был директором этого учебного заведения. В гимназическом кружке юношей, интересующихся искусствами, Гоголь с Кукольником обращали на себя особенное внимание.
Николай Васильевич, который представляется нам человеком весьма замкнутым, скрывающим за балагурством и комикованием нутро сварливого больного бобыля, любил, однако, чтоб его баловали и восхищались им. И всерьез, по-видимому, ревновал к успехам более популярного Кукольника.
Первый шумный успех пришел к Кукольнику в 1832 году со стихотворной драматической фантазией «Торквато Тассо», которую он сам лично, без ложной скромности, считал выше пушкинского «Бориса Годунова». Гоголь об этой пиесе в письме к знакомому нам Саше Данилевскому отозвался так: «„Тасс“ его, которого он написал уже в шестой раз, необыкновенно толст, занимает четверть стопы бумаги. Характеры все необыкновенно благородны, полны самоотверженья, и вдобавок, выведен на сцену мальчишка 13 лет, поэт и влюбленный в Тасса по уши». Так что все это нежинским друзьям казалось делом понятным и обыкновенным.
Оказывали Кукольнику протекцию такие вельможи, как Н. Н. Новосильцев, Я. И. Ростовцев фигуры неоднозначные. Но, пожалуй, Нестор отдавал большую дань Бахусу, нежели Амуру. Женитьба его, уж на пятом десятке (что само по себе в то время казалось вполне приличным), не лишена романтического флера. Взял он себе супругу из «милых, но погибших созданий» — из заведения известной Жанетты Кондратьевны, и с литературой почти распростился, сосредоточившись на чиновничей службе в канцелярии военного министерства.
Но до этого оставалось еще двадцать лет. В середине 30-х годов у Нестора с братом Платоном в Фонарном переулке была настоящая холостяцкая богема. Одну из комнат целиком занимал широкий, обтянутый клеенкой диван, на котором у каждого из постоянных посетителей было свое место. Здесь, развалясь, друзья потягивали пунш и жженку, курили трубки и уходили в объятия Морфея. Глинка любил здесь скрываться от жены. Вполне вписался в эту компанию живописец Карл Павлович Брюллов, вернувшийся в 1834 году в Петербург из Италии с вызвавшим необыкновенный восторг «Последним днем Помпеи».
Дело не в том, что Михаил Иванович любил, облаченный в дамский туалет, петь какую-нибудь арию Розины из «Севильского цирюльника»… Не имеет особенного значения и пристрастие Карла Павловича к рисованию обнаженных прелестниц, связь со светской красавицей графиней Самойловой (о муже ее, от которого графиня убежала чуть не на следующий день, говорить не приходится; силен был, шельма, медные пятаки гнул в кулаке)… Чувствуется в этой богемности какая-то неестественность, тоска… Во время оно принято было объяснять ее условиями крепостнического быта николаевской России, но причины, скорей всего, не имели общественно-политического характера.
На углу переулка и набережной Мойки (д. 82) — «Фонарные» бани, принадлежавшие когда-то М. С. Воронину. Большой энтузиаст санитарии и гигиены, поборник передовых форм гидропатин архитектор П. Ю. Сюзор понастроил в нашем городе несколько роскошных терм, и воронинские, воздвигнутые в начале 1870-х годов — первые в этом роде. К сожалению, ничего не осталось от прежнего великолепия, с лестницами, зеркалами, портьерами, гигантскими пальмами, медными кранами и мраморными ваннами.
Увы, банный промысел ныне в полном упадке. Не то было в XIX веке. Понятно, разумеется, что водопровод был редкостью, и большинство горожан брали воду из колодцев. На реки ходили с ведрами и коромыслами. Так что бани посещали все, и дешевые, «торговые», являли собой довольно-таки антисанитарное зрелище. Люди состоятельные могли позволить себе и ванну, но посещение бани не только представляло необходимость, но обещало утонченные наслаждения. Оказывались в каждой хорошей бане индивидуальные услуги — за особенную плату. Банщики набирались обычно из молодых крепких парней, приезжавших на заработки из деревни. Могли они попарить веничком, спинку потереть, окатить из шайки, обсушить…
В 1866 году зафиксирован случай организованного обслуживания клиентов в одной из «торговых бань». Застукали семнадцатилетнего банщика Василия, давшего следующие показания: «когда придет желающий заниматься этим, то призывает мыть, а между тем я уже вижу, что ему не мытье нужно, и он начинает обнимать и целовать, спросит, как зовут, а потом сделает со мною, как с женщиною, в ляжки, или, смотря по тому, как он захочет, сидит, а я буду на спине… или прикажет сделать с ним, как с женщиной, но только в задний проход: или наклонясь вперед или лежа на груди, а я сверху его».
Бесхитростное свидетельство было зафиксировано протоколом — известным нам по вышедшей в 1878 году книжке В. Мержеевского с малоаппетитным названием «Судебная гинекология». Приводятся там и иные примеры, предложенные автору из дел Петербургского уголовного суда не кем иным, как Анатолием Федоровичем Кони, почтенным нашим адвокатом и мемуаристом, обессмертившим себя защитой полоумной эмансипатки, стрелявшей в градоначальника.
Да. Особенно замечательно признание этого Василия, что «все полученные за это деньги клались нами вместе и затем по воскресеньям делились». Так что налицо был своего рода промысел. Правда, подельщики — Алексей, Иван, Афанасий и Семен — стали отказываться, да никто их особенно не понуждал. Проболтавшемуся Ваське дали, однако, шесть месяцев тюрьмы.
Конечно, для таких дел подходили имевшиеся в каждой приличной бане отдельные кабинеты, куда, справедливости ради надо отметить, клиенты заказывали чаще, с помощью банщиков, девок из соседнего заведения. Но для мужеложников возможности были, как видим, немалые.
Поразительно, но случалось такое и в общих отделениях. Из той же книги узнаем, что 8 мая 1867 года в полицейский участок поступил донос от очевидца безобразной сцены: некий сорокалетний мужчина в парилке на полке стоял, опершись на перила, тогда как сзади его подпирал восемнадцатилетний бугай. Провелось расследование, сняли показания. Обнаружилось, что сзади стоял банщик, уверявший, что просто поддерживал мужчину — чиновника, как выяснилось, и человека семейного. Отмеченное же наблюдателями возбужденное состояние не было принято во внимание, да и уличенный банщик немедленно облился холодной водой, что препятствовало объективности следствия. Так дело и замяли…
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Другой Петербург - Константин Ротиков бесплатно.
Похожие на Другой Петербург - Константин Ротиков книги
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Цифровой журнал «Компьютерра» № 184 - Коллектив Авторов - Прочая околокомпьтерная литература
- Записи и выписки - Михаил Гаспаров - Публицистика
- Про Савраску и Генидку. Сказка-быль для маленьких взрослых - Константин Задорожников - Прочая детская литература
- Ловля рыбы на кружки - Семен Бернштейн - Хобби и ремесла
