100 великих монастырей - Надежда Ионина
- Дата:19.08.2024
- Категория: Справочная литература / Энциклопедии
- Название: 100 великих монастырей
- Автор: Надежда Ионина
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Выходя из храма Кампонтюдо, паломники видят небольшую (высотой не более 50 см) фигурку буддийского божества, сидящего на лотосовом троне. Статуя находится у подножия лестницы, ведущей к храму, и каждый старается, проходя мимо, коснуться ее рукой. Монахи расскажут, что это Биндзуру-сондзя — один из любимых учеников Будды; прикосновение к его плечу излечивает от ревматических болей в спине. Можно увидеть, что у матово-бронзовой фигуры ярко блестят плечи, ведь Биндзуру-сондзя сидит на этом месте уже 400 лет.
Остальные храмы и кумирни монастыря Ямадера как бы взбегают по склонам горы на ее вершину. От одного к другому ведет вырубленная в скале каменная лестница, и паломникам рекомендуется при подъеме считать ее ступени. По дороге им встречается миниатюрная, почти игрушечная синтоистская кумирня. Перед входом в нее висят симэнава (пучок рисовой соломы) и гохэй (особым способом вырезанная из белой бумаги гирлянда) — это верные признаки того, что кумирня действует.
«Наличие синтоистских кумирен в буддийских монастырях и статуй буддийских богов в синтоистских храмах — обычное явление в Японии. На заре буддизма духи синто, не без воли императора, оказывали покровительство богам новой религии. И когда буддизм окреп и стал мощной политической и экономической силой, он все равно чтил местных духов, позволяя сооружать на территории своих монастырей кумирни и храмы в их честь».
Далее перед поднимающимися на вершину горы паломниками предстает площадка, занятая сотнями деревянных посохов высотой примерно в один метр. Каждый из них — это память о ком-либо из умерших. На посохах написаны фамилия, посмертное имя человека[27] и строка из буддийской молитвы. Нижний заостренный конец каждого посоха воткнут в землю, а верхний вставлен в колесо, на котором тоже написана молитва о перерождении души умершего. Если паломник повернет это колесо по часовой стрелке, то тем самым он почтит покойного, и доброе дело это зачтется ему самому.
Память об умершем в Ямадера чтут и еще одним, весьма своеобразным способом. Родственники покойного несут в монастырь один его зуб, упакованный в маленькую коробочку, сделанную в виде миниатюрной буддистской ступы. Сначала эти зубы складывают в одном из храмовых помещений, а затем (по мере его заполнения) закапывают в недрах горы, освобождая место для новых поступлений.
На одной площадке перед паломниками предстает невиданное скопление детских игрушек — кукол, колясок, машинок, зверушек и пр. Значит, где-то рядом должен быть Дзидзо-босацу (Кшитигарбха) — покровитель путников и маленьких детей. Вскоре появляется и он сам, как всегда, в окружении ребятишек; а гора игрушек — это память о преждевременно умерших детях.
Сувениры, которые продают при каждом храме, обычно похожи друг на друга, но везде есть своя специфика. Префектура Ямагата, где расположен монастырь Ямадера, является ведущим в Японии центром по производству деревянной куклы кокэси. Среди множества однотипных кукол в монастыре можно увидеть фигурку благообразного старца в высоком черном цилиндре со свитком и кистью в руках. Поэт XII в. Басё Мацуо, проведя некоторое время в монастыре Ямадера, написал здесь свое знаменитое хокку, вошедшее во все антологии японской поэзии:
Тишина кругом.Проникает в сердце скалЛегкий звон цикад.
В глубине самого верхнего храма паломники видят несколько кукол совершенно иного типа, не похожего на кокэси. Юные японки в великолепном наряде — белом кимоно специального покроя; прическа каждой — это шедевр средневекового парикмахерского искусства, хорошо известного по традиционной японской гравюре. Такие куклы дарили храму семьи невесты, не дожившей до свадьбы.
СТУДИЙСКАЯ ОБИТЕЛЬ
В середине III в., когда на берегах Нила родился первый и самый знаменитый распространитель пустыннической жизни Антоний Великий, в древней Византии на крутом холме Петрион уже воздвигался монастырь. Около 240 г. его основал епископ Костин, посвятивший обитель святой Евфимии — «великой и знаменитой мученице» Халкидона, которую почитали все византийцы.
Феодор Студит
Но в III в. Константинополь еще не был городом того религиозного значения, каким он стал во времена царствования императора Константина Великого, когда монашеская жизнь в нем получила широкое развитие. Но золотым временем для основания обителей было царствование императора Юстиниана (527–563). Он был неутомимым строителем и не переставал во все годы своего царствования воздвигать города, храмы и другие сооружения. Пожалуй, все императоры вместе не возвели столько зданий, сколько он. Юстиниан не только воздвигал церкви и монастыри во всех концах своей империи, но и дал правила для их устройства. И подданных своих поощрял к возведению культовых сооружений. Тех из них, кто не был богат, но хотел оставить после себя имя, император приглашал восстановить или украсить религиозные памятники, уже существовавшие. И говорил, что те, кто способствовал их восстановлению и возобновлению, могут называться основателями их.
Среди обителей были такие, которые находились в непосредственной зависимости и под прямым покровительством императоров, если они были возведены в императорских владениях или были одарены кем-нибудь из царей, даже если средства на их устроение были собраны обществом. Это были императорские монастыри; свободные от ведения Константинопольского патриарха, они не облагались никакими налогами и имели в неотъемлемой собственности все дарованные им владения. К числу таких монастырей относилась и знаменитая Студийская обитель.
Основателем ее был богатый римский патриций Студий, который около V в. переселился из Рима в Константинополь. Поступив на службу при императорском дворе, он уже в 454 г. (при императоре Маркиане) был консулом на Востоке, а в Византии приобрел известность своей благотворительностью. Студий построил странноприимный дом и богадельню и дал на содержание их весьма значительные средства. Предстательством архистратига Михаила он исцелился от сухотки у источника Гермия и воздвиг здесь храм, а при нем тоже устроил странноприимный дом и богадельню. Но более всего Студий прославил свое имя возведением в Константинополе, недалеко от моря — почти на полпути между древними Золотыми воротами и новыми — великолепный храм во имя Иоанна Предтечи и основал при нем в 462 (или 463) г. обитель[28].
После Василия Великого смягчение наказаний за проступки монахов в значительной степени способствовало ослаблению строгости монашеской жизни в Константинополе. Так, в конце VI в. Константинопольский патриарх Иоанн Постник составил правила, отличавшиеся необыкновенной снисходительностью к согрешившим. Поэтому уже в начале IX в. патриарх Онисифор, а потом и патриарх Николай Грамматик со стыдом признавали факты о множестве падших монахов. Святой Онисифор старался противодействовать общему ослаблению монашеской жизни и в этом добродетельном деле нашел себе помощника в лице Феодора Студита — самого знаменитого из константинопольских игуменов. Многие другие отцы Церкви ставили в великую заслугу Феодору Студиту восстановление им древних отеческих уставов и вообще очищение всех трех видов монашеского жития — анахоретского, скитского и киновийного — от всяких примесей мирской жизни. Поэтому устав монашеской жизни, введенный Феодором Студитом, был более развит и распространен, чем другие — и не только в Константинополе, но и на всем христианском Востоке.
Состояние византийского монашества в конце VIII в. было крайне неудовлетворительным. Императоры-иконоборцы, особенно Константин V, с особым фанатизмом преследовали монахов, как главных зачинщиков почитания святых икон, и не останавливались ни перед какими репрессиями. Без всякого сожаления они разрушали монастыри, конфисковывали их имущество, уничтожали библиотеки и памятники искусства. Некоторые монастыри были превращены в казармы для солдат, другие стояли пустыми, т. к. иноки бежали из Византии в другие страны. Только с восшествием на престол благочестивой императрицы Ирины началось восстановление святых обителей. Уцелевшие быстро наполнялись монахами, с не меньшим усердием строились и новые обители.
Однако гораздо труднее было устранить те ненормальности, которые вкрались во внутреннюю жизнь монастырей во времена иконоборства. О неприглядных сторонах монашеской жизни того времени есть свидетельства VII Вселенского собора, который в своих постановлениях, в частности, отмечал: «Гнусность сребролюбия такую возымела силу над настоятелями церквей, что некоторые даже из так называемых благоговейных мужей и жен, забыв заповеди Господни, впали в заблуждение и посвящающих себя священному званию и монашеской жизни принимают за золото». Да и сами иноки в конце VIII в. были много заняты изысканием средств для своего обогащения в ущерб идеалу внутренней монашеской жизни. Феодор указывал на случаи, как многие состоятельные люди его времени, желая удовлетворить свои религиозные чувства и вместе с тем сохранить материальные блага и богатства, устраивали монастыри в своих владениях и приглашали туда руководителя. «Такие не знают, — писал Феодор Студит, — что трудятся тщетно и напрасно… Такое отречение несогласно с заповедью Господа».
- Православный советчик. Обрести телесную бодрость и уврачевать душу христианской молитвой - Евдокия Агафонова - Религия
- Монахи истории. Маленькие боги (Мелкие боги) - Терри Пратчетт - Юмористическая фантастика
- О мысленной в нас брани - Преподобный Нил Сорский - Религия
- 100 великих людей - Майкл Харт - Энциклопедии
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив