Вам поможет преподобный Сергий Радонежский - Ольга Светлова
- Дата:07.09.2024
- Категория: Религия и духовность / Религия
- Название: Вам поможет преподобный Сергий Радонежский
- Автор: Ольга Светлова
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да, да, сейчас еду! – пообещала я.
Это был удар, но за время военной жизни я научилась собираться перед лицом горя. «Так. – решила я. – Сейчас пойду по соседям, занимать деньги. Потом – в часть, к мужу, уже с чемоданом. Он даст машину. Потом – в аэропорт и на самолет до Москвы. От Москвы до Калинина возьму такси, так будет быстрее…». Но этот четко выстроенный план действий рухнул в одно мгновение: я вдруг вспомнила, что из нашего города самолет до Москвы летает только раз в неделю, по вторникам! А сегодня была среда… Что же делать? В отчаянии я выбежала на улицу и понеслась в часть к мужу. Может, он что-нибудь придумает? Но часовой сказал, что в порту ЧП, муж уехал для разбирательства, и когда будет – неизвестно. Я заплакала и пошла обратно. Я брела, беззвучно рыдая, и сквозь слезы не разбирала дороги. Вдруг передо мной выросла стена какого-то старинного здания. Я оглянулась и увидела, что зашла в какое-то незнакомое место. Слева был сад, впереди шумело море, а зданием, в которое я уперлась, оказалась какая-то церковь. Надежда вспыхнула в моей душе. «Молиться! Надо молиться!» – только и думала я. Конечно, церковь ночью была заперта, но меня это не остановило. Я зашла на крыльцо. Над входом в церковь поблескивало стекло какой-то иконы – в темноте было не видно, какой именно. Я упала перед ней на колени.
«Неизвестный святой, или святая, – молилась я. – Помоги мне! Спаси мою маму!».
Не знаю, сколько я простояла перед этой иконой, помню лишь, что ко мне подошел какой-то человек в длинном одеянии (священник или дьякон, не знаю), успокоил и велел мне идти домой. «Дома тоже можно молиться» – сказал он. «Иди, а то дочка проснется и будет плакать без мамы».
Его слова придали мне сил. Я нашла дорогу домой, и остаток ночи молилась теми же словами, как и у церкви. Я повторяла их, как заклинание: «Неизвестный святой! Помоги мне, спаси мою маму!».
Утром вновь позвонила сестра. Я спускалась вниз, к телефону, со страхом. Неужели случилось худшее? Но голос сестры был радостным и несколько удивленным.
– Ксюшенька, мама жива, и теперь поправится! – возбужденно кричала она. – Ночью был криз, врачи думали – конец, но она выкарабкалась! И теперь веселая, разговаривает, смеется! Самое страшное позади!
Моя молитва помогла! Но люди забывчивы и легкомысленны! Как только беда прошла стороной, я позабыла о неизвестном святом, и о своих ночных молитвах тоже забыла. Но мать я все же навестила – приехала поездом. Маму к тому времени уже выписали, и она сама встретила меня на вокзале. В честь моего приезда, но в первую очередь, по поводу маминого чудесного выздоровления мы устроили дома праздник, позвали родственников и соседей.
– Мамочка, я так перепугалась! – сказала я, когда гости разошлись, и мы остались втроем с мамой и сестрой. – Я думала, что уже тебя не увижу. Как хорошо, что врачи вовремя спасли тебя!
– И я так думала, доченька! – вздохнула мама. – Но, слава Богу, все обошлось, только вот спасли меня не врачи, а неизвестный святой.
– Кто? – вскрикнула я. – Как это – неизвестный святой? (Я сразу вспомнила, как стояла на коленях у церкви в ту ночь, как молилась потом дома до утра!)
– А вот так. – ответила она. – Ночью так кольнуло мне в сердце, что в глазах огоньки заплясали, лежу – задыхаюсь, и никого рядом нет… Ну все, думаю, пришел мой час… Стала уж с жизнью прощаться, как вдруг вижу: в палате что-то засияло, и сквозь этот свет склоняется надо мной какой-то старик бородатый, а лицо у него строгое, а глаза такие добрые, прямо светятся.
– Не бойся, – говорит. – Ты не умрешь, я за тебя молюсь.
– Кто ты? – спрашиваю.
А он улыбнулся так ясно и отвечает:
– Я – неизвестный святой.
И тут мне стало легко-легко, и боль отпустила, и задышала я полной грудью. Я, было, думала, что уже и смерть пришла, раз нет боли. А потом сияние растворилось, ушло, и вижу – палата освещена, вокруг меня врачи, медсестры, и вид у всех такой скорбный. «Здравствуйте!» – говорю им. Ты бы видела их реакцию! Они думали – все, умерла я, в морг собрались везти, а я им – здравствуйте!
Тогда и я маме рассказала, как в ту ночь молилась неизвестному святому. Но кто же он такой? – недоумевали мы. И я пообещала маме, что сразу по возвращении на Дальний Восток найду церковь и узнаю, какой святой был на той иконе над дверью. А пока мы решили просто сходить в храм и поставить ему свечку. И там, на одной из икон мама узнала человека, который явился ей в сиянии света. Это был Сергий Радонежский.
Ксения, 50 лет, Тверь
* * *...Несколько лет назад отдыхали мы с женой в Подмосковье – снимали дачу в небольшом поселке. Хозяйка наша была женщина пожилая, жила одна, и все ходила в платочке. Дома у нее всюду висели иконы, перед которыми каждое воскресенье она зажигала свечи. И вот в одну из суббот приехал к ней сын на машине. Он с семьей жил в Москве, а мать навещал, когда выпадали свободные выходные. Хозяйка обрадовалась:
– Как же вовремя ты приехал, сынок! Завтра ведь Троица, праздник великий, а я всю неделю хожу и думаю: как же мне попасть к Троице-Сергию, как доехать? Вот ты меня и отвезешь.
Жена моя услышала этот разговор, и напросилась ехать с ними. Хозяйка дала согласие.
– И вы поезжайте. – сказал мне она. – Там красиво, благостно, а в праздник такой будет по-особенному торжественно и весело.
Я отнекивался: для меня лучший отдых – там, где нет людей. Я собирался все воскресенье просидеть на речке с удочкой, о чем и сообщил нашей любезной хозяйке.
– Что вы, что вы! – вскричала она. – Завтра рыбачить грех! Завтра – Троица, всякая тварь празднику радуется, а вы рыбу удить собираетесь. Пусть и рыбка отдохнет в этот день, поживет, порадуется! Не надо губить Божью тварь, хотя бы в такой-то праздник.
Я обещал, что рыбачить не буду, но и ехать не хотел. Человек я маловерующий, что мне там делать?
– Нет уж, теперь вы точно поедете. – возразила хозяйка. – А то соскучитесь и нарушите слово – на речку уйдете. А на мне грех будет.
Жена тоже стала уговаривать меня, и я сдался. Встали мы ни свет, ни заря, сели в машину и поехали в Сергиев Посад. Народу в монастыре было видимо-невидимо. В глазах у меня все белело и зеленело от белых женских платков и зеленых веток березы в руках у богомольцев. Шум, говор, звон колоколов, яркое солнце… От всей этой суеты мне хотелось спрятаться куда-нибудь подальше. Женщинам удалось как-то продраться сквозь толпу и пройти внутрь собора, где находятся мощи Преподобного Сергия. А я уселся на лавочку недалеко от собора, в уютном тенистом садике. Рядом со мной сидела пожилая женщина. Она тяжело дышала, лицо у нее раскраснелось, видно, давление подскочило.
– Вам нехорошо? – поинтересовался я. – Может быть, хотите воды? (с собой у меня была пластиковая бутылка минералки).
– Да, сынок, спасибо. – поблагодарила женщина и стала жадно глотать воду. – В соборе очень уж душно, – объяснила она, напившись. – Нехорошо мне стало, еле вышла обратно. Ну ничего, отдышусь, и снова пойду, надо службу до конца достоять.
Я удивился.
– Женщина, вам же и так плохо! – сказал я. – Куда же вы пойдете опять в толпу, в духоту? Я вообще не понимаю всего этого столпотворения. Ну, хорошо, это святое место, все хотят поклониться, но зачем же приезжать всем в один день и давку-то устраивать? Этак можно и живым из церкви не выйти! По-моему, это дикость.
– Молодой ты еще, сынок. – улыбнулась женщина. – Если я у мощей батюшки Сергия умру, так это ведь какая благая смерть-то будет!
– Ну что вы такое говорите? – возмутился я. – Как же смерть может быть благой?
– Может сынок, может. – кивнула она. – О благой смерти все мы молимся, ведь смерть – переход к иной жизни. Какая смерть будет, такая и жизнь та будет. Кто дурно умирает, тому худо приходится на том свете. А мне осталось-то немного уже, так чего уж бояться-то? Я и так пожила хорошо, и все благодаря святому батюшке Сергию.
– Как это понять? – поинтересовался я.
– А вот так. Всю жизнь проработала я учительницей, как в двадцать лет училище закончила, так и пошла в школу детишек учить. Ну, сам понимаешь – работа нервная. А тогда учителей не хватало, я в две смены трудилась, и так много лет. Замуж вышла, деток двоих родила. А потом муж у меня заболел, и семь лет пролежал парализованный. Так я и тянула – мужа больного, двоих детей, школу свою. В обед домой прибежишь – надо мужа перевернуть, помыть, накормить; вечером придешь – надо постирать, приготовить, о детях позаботиться. Про себя и не думала совсем. Не то, что б какие-то наряды или косметику, порой чашку чая забывала выпить! Питалась дурно, кое-как, на бегу – бутерброды, куски какие-то. И вот муж умирает. Схоронила его, наплакалась! Хоть и больной был, обуза, а любила его, да и надежда была, что подымется. Но вот, Бог прибрал… Только-только от похорон оправились, как-то жизнь налаживаться начала, и тут я заболела. Давно у меня желудок прихватывало, да не обращала я внимания на это. Таблетку выпьешь – и дальше работаешь. А тут начались такие боли, что глаза на лоб вылезали. Отвезли меня в больницу прямо из школы. Там – сразу на обследование. Все обсмотрели, анализы взяли, чем-то укололи… Через день приходит врач, и лицо у него – мрачнее тучи. Что, говорю, доктор, все так плохо? Плохо, отвечает. Оказался у меня, сынок, рак желудка. Сел со мной рядом врач и говорит: «Операцию делать вам надо. Но опухоль расположена так неудачно, что уберем мы ее – и жизненно важные органы пострадать могут. Очень рискованная операция, никто вам гарантии не даст, что вы на операционном столе не умрете. А не делать операцию – полгода протянете с этим раком, не больше». И ушел, оставив меня решать, как быть дальше. Ох, сколько я всего пережила, передумала! У меня ведь дети – десять и двенадцать лет. Я умру – что с ними будет? Родных у меня никого, значит, в детдом… Эх, если бы еще несколько лет пожить, хотя бы старшего на ноги поставить! А времени у меня – врач сказал – всего полгода. Делать операцию? Но тогда могу умереть сразу. А за полгода все-таки, может, найду какой-то выход, чтобы сыновей пристроить. Может, в Суворовское училище отдам, или найду какой-нибудь интернат хороший. В общем, отказалась я от операции. Подумала, будь что будет. Выписали, приехала я домой, села на скамейку у дома, и расплакалась. Встать сил нет, не могу заставить себя в дом войти, что-то делать начать. А скоро мальчики со школы вернутся, нельзя их сразу страшной вестью огорошивать, надо быть веселой, радостной. Они ведь только что отца лишились, каково им будет узнать, что и мать скоро умрет? Но подняться не в силах, сижу и рыдаю. А соседка моя в огороде у себя копалась, услышала, как я плачу. Окликнула меня из-за забора, спрашивает, что случилось? Я ей и рассказала все. Тогда она куда-то исчезла, а через несколько минут приходит, в руках у нее деньги, много, рублей двести.
- Сборник 'В чужом теле. Глава 1' - Ричард Карл Лаймон - Периодические издания / Русская классическая проза
- Акафист "Слава Богу за всё" - Трифон Туркестанов - Религия
- Похвала Сергию - Дмитрий Балашов - История
- Сергий Радонежский приходит на помощь - Максим Яковлев - Прочая детская литература
- Православный советчик. Обрести телесную бодрость и уврачевать душу христианской молитвой - Евдокия Агафонова - Религия