Христианство на пределе истории - Андрей Кураев
- Дата:19.06.2024
- Категория: Религия и духовность / Религия
- Название: Христианство на пределе истории
- Автор: Андрей Кураев
- Просмотров:2
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Наконец, в самой священной части нашей речи – в нашей речи о Творце – мы сами порой заменяем Имена цифрами («Вторая Ипостась, Третья Ипостась…»)… «Единица, от начала подвигшаяся в двойственность, остановилась в троичности»[246], – пишет св. Григорий Богослов о Троице, цифрами заменяя ипостасные имена Отца, Сына и Духа.
Имя – это один из способов опознать («идентифицировать») человека. И обычно идентификация предшествует именованию. Сначала я вижу знакомого, узнаю его знакомые черты (по голосу, походке, одежде, чертам лица…). И лишь затем, уже узнав его – я вспоминаю его имя. Иногда же (скажем в письме или при разговоре по телефону) имя выступает в качестве преимущественной или даже единственной опознавательной приметы. Есть опознание людей по отпечаткам пальцев. Если человека, погибшего в катастрофе, опознали именно по результатам генетической экспертизы (а именно генетические паспорта и распознаватели вскоре войдут в нашу жизнь) или по отпечаткам пальцев – отпевать в храме его будут по имени или же в ектеньях будут называть данные экспертизы?[247] Ясно, что по имени, а, значит, каким бы образом ни идентифицировали человека – для Церкви и для родных он всегда будет связан с именем.
В жизни много ситуаций, когда человек действует анонимно. Например, проходя в метро, я же не останавливаюсь для того, чтобы громко оповестить всех – начиная от пассажиров и контролера и кончая уважаемым турникетом: «Внимание, я, диакон Андрей Кураев, прохожу в метро!». Я просто бросаю совершенно анонимный пятачок или жетон в этот самый турникет, или засовываю в него не менее безымянную магнитную карточку. Из того, что при этом моем контакте с государственной службой я не назвал своего крещального имени, никак не следует, будто я от этого своего имени отрекся. Более того – разве нам хотелось бы, чтобы турникеты в метро узнавали нас по имени и знали, когда и куда мы едем? Нет? Мне, например, не нравится, когда меня узнают неведомые мне люди в магазинах или на улицах. Если налоговый номер спрячет мое имя от любопытствующих клерков из налоговой инспекции – я буду только рад. А использование номера в налоговых документах не позволяет людям, работающим с этими документами сразу узнавать – с кем же именно они имеют дело.
ИНН – это номер налогоплательщика. Не человека, а налогоплательщика. Что ж, когда я выступаю именно в качестве налогоплательщика – речь идет об одном из моих социальных проявлений. Если это проявление обозначат номером – мне от этого ни холодно, ни жарко. Когда я проявляю себя в качестве пассажира метро – то турникет вообще никак меня не обозначает – ни именем, ни даже номером. Я для него просто тень в фотодатчике. Но я-то сам не тождествен этой своей тени. Точно также я не тождествен той тени, что я оставляю в базах данных налоговой инспекции.
Так что сама по себе ситуация, в которой человек не называет себя своим крещальным именем, не есть ситуация вероотступничества. Нет оснований утверждать, будто «идентификационный номер лишает человека имени» (листовка одесского Успенского монастыря). Ничто не мешает человеку в одной ситуации называть себя по церковному имени, а в другой – по фамилии, в одном месте упомянуть свою должность[248], а в другой – номер, под которым хранится информация о его жизни. Разве те люди, что уже приняли идентификационный номер, утратили свои имена? Разве при вcтречах они приветствуют друзей: «Здравствуй, номер такой-то!»? Разве в храмах они именуют себя: «Раб налоговой полиции за номером таким-то»?
В феврале 2000 года на собрании братии Троице-Сергиевой Лавры один из насельников воспроизвел эту страшилку о том, что, мол, принятие и пользование налоговым номером лишает человека имени. В ответ я просто взял в руки официальный бланк Лавры и, глядя на него, сказал: «Я обращаюсь к братии обители номер 5042016770… Почему вы не откликаетесь? Это и есть ИНН Лавры. Он указывается на всех ее документах – рядом с указанием полного юридического имени, адреса, банковского счета. Но, заметьте – он указывается рядом с ее именем, а не вместо него. Никто не перестал называть Лавру обителью преподобного Сергия. Никто не обращается в своих молитвах к Преподобному: „Игумен номер 5042016770, моли Бога о нас“. Все осталось по-прежнему. И вряд ли кто станет утверждать, что Лавра стала безблагодатной с тех пор, как у нее появился свой ИНН. Так что если ИНН не лишил имени ни преп. Сергия, ни каждого из вас, то зачем же пугать прихожан слухами о том, будто принятие номера лишает человека христианского имени?!».
Итак, то, что при некоторых обстоятельствах человек будет фиксироваться не по своему святому имени, не является угрозой для христианина. То, что у человека есть иные имена, помимо крещального (точнее говоря – не имена, а прозвища и характеристики), не означает отречения от Христа.
Разве на исповеди священники спрашивают детей: «Не отзывался ли ты на клички, с которыми обращались к тебе твои приятели? Не позволял ли ты называть себя „Мишкой“ вместо церковного имени „Михаил“? Не откликался ли ты, когда вместо имени к тебе обращались „Рыжий!“?» Клички и прозвища всегда малоприятны. Но зачем же заверять, будто «принятие кодов есть грех отречения от христианского имени»?[249]
Дело же ведь не в том, как кто-то опознает меня, а в том, кем я сам себя считаю. Верно сказано в листовке Одесского монастыря: «Представление о личности в Православном учении и Предании является одним из основополагающих элементов духовности и спасения человека. Основы самосознания личности коренятся в религии»[250]. Вот-вот: в религии, а не в компьютере. И основа личностногбо бытия – и в самом деле есть само-сознание, а не осознание меня кем-то посторонним. Мое же само-сознание никак не меняется от того, под какой кличкой кто-то хранит информацию обо мне.
Мой кот меня распознает по каким-то ему одному ведомым признакам. Он не знает моего имени. И что же – это означает, что у меня имени и вовсе нет, если мой кот о нем не знает? Если некий замок будет распознавать меня по отпечатку приложенного пальца – это также не будет означать, что теперь я превратился в отпечаток пальца или что я лишился имени. Если же налоговый компьютер будет распознавать меня с помощью набора цифр – то и это не будет означать, что я лишился христианского и человеческого имени. Мы же разрешаем младенцам коверкать наши имена и не смущаемся тем, что они неправильно их произносят (мой младший брат звал меня «Дей!» – и меня это радовало). Ну а компьютер еще менее интеллектуален, чем наши малыши – он даже слогов идентифицировать не желает. И что же – нам из-за этого на стенку лесть?
В проекте Закона «Об основных документах Российской Федерации, удостоверяющих личность гражданина Российской Федерации» (его обсуждение в Думе началось 21 февраля 2001 г. ) предполагается ввести «личный код гражданина» – «комбинация символов, устанавливаемая для каждого гражданина Российской Федерации при первичном получении паспорта гражданина Российской Федерации». Но этот код не заменяет имя и не отменяет его, ибо в той же ст.1 проекта Закона говорится: «Имя – наименование лица, данное ему при государственной регистрации рождения, включающее в себя индивидуальное имя. Отчество (родовое имя) и фамилию, переходящую к потомкам».
Чтобы ИНН не заменяло имя, достаточно лишь самому избегать формулы «Я – номер такой-то». Следует выражаться продуманнее: «Мой номер или номер моего файла такой-то». Или: «Я владею таким-то номером», «Я имею такой-то номер», «Номер, под которым вы меня записали, – такой-то», «Данные на меня вы найдете, если наберете номер такой-то», или просто – «мой ИНН». Эти формулы растождествляют человека и его номер.
«Мой ИНН» – это то же самое, что «моя собака» или «мои сапоги». Есть "я", а есть «мои сапоги». Я ими пользуюсь, когда слякотно, или когда холодная погода на улице. А если тепло – пойду босиком или в сандалиях. Точно также, в одной ситуации я называю себя, ну, скажем, Сергеем, в другом случае называюсь Сергием, в третьем – назовусь Ивановым, в пятом – доцентом, а в какой-то ситуации скажу: «Вы знаете, посмотрите вот этот набор цифр…».
Если человек скажет: «Я владею машиной за номером таким–то», всем будет понятно: сам говорящий – это одно, а его машина и ее номер – нечто совсем иное. В Православии вообще принято избегать отождествления человека с той или иной чертой, которой он обладает, с тем или иным его поступком, с той или иной гранью его характера. Нельзя говорить: «Павел – лжец», но можно сказать: «Павел солгал»[251]. Точно так же нельзя сказать (ни о себе самом, ни о другом человеке): «Это номер такой-то», но можно провести отчуждающее расщепление и сказать: «Я владею таким-то номером». Даже реклама ИНН гласит «Только твой номер». Понимаете – не я принадлежу номеру, а номер принадлежит мне.
- Гиборейская эпоха [= Хайборийская эра; Гиборийская эра] [The Hyborean Age] - Роберт Говард - Героическая фантастика
- Тень свободы - Дэвид Вебер - Космическая фантастика
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Интегральный взгляд на эволюцию человека - Геннадий Кривецков - Эзотерика
- Лунный календарь огородника на 2015 год - Галина Кизима - Кулинария