Иисус из Назарета - Йозеф Ратцингер
- Дата:03.08.2024
- Категория: Религия и духовность / Религия
- Название: Иисус из Назарета
- Автор: Йозеф Ратцингер
- Просмотров:4
- Комментариев:0
Аудиокнига "Иисус из Назарета" от автора Йозефа Ратцингера
📚 "Иисус из Назарета" - это увлекательное путешествие в жизнь и учение одного из самых загадочных и великих лидеров человечества. В этой аудиокниге автор Йозеф Ратцингер раскрывает перед слушателями тайны и послания, которые нес Иисус Христос.
🌟 Главный герой книги - Иисус Христос, фигура, которая оказала огромное влияние на развитие мировой истории и культуры. В аудиокниге Йозеф Ратцингер представляет свое видение личности Иисуса и его учения, позволяя слушателям глубже понять его послания и значение для человечества.
🎧 На сайте knigi-online.info вы можете бесплатно и без регистрации слушать аудиокниги онлайн на русском языке. Здесь собраны бестселлеры и лучшие произведения различных жанров, включая аудиокниги по религии. Погрузитесь в мир увлекательных историй и мудрых мыслей, представленных в удобном аудиоформате.
Об авторе:
Йозеф Ратцингер - немецкий богослов, пастор и писатель, позднее ставший Папой римским. Ратцингер известен своими работами по теологии и философии, а также своими взглядами на христианскую веру и церковь. Его книги пользуются популярностью среди читателей по всему миру благодаря глубокому анализу и ясному изложению сложных тем.
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И действительно, Отцы Церкви почти единодушно понимали четвертое прошение Молитвы Господней как евхаристическое прошение; именно поэтому «Отче наш», как евхаристическая молитва, входит в Божественную литургию. Это не означает, однако, что тем самым прошение о хлебе лишается того простого земного смысла, который мы выявили, когда говорили о прямом значении текста. Отцы Церкви указывают на то, что в этих словах заключены разные уровни смысла: испрашивая хлеба «на сей день» для бедных, молящийся обращает свой взор к Богу, к Отцу-кормильцу, пребывающему на небесах; обращаясь к Небу, он вспоминает о странствовании богоизбранного народа, которому Бог послал пищу. Чудо манны небесной, соотнесенное с великой речью Иисуса о хлебе, воспринималось христианами всегда как нечто большее, как знак нового мира, в котором Логос, вечное Слово Божие, станет нашим хлебом, пищей на вечном брачном пире.
Но допустимо ли мыслить в таких категориях или все это лишь ложное «богословское мудрствование» по поводу слова, в которое вложен всего лишь простой земной смысл? Сегодня существует определенный страх перед таким «богословским мудрствованием», и не без оснований, хотя не следует слишком преувеличивать опасность. Мне думается, что, анализируя прошение о хлебе, необходимо иметь в виду общую взаимосвязанность слов и деяний Иисуса, внутри которой большую роль играют такие сущностные элементы человеческой жизни, как вода и хлеб, а также виноградная лоза и вино, символизирующие величие и красоту мира. Тема хлеба занимает важное место в послании Иисуса: вспомним искушение в пустыне, затем умножение хлебов и, наконец, Тайную вечерю.
Великая речь Иисуса о хлебе в Евангелии от Иоанна (Ин 6) охватывает собою все смысловые стороны этой темы. В начале на первом плане оказывается голод тех, кто слушает Иисуса и кому Он дает пищу, то есть «насущный хлеб», необходимый для поддержания жизни. Но Иисус не позволяет довольствоваться только этим и сводить все человеческие потребности только к хлебу, ограничиваясь удовлетворением биологических и материальных потребностей. «Не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих» (Мф 4:4; ср. Втор 8:3). Чудесным образом преумноженный хлеб напоминает о чуде манны небесной, уводя нас далеко за пределы непосредственно заложенного в этом событии смысла и указывая на то, что истинной пищей человека является Логос, вечное Слово, вечный смысл, из которого мы все вышли и к которому мы стремимся вернуться. Это первое расширение смысла, связанное с выходом за пределы области чисто физического, говорит нам, собственно, только о том, что уже установлено великой философией и может быть ею обосновано. Но за этим уровнем обнаруживается следующий: вечный Логос обретает для людей конкретную форму хлеба лишь тогда, когда Он «становится плотью» и обращается к нам посредством человеческого слова.
Далее следует третий и самый существенный уровень расширения смысла, выходящий за границы непосредственно данного, — то, что так испугало, судя по всему, жителей Капернаума: вочеловечившийся Бог отдает нам Себя — в таинстве Евхаристии, и только тогда вечное Слово полностью претворяется в манну, становясь грядущим хлебом, даруемым уже сегодня. Так Господь замыкает круг, собирая все в единое целое: эта предельная степень телесного воплощения выражает собою истинное одухотворение: «Дух животворит; плоть не пользует нимало» (Ин 6:63). Можем ли мы допустить, что Иисус, предлагая нам просить о хлебе, исключил все то, что Он Сам нам говорит о хлебе и что Он хотел нам дать и дал в виде хлеба? Если мы воспринимаем послание Иисуса как единое целое, то мы не можем опустить этот евхаристический аспект четвертого прошения Молитвы Господней. Прошение о ежедневном хлебе, предназначенном для всех, имеет важное значение именно в силу его земной конкретности. Но не менее важно оно для нас и потому, что оно помогает нам выйти за пределы сугубо материального, дабы мы могли испрашивать «грядущего» — испрашивать нового хлеба. И когда мы сегодня молимся о завтрашнем дне, о грядущем, мы настраиваем себя на то, чтобы уже сегодня жить, ориентируясь на грядущее, жить, помня о любви Бога, которая обязывает нас всех нести ответственность друг за друга.
В этом месте мне бы хотелось еще раз дать слово святому Киприану Карфагенскому, который отдельно пишет об этих двух уровнях смысла. Он соотносит слово «наш», о котором мы говорили выше, в том числе с Евхаристией, которая имеет особый смысл, являясь именно «нашим» хлебом, хлебом учеников Иисуса Христа. Святой Киприан говорит: мы, которым дано право принимать Евхаристию как наш хлеб, должны тем более постоянно молиться о том, чтобы никто не оказался отрезанным, отделенным от Тела Христова: «Потому-то мы и просим ежедневно, да дастся нам хлеб, чтобы нам, пребывающим и живущим во Христе, не удалиться от освящения и от Тела Его» (De dom or 18, S. 280 f.).[38]
И прости нам долга наши, как и мы прощаем должникам нашимПятое прошение Молитвы Господней предполагает наличие мира, в котором существует «прегрешение», «вина»: вина человека перед человеком, вина перед Богом; всякое прегрешение подразумевает поступок против истины и любви, то есть являет собой противостояние Богу, Который есть истина и любовь. Преодоление греха, вины — это центральный вопрос жизни каждого человека; вся история религии сконцентрирована вокруг него. Неправедное деяние влечет за собою отмщение, так что в результате образуется целая цепочка, когда одна вина влечет за собой другую, постоянно преумножая тем самым зло и делая его непоправимым. Господь, дав нам слова молитвы, говорит: грех может быть преодолен только через прощение, а не через отмщение. Бог есть Бог Прощающий, потому что Он любит свои творения; но прощение может быть воспринято и усвоено только тем, кто сам умеет прощать.
Тема прощения пронизывает все Евангелия. Мы встречаемся с ней в самом начале Нагорной проповеди, где дается новое толкование шестой заповеди Декалога: «Итак, если ты принесешь дар твой к жертвеннику и там вспомнишь, что брат твой имеет что-нибудь против тебя, оставь там дар твой пред жертвенником, и пойди прежде примирись с братом твоим, и тогда приди и принеси дар твой» (Мф 5:23–24). Не примирившись с братом, нельзя представать перед Богом; упреждать Его действия в жесте примирения, устремляться Ему навстречу — вот предпосылка истинного богопочитания. При этом мы должны помнить о том, что Господь Сам, зная, что мы, люди, противостоим Ему в своей непримиренности, снизошел с высот Своего Божественного величия, чтобы пойти нам навстречу, чтобы примирить нас. Мы должны помнить о том, что Он, прежде чем даровать Евхаристию, преклонил колена пред Своими учениками и омыл их ноги, очистив их Своей смиренной любовью. В центре Евангелия от Матфея стоит притча о немилостивом рабе: ему, государеву сатрапу, был прощен долг в десять тысяч талантов, он же сам не захотел простить смехотворный в сравнении с этим долг в сто динариев (Мф 18:21–35). Сколь ни велики были бы долги, которые нам должно прощать друг другу, все они ничтожны в сравнении с прощением, даруемым нам по доброте Господа. Именно об этом напоминают нам слова распятого Иисуса: «Отче! прости им, ибо не знают, что делают» (Лк 23:34).
Если мы хотим понять это прошение в полной мере и по-настоящему усвоить его, нам необходимо сделать еще один шаг и задаться вопросом: а что такое, собственно, прощение? В чем оно состоит? Прегрешение — некая реальность, объективная сила, действие которой разрушительно, и это разрушительное действие должно быть преодолено. Вот почему прощение — это нечто большее, чем просто игнорирование происшедшего, желание предать его забвению. Вина должна быть осмыслена, ее преодоление предполагает очищение. Прощение требует некоторых усилий: прежде всего со стороны того, кто прощает, ибо он должен преодолеть причиненное ему зло, символически сжечь его внутри себя дотла и тем самым очиститься, дабы затем вовлечь в этот процесс преобразования, внутреннего очищения и другого, виновного, и тогда они оба, пройдя через общее страдание и преодоление зла, выйдут из этого испытания обновленными. Здесь мы невольно вспоминаем о тайне Креста и одновременно думаем об ограниченности собственных сил, которых нам недостает для того, чтобы справиться с недугом или преодолеть зло. В такие моменты мы сталкиваемся с подавляющей силой зла, над которой мы, одни, оказываемся не в состоянии одержать верх. Райнхольд Шнайдер говорит по этому поводу: «Зло живет в тысяче обличий; оно взбирается на вершины власти, оно сочится из бездны. У любви же лишь один лик — лик Бога, говорящего „сей есть Сын мой возлюбленный“» (Schneider, 68).
Мысль о том, что Бог за прощение человеку его вины, за спасение человека изнутри решился заплатить смертью Своего Сына, — эта мысль воспринимается нами, сегодняшними, как нечто весьма странное: то, что Господь «взял на Себя наши немощи и понес наши болезни», что «Он изъязвлен был за грехи наши и мучим за беззакония наши» и что «ранами Его мы исцелились» (Ис 53:4–6), — все это нас уже не убеждает. И происходит это, не в последнюю очередь, вследствие банализации зла, которой мы сами себя убаюкиваем, что не мешает нам вместе с тем, глядя на ужасы человеческой истории, и особенно Новейшей истории, использовать их в качестве удобного предлога для того, чтобы отрицать доброту Бога и порочить Его творение — человека. Пониманию великой тайны искупления мешает, помимо всего прочего, и ставший привычным индивидуалистический образ человека: нам трудно постичь, что кто-то готов заступить на место другого, потому что для нас каждый человек существует сам по себе в своем замкнутом мирке; мы утратили способность видеть глубокую взаимосвязанность всех наших жизней, включенность нашего общего бытия в бытие Единственного, Сына, ставшего человеком. Когда мы будем говорить о Распятии Христа, мы еще вынуждены будем вернуться к этим вопросам.
- Ииисус: последние дни - Том Райт - Религия
- Филострато. Охота Дианы - Джованни Боккаччо - Европейская старинная литература / Проза
- Письма живого усопшего - Эльза Баркер - Эзотерика
- Святая Алла в поисках плода Адама и Евы - Александр Устяновский - Альтернативная история
- Бурный XVI век. Габсбурги, ведьмы, еретики, кровавые мятежи - Фрэнсис Вейнс - Исторические приключения