Загробная жизнь - А. Фомин
- Дата:08.08.2024
- Категория: Религия и духовность / Религия
- Название: Загробная жизнь
- Автор: А. Фомин
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Чувство радости, печали и вообще состояния души, принимаемые близко к сердцу другой душой, составляют чувствования. Сердцу принадлежат: чувства, предчувствия, сочувствия. И потому радость и печаль тоже неотъемлемо принадлежат сердцу. Если в народе поговорка, не лишенная истины, что «сердце сердцу весть подает». Не значит ли это проявлять сочувствие? Сочувствие есть естественное свойство души; и плакать, и радоваться вместе с ближними свойственно душе. Нравственное падение человека исказило природные свойства души, и прирожденная любовь и ненависть стали действовать превратно. Уменьшение веры и любви, плотское мудрствование, испорченность сердца – сочувствие обратили в нечувствие. Человек так мало знает в сравнении с тем, что он в состоянии познать (насколько ему это будет дозволено Богом), что ныне имеющееся знание равняется почти незнанию. Истина эта, подтверждаемая здравым умом, высказана и св. апостолом Павлом, избранным сосудом Святаго Духа. Сколько таинственного в человеческой природе, которую составляют плоть, душа и дух! Душа и тело сочувствуют друг другу, и душевное состояние тела отражается на состоянии души.
Итак, для существ духовно-нравственных сочувствие есть природное свойство. Из сочувствия друг другу частей малого тела, каково – наше, безошибочно заключаем о сочувствии частей, членов большого тела – Церкви Христовой, царства Божьего, которое «добро зело», потому что только в нем – правда, мир, радость, высокое, прекрасное и доброе.
Смерть поначалу производит скорбь – по причине видимого разлучения с любимым лицом. Сила, степень скорби зависит от силы любви, связующей двух лиц, и от взаимных между ними отношений: в плаче, слезах. Говорят, что скорбящей душе бывает гораздо легче после пролития слез. Скорбь без плача сильно гнетет душу. А поскольку душа находится в тесном, таинственном союзе и отношении с телом, при посредстве которого, как орудия, душа может изъявлять свои различные душевные состояния, то слезы выражают душевную скорбь. Плач, слезы поэтому – требование природы. А верою предписывается только воздержанный умеренный плач. Итак, природа требует плача, слез. А вера утешает: дескать, духовный союз с умершим не расторгнут смертью, умерший с нами, живыми, пребывает своим духом, он жив.
Закон сочувствия состоит в том, что плач, слезы одного производят скорбное состояние в душе другого, и нередко слышим: «твои слезы, твой плач, твоя скорбь, твое уныние наводят тоску и на мою душу». Уезжающий куда-нибудь далеко и надолго прости того, с кем разлучается, не плакать, а молиться Богу. Умерший в этом случае, совершенно подобен уехавшему, удалившемуся; с тем только различием, что разлука с первым: т.е. умершим, быть может, наиболее коротка, и каждый следующий час может стать опять часом радостного свидания – по заповеди, данной Богом, быть готовым к переселению в загробный мир во всякий час. Поэтому неумеренный плач бесполезен и вреден разлучившимся; он мешает молитве, через которую верующему все возможно.
Молитва и сетование о грехах полезны обоим разлучившимся. Души через молитву очищаются от грехов. Эту истину засвидетельствовал Сам Господь Иисус Христос, говоря в одном случае: «Не плач!» а в другом ублажая: «Блаженны плачущие!» Поскольку любовь к отошедшим не может угаснуть, потому и повелено проявлять сочувствие к ним – носить тяготы друг руга, ходатайствовать за грехи умерших, как бы за свои собственные. А отсюда рождается плач о грехах усопшего, через что подвигается Бог на милости к умершему, по непреложному обещанию услышать просящего с верою. Вместе с тем Спаситель доставляет блаженство и ходатаю за умершего.
Эта психическая истина – сочувствие души – должна быть свойственна и душам отошедшим. Они, умирая, уже просили не плакать о них, как о якобы не существующих, а молиться за них Богу, не забывать и любить. И потому неумеренный плач об умершем вреден и живому, и умершему. Плакать нужно не о том, что наши близкие переселились в иной мир, (ведь тот мир лучше нашего), а о грехах. Такой плач и Богу приятен, и умершим доставляет пользу, и плачущим готовит верную награду за гробом.
Но как же помилует Бог умершего, если живой не молится о нем, не благодушествует, а предается неумеренному плачу, унынию, а быть может и ропоту? Итак, не чувствуя на себе милосердия Божьего, ушедшие скорбят о нашей беспечности.
Усопшие на опыте узнали о вечном житии человека, и нам, еще оставшимся здесь, остается только стремиться к улучшению их состояния, как заповедано нам Богом: «ищите прежде всего царствия Божьего и правды Его» и «тяготы носите друг друга». Наша жизнь много поможет состоянию умерших, если мы принимаем участие в них.
Чтобы ясно представить себе загробное состояние умерших, еще в Ветхом Завете слово Божье предписывало для удержания человека от зла постоянно помнить смерть, неизбежность перехода в загробную жизнь. Имея перед внутренним взором загробную жизнь, тем самым мы уже как бы не разлучались с умершими, а, уклоняясь от всего земного, греховного, прилеплялись к загробному состоянию. А так как все грешны перед Богом, и умершие и живые, то по необходимости мы должны разделять участь усопших, которая и нас ожидает после смерти. Состояние умерших есть будущее наше состояние, а поэтому оно и должно быть близко нашему сердцу. Все, что только может улучшить это скорбное состояние загробное – приятно умершим и полезно нам.
Иисус Христос повелел быть готовым к смерти во всякий час. Значит, быт в постоянном союзе и общении с опередившими нас на пути в загробную жизнь. Нельзя исполнить этой заповеди (помнить о смерти, представлять и предощущать – суд, рай, ад, вечность), если не представляешь себе и обитателей загробного мира; следовательно, память об умерших находится в тесной связи с этой заповедью. Нельзя представить суд, рай и ад без людей, в числе которых находятся и наши родственники, знакомые и все любезные сердцу нашему. А что же это за сердце, которое не тронулось бы состоянием грешных в загробной жизни. Видя утопающего, поневоле спешишь подать руку помощи, чтобы спасти. Живо представляя загробное состояние грешников, невольно станешь искать средств к их спасению. Итак, если заповедана нам память о смерти, то, значит, и память об умерших заповедана.
Если, видя погибающего, я стал бы только плакать, не употребляя никаких возможных для меня средств к его спасению, стоял бы перед ним и, - чем бы улучшил его состояние? И Спаситель о таких бесполезных слезах наинской вдовы, хоронившей единственного своего сына, опору старости, утешение вдовства, сказал ей: «не плачь!» Эту истину подтвердил и святой апостол Павел христианам, плачущим о своих умерших. «Не скорбите!» - учил он. Понятно, что запрещается нам только вредное, а повелевается полезное. Плач запрещается, а великодушие повелевается. Сам Иисус Христос объяснил, почему плач бесполезен, сказав Марфе, сестре Лазаря, что брат ее воскреснет, а Иаиру, что дочь его не умерла, а спит; и в доругом месте учил, что Он Бог не мертвых, а Бог – живых; следовательно, перешедшие в мир загробный все живы, что же плакать о живых, к которым и мы в свой час придем? Златоуст учит, что умершему честь творят не рыдания и клики, но песни и псалмопения и житие изрядное. Хочешь ли почтить умершего? Твори милостыни, благодеяния и литургии. Какая польза от многих рыданий? Такой плач Господь запретил, сказав: «не плач». Но молись и рыдай о грехах умершего, что и доставит ему радость вечную. Господь такие рыдания о грехах похваляет, и за спасение умершего спасающему также обещает блаженство: «блаженны плачущие!» Плач неутешный, безнадежный, не проникнутый верою в загробную жизнь, - запретил Господь запретил и апостол Павел. Но плач, выражающий скорбь от разлучения сожития на земле, плач, который явил и Сам Иисус Христос на могиле Лазаря, - такой плач не воспрещен.
Златоуст умоляет нас верных, чтобы мы не подражали неверным, не знающим, как христиане, обещанного воскресения и будущей жизни. Чтобы не раздирали наших одежд, не били себя в грудь, не рвали волос на голове и не делали бы тому подобные бесчиния, и тем самым не творили бы пакости и себе, и умершему. Из этих слов Златоуста понятно сочувствие умерших к состоянию живых. Ясно и то, насколько бесполезен, и даже вреден и тягостен, неблагоразумный плач живых о перешедших за гроб.
Явление во сне священнику-вдовцу умершей жены открыло, как тягостно умершим нашим от нашей дурной жизни и как сердечно умершие желают, чтобы мы, живые, проводили жизнь по-христиански, имея обетование воскресения и вечной жизни за гробом.
Итак, если и в аду души, участь которых еще не решена, при всем своем горестном состоянии, помнят своих любезных сердцу, оставшихся на земле, и заботятся об их загробной участи, то что же сказать о пребывающих в преддверии блаженства, об их заботливости, попечении о живущих на земле? Их любовь, теперь уже ничем земным, никакими скорбями и страстями не умаляемая, горит еще сильнее, и их покой нарушается лишь любвеобильным попечением о пребывающих на земле. «Они, - как говорит св. Киприан, - уверившись в своем спасении, беспокоятся о спасении еще пребывающих на земле».
- Линейные корабли типа “Иоанн Златоуст”. 1906-1919 гг. - Леонид Кузнецов - Военная техника, оружие
- Существует ли загробная жизнь? - Кира Воропаева - Религия
- Творения, том 5, книга 2 - Иоанн Златоуст - Религия
- Творения, том 4 - Иоанн Златоуст - Религия
- Три слова в защиту иконопочитания - Иоанн Дамаскин - Религия