Ответы молодым - Андрей Кураев
- Дата:20.09.2024
- Категория: Религия и духовность / Религия
- Название: Ответы молодым
- Автор: Андрей Кураев
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Аудиокнига "Ответы молодым" от Андрея Кураева
📚 "Ответы молодым" - это увлекательная аудиокнига, которая поможет молодым людям разобраться в вопросах веры, морали и духовности. Автор книги, Андрей Кураев, известный богослов, преподаватель и писатель, делится своими знаниями и опытом, помогая слушателям найти ответы на актуальные для них вопросы.
В центре внимания книги - главный герой, молодой человек, который ищет свой путь в жизни и сталкивается с различными трудностями и сомнениями. Через беседы с автором, он находит вдохновение и понимание, которые помогают ему принять верные решения и двигаться вперед.
Автор Андрей Кураев - выдающийся религиозный мыслитель, автор множества книг по богословию и философии. Его работы пользуются популярностью у читателей разного возраста и мировоззрения.
На сайте knigi-online.info вы можете бесплатно и без регистрации слушать аудиокниги онлайн на русском языке. Мы собрали лучшие произведения разных жанров, чтобы каждый мог найти что-то по душе. Погрузитесь в мир увлекательных историй, расширьте свой кругозор и насладитесь чтением в любое удобное время.
Не упустите возможность окунуться в мир книг вместе с нами! Посетите раздел Религия нашего сайта и выберите аудиокнигу по душе. Пусть слова авторов станут для вас источником вдохновения и мудрости!
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Это не означает, что я считаю церковнославянский язык в его нынешнем виде неприкосновенным. Церковнославянский язык всегда был языком храма, то есть он никогда не был языком улицы. Это изначально искусственный язык, на нем никто никогда друг с другом не разговаривал. Это эсперанто[94]. И в этом его огромное преимущество, связанное с тем, что церковнославянский язык легко поддается реформам. Поскольку это искусственный язык, то при наличии воли его легко реформировать, осовременивать. То, что, собственно, и происходило на протяжении столетий. Каждый переписчик делал это отчасти вольно, отчасти невольно. А вот с появлением типографий этот процесс удалось взять под контроль. И, конечно, современный церковнославянский язык – это не вполне язык Кирилла и Мефодия: между ними немало различий, появившихся в результате постепенной русификации церковнославянского языка. Ранее эти изменения копились стихийно, но затем этот процесс был взят под контроль. Этот путь не закрыт и сегодня. По меньшей мере два раза за последние сто лет это происходило: в начале ХХ столетия вышло заново отредактированное издание круга богослужебных книг (издание вышло под руководством тогдашнего архиепископа, а позднее Патриарха Сергия), а в 70–80-е годы был новый пересмотр, изданный под руководством митрополита Питирима.
О такого рода пересмотрах мечтал святитель Феофан Затворник: "Ушинский пишет[95], что в числе побуждений к отпадению к штунду[96] совратившиеся выставляют между прочим то, что у нас в церкви ничего не поймешь, что читают и поют. И это не по дурному исполнению, а потому, что само читаемое – темно. Он пишет, что поставлен был в тупик, когда ему прочитали какой-то тропарь или стихиру и просили сказать мысль. Ничего не мог сказать: очень темно. Из Питера писали мне две барыни то же об этом: у Пашкова[97] все понятно, а у нас – ничего. Ничего – много; а что много непонятного – справедливо. Предержащей власти следует об этом позаботиться и уяснить богослужебные книги, оставляя, однако, язык славянский. Книги богослужебные по своему назначению должны быть изменяемы. Наши иерархи не скучают от неясности, потому что не слышат, сидя в алтаре. Заставить бы их прочитать службы хоть бы на Богоявленье!!!.. Богослужебные книги надо вновь перевесть, чтоб все было понятно. Архиереи и иереи не все слышат, что читается и поется, сидя в алтаре. Потому не знают, какой мрак в книгах, и это по причине отжившего век перевода... Большая часть из сих песнопений непонятны совсем"[98]. "И церковные молитвословия могут быть изменяемы; но не всяким самочинно, а церковною властию. Неизменны только словеса, Таинства совершающие. Прочие все тропари, стихиры, каноны – текучи суть в Церкви. И власть церковная может их – одна отменить, а другая вводить. В печатных церковных службах перевод уже устарел, много темного и излишнего. Начала чувствоваться потребность обновления"[99].
И все же слухи о том, что "в церкви все непонятно", есть изрядная неправда. Неправда прежде всего – в словечке "всё". Как бы ни были непонятны действия священнослужителя или обороты церковнославянского языка, самая главная церковная молитва – "Господи, помилуй!" – прекрасно понятна, даже несмотря на то, что слово "Господи" стоит в звательном падеже, который отсутствует в русском языке.
Еще одна неправда формулы "в церкви все непонятно" в том, что эта "непонятность" имеет очень даже понятное и благое миссионерское последствие. Люди устали жить в искусственном мире, где все создано их головами и руками (а понастоящему "понятно" только то, что технологично, причем эта технология знакома "понимающему"). Человек ищет опоры в том, что не является артефактом, что не имеет слишком уж броской и наглой этикетки "made in современность". Очевидная инаковость строя церковной жизни, мысли, инаковость даже языка и календаря, имен и этикета привлекает многих людей, которые не желают превращаться в "читателей газет – глотателей пустот" (выражение М. Цветаевой). Как раз это и есть признак истинной Церкви – непонятность, несводимость к нашим объяснительным штампам и привычкам. Это признак нерукотворного, признак чуда. Чудо не может вместить себя в символы, до конца понятные и вполне адекватно переведенные на секулярный язык. И поэтому язык Церкви (речь идет не только о языке богослужения, но и о языке церковной мысли и веры) никогда не может быть до конца "родным", своим для людей, воспитанных во внецерковном, а сегодня, пожалуй, и в антицерковном мире. Может, в Церковь, где все понятно, легче прийти. Но не стоит забывать, что из Церкви, где все понятно, также значительно легче уйти.
Еще одна неправда уверения, будто "все непонятно", в предположении, что Церковь только для того и существует, чтобы с максимальным комфортом встретить автора этого "крика души", подвести его к церковному порогу и максимально "тактично", "понятно" и "культурно" расширить его кругозор. Но ведь Церковь существует не только ради осуществления миссионерских проектов. Люди сегодня так часто забывают, что формы православного богослужения были созданы не для обращения вчерашних атеистов, а для помощи уже верующим людям в их духовном труде. Привести человека к порогу христианства не так уж трудно. Но надо жить дальше. И Церкви есть что сказать не только своим неофитам. Если же вся речь Церкви понятна начинающему – значит, в дальнейшем нет пути для возрастания. Если человеку, еще далекому от христианства, в храме "все понятно" – значит, в этом храме пусто. Если бы пятиклассник взял учебник пятого курса и ему там вдруг все стало бы понятно – это означало бы, что дистанция в десять лет учебы между пятым классом и пятым курсом оказалась излишней, пустой. Пятикурснику не сообщается ничего такого, что не мог бы быстренько понять и усвоить ребенок. Церковная же речь предполагает приобретение человеком такого опыта, которого у него не было прежде. В этом смысле она эзотерична. Профан же требует, чтобы ему "сделали понятно" еще до того, как он прошел путь инициации. У Церкви нет никаких секретов. Просто у нее есть такой опыт, который рождается и поддерживается в душах церковных людей. Им питается обряд, и ради его сохранения обряд и сложился.
В общем, никогда в храме не может быть понятно "все" или даже главное без того, чтобы человек сам прилагал усилия к росту. Непонятность должна быть вызовом, побуждением к росту и к изменению самого недоумевающего, а не поводом к тому, чтобы церковная жизнь стала всецело понятна секулярному мышлению. Не понимать Евангелие – стыдно. Если душа бежит от "непонятной" православной службы – значит, душа нездорова. "Непонятно" – это приговор, выносимый Евангелием современной цивилизации, а не констатация "болезни" и "отсталости" Церкви.
Требование "обновления" Церкви в большинстве случаев не более чем средство психической самозащиты. Человек пытается объяснить сам себе (и отчасти окружающим), почему все-таки он не позволяет себе расслышать евангельский зов. Некоей глубиной своего сердца чувствуя истинность евангельских ценностей, он старается заглушить голос совести.
В церковной жизни и молитве "все непонятно" людям, живущим вдалеке от Церкви, но при этом почему-то желающим реформировать не свою, а чужую среду обитания.
– А что такое говорение на языках?
– У меня до сих пор нет ясного ответа на этот вопрос. Это вне-словесная, аномальная, экстатическая религиозность. У нас сегодня все чинно-типиконно. Но память о молитве без слов, сверхсловесной молитве осталась в Пасхальном каноне: "Пасху празднуем веселыми ногами".
При серьезном разговоре на эту тему надо учитывать различие темперамента. У белорусов и русских один темперамент, достаточно спокойный. У молдаван или грузин – другой. Это тоже православные народы, но национальный характер у них другой. Русских паломников всегда шокирует в Иерусалиме поведение православных арабов, особенно в Великую субботу. Они скачут, кричат, орут. Меня же их поведение радует. Я рад, что они умеют радоваться в такой полноте, когда не только сокровенные тайники сердца, но и тело участвует в радости о Христе воскресшем. У христиан до IV века были ритуальные танцы. В Эфиопской Церкви они сохраняются до сих пор. Возможно, в этом ряду могла существовать глоссолалия как экстатическая форма выражения своей радости и благоговения перед лицом Бога.
Но надо заметить, что апостол Павел не делает акцента на говорении языками[100]. Перечисляя дары Духа Святаго, он не упоминает такого дара. Дары Духа Святаго: любовь, радость, мир, долготерпение[101], а не глоссолалии. Поэтому именно эти дары, а не глоссолалию надо в себе возгревать. И Христос не говорит: "По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете лаять на непонятном языке". Признаком ученичества Он выставляет любовь[102].
- История моды. С 1850-х годов до наших дней - Дэниел Джеймс Коул - Прочее / История / Культурология
- Об отношении православия к русской народности и западных исповеданий к православию - Иван Аксаков - Публицистика
- Инструкция для начинающих бабушек - Анна Игоревна Китаева - Прочее / Самосовершенствование / Русская классическая проза
- Сектантство в Православии и Православие в сектантстве - Иоанн Шаховский - Религия
- Забытые секреты наших бабушек - Людмила Дамаскина - Здоровье