Константинопольский Патриархат и Россия. 1901–1914 - Лора Герд
- Дата:25.06.2024
- Категория: Религия и духовность / Религия
- Название: Константинопольский Патриархат и Россия. 1901–1914
- Автор: Лора Герд
- Просмотров:4
- Комментариев:0
Аудиокнига "Константинопольский Патриархат и Россия. 1901–1914" от Лоры Герд
📚 В аудиокниге "Константинопольский Патриархат и Россия. 1901–1914" вы окунетесь в историю взаимоотношений между Константинопольским Патриархатом и Россией в начале XX века. Автор Лора Герд расскажет вам о важных событиях и перипетиях, которые происходили в это время и оказали влияние на обе страны.
Главный герой книги - Константинопольский Патриархат, который играл значительную роль в дипломатических и религиозных отношениях между Россией и другими странами. Его решения и действия оказывали влияние на политику и культуру того времени.
Об авторе
Лора Герд - известный исследователь истории России и Восточной Европы. Она специализируется на изучении религиозных и культурных взаимосвязей между различными странами. Ее работы пользуются популярностью у читателей и исследователей по всему миру.
🎧 На сайте knigi-online.info вы можете слушать аудиокниги онлайн бесплатно и без регистрации на русском языке. Здесь собраны бестселлеры и лучшие произведения различных жанров, чтобы каждый мог найти что-то по душе.
Не упустите возможность погрузиться в увлекательные истории, представленные в аудиоформате. Погрузитесь в мир знаний и фантазии, наслаждайтесь произведениями лучших авторов и исполнителей. Проведите время с пользой и удовольствием, слушая аудиокниги на сайте knigi-online.info!
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Византийское наследие в русской общественно-политической мысли начала XX в.
Внешнеполитическая концепция России на Ближнем Востоке в XIX – начале XX в. основывалась на одной общей идее – объединения православного мира во главе с Россией. Эта неовизантийская политическая идеология, теория Третьего Рима в условиях Нового времени, формируется во второй половине XVII в., когда впервые встал вопрос о выходе России к Черному морю. После азовского похода Петра I и особенно победоносных войн Екатерины второй половины XVIII в. целью устремлений России в южном направлении стало овладение Константинополем и утверждение на берегах проливов Босфора и Дарданелл. Владение проливами было необходимо России как для безопасности южных рубежей страны, так и для гарантии свободной торговли в Средиземноморском бассейне. Путем к достижению этой цели было преобладание России на Балканском полуострове.
Военно-политические задачи нашли благоприятную почву в идеологии. Для России это была старая идея восстановления Византийского царства, господствующего над всем православным миром, над всей ойкуменой; только центром этого мира теперь становилась Российская империя и ее столица[87]. Концепция Третьего Рима, начало которой было положено иноком псковского Елеазарова монастыря Филофеем в XVI в. и имевшая поначалу чисто эсхатологический характер, гласила, что после падения второго Рима-Константинополя в мире остается только одно православное царство – Московское. Россия – единственная хранительница истинной православной веры, а ее столица призвана стать Третьим Римом, центром христианской ойкумены. На этой идее основывалась вся русская философия истории до середины XX в[88]. Провозглашение московского патриаршества в 1589 г., в котором русские усматривали непосредственное преемство с Византией, и царское коронование Ивана Грозного, признанное в 1560 г. восточными патриархами, явились актами, утверждавшими за Московской Русью авторитет прямой наследницы Византийской империи. Дальнейшему развитию этих взглядов способствовали постоянные поездки представителей восточного духовенства за материальной помощью в Россию в XVI и особенно в XVII в. С XVII в. Россия рассматривалась православными христианами Османской империи как их будущая освободительница от турецкого ига; более того, некоторые иерархи добровольно помогали русскому правительству, доставляя сведения военно-политического характера (самым известным из них был иерусалимский патриарх Досифей)[89].
Мечты об освобождении силой русского оружия, бытовавшие на Востоке поначалу только в пророчествах и народных песнях, с XVIII в. обрели практическое воплощение в совместных действиях русской армии и флота во время средиземноморских кампаний. Триумфом ближневосточной политики России были победоносные войны второй половины XVIII в., в результате которых она не только приобрела большие территории по Черному морю, но и заключила Кючук-Кайнарджийский договор 1774 г., согласно которому впервые получила официальное право покровительства православному населению Османской империи, то есть право открыто вмешиваться во внутренние дела Турции. Греческий проект Екатерины II был первым полумифическим-полуреальным планом восстановления Византийского православного царства[90].
В соответствии с заявкой России на восстановление Византии и освобождение христиан Османской империи, главной опорой ее ближневосточной политики являлась православная церковь. Поддержка православия на Востоке стало знаменем русской политики в этом регионе вплоть до начала XX в., а опора на греческую и славянскую иерархию и общая вера с широкими слоями многонационального православного населения Османской империи являлась идеологическим оружием этой политики, – оружием, которого не было ни у одной из конкурировавших с Россией европейских держав. Поэтому ближневосточная политика Российской империи вплоть до революции 1917 г. носила в значительной мере религиозный по форме характер, и церковная составляющая была ее стержнем. Начала православия, самодержавия и народности, провозглашенные в качестве официальной доктрины Российской империи в первой половине XIX в., в полной мере были применимы к ближневосточной политике страны с XVIII в., с той поправкой, что понятие народности заменялось понятием всепра-вославного единства единоверных народов.
Успех этой политической концепции был основан на организации жизни немусульманского населения Османской империи. Еще со времен османских завоеваний на Ближнем Востоке все немусульманские народы объединялись в миллеты – административные единицы по этническому признаку и, прежде всего, принципу вероисповедания. Каждый миллет пользовался внутренним самоуправлением. Православное население входило в так называемый Рум миллети, или греческую (ромейскую) общину, подчиненную Константинопольскому патриарху. Централизация церковного управления была выгодна туркам и совпадала с интересами греков; вследствие этого славянское и арабское православное население империи постепенно эллинизировалось. Патриарх стал этнархом, вождем своего народа, он сосредоточил в своих руках власть как духовную, так и гражданскую, и тем самым было ликвидировано двоевластие императора и патриарха, имевшее место в Византии. Православная община жила по законам византийского права, а патриарх отвечал перед Портой за законопослушность своей паствы. Таким образом, Вселенский патриархат в Османской империи был своего рода полуавтономным «государством в государстве»[91]. С ростом национального самосознания и подъемом освободительных движений Балканского полуострова понятия нация и вероисповедание были идентичны, вследствие чего национально-политические и национально-религиозные вопросы не разделялись. Следует отметить, что понятие народного, которое употребляли русские политики, отличалось от европейского понятия национального, воспринятого балканскими народами в XIX в. Церковь становилась знаменем и орудием политической борьбы, в которой духовенство принимало самое деятельное участие. Таким образом, в задачи русской политики входило поддерживать православие в лице его духовенства и народа и создавать себе почву для будущего формирования, по мере ослабления и распада Турции, союза восточно-христианских народов под предводительством России и ее императора.
Эта политическая схема уже в конце XVIII – начале XIX в. встретила противодействие со стороны других европейских держав, имевших свои экономические и политические интересы в восточном Средиземноморье, – Англии, Франции и Австрии. С Австрией, которая предъявляла непосредственные территориальные претензии на западную часть Балканского полуострова, пыталась договориться еще Екатерина II в ходе переговоров по греческому проекту В начале XIX в. противостояние держав приобрело четкие формы: задачей европейских правительств было не допустить Россию до преобладания на Балканах и в проливах, которые были торговым и стратегическим путем на Восток. Чтобы обеспечить себе тыл на Балканах, державы использовали подъем национальных движений христианских народов для того, чтобы разъединить их и ориентировать не в сторону России, а в сторону Запада. Для этого использовались разные методы – материальная, военная помощь, деятельность политических агентов, а также католический и протестантский прозелитизм, имевший к тому времени богатый опыт на территории Турции.
К началу XIX в., казалось, все было подготовлено для последующего постепенного наступательного продвижения России в сторону Константинополя. Именно в России получила начало и финансовую поддержку греческая революционная организация Филики Этерия. В это время русская политика на Ближнем Востоке совершила крупную ошибку: Александр I, верный идеям Священного союза, не поддержал греческого восстания 1821 г. и тем самым отвратил симпатии греков от России. Этого ждала британская политика, которая, напротив, оказала самую деятельную помощь греческой революции. Молодое греческое государство было в значительной степени ориентированным на западные державы, и его правительство, особенно во второй половине XIX в., придерживалось профранцузского, а затем пробританского курса[92]. При Николае I восточная политика вышла из состояния стагнации, однако излишнее доверие союзам с европейскими правительствами и здесь сыграло свою отрицательную роль.
Крымская война 1853–1856 гг., поводом к которой опять-таки послужила защита интересов православия на Ближнем Востоке, явилась переломным событием в истории восточного вопроса. Поражение в Севастополе было во многом и крушением великодержавных амбиций России на Ближнем Востоке. После 1856 г. Россия, лишенная своего черноморского флота, в значительной степени потеряла и авторитет среди христиан Османской империи. Десятилетия после Крымской войны были для России временем восстановления утраченных позиций. Деятельность дипломатии, в том числе посла в Константинополе Н. П. Игнатьева, подготовила почву для будущих попыток решения восточного вопроса военным путем. Победоносная русско-турецкая война 1877–1878 гг. привела к созданию полунезависимого Болгарского княжества, которое должно было стать опорой русской политики на Балканах. Вместе с тем Берлинский конгресс 1878 г. показал со всей очевидностью, что Россия не имеет возможности воспользоваться плодами своих побед и проводить на Ближнем Востоке самостоятельную политику; западные державы не допустили создания сильного большого южнославянского государства под русской эгидой. В этом в очередной раз сыграла свою негативную роль непоследовательность русской внешней политики и старание дипломатии угодить западным державам.
- Анастасия (сборник) - Александр Бушков - Фэнтези
- Две смерти - Петр Краснов - Русская классическая проза
- Очерки истории средневекового Новгорода - Валентин Янин - История
- От межколониальных конфликтов к битве империй: англо-французское соперничество в Северной Америке в XVII-начале XVIII в. - Юрий Акимов - История
- Правонарушения в финансовой сфере России. Угрозы финансовой безопасности и пути противодействия - Елена Кондрат - Юриспруденция