Савитри. Легенда и символ - Шри Ауробиндо
- Дата:08.07.2024
- Категория: Религия и духовность / Прочая религиозная литература
- Название: Савитри. Легенда и символ
- Автор: Шри Ауробиндо
- Просмотров:5
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И мир и свет во всех мирах будут".
Конец четвертой песни
Песнь пятая
Обнаружение души
Дальше она пошла, ища души пещеру мистическую.
Сперва ступила в ночь Бога.
Свет погас, что помогает миру трудящемуся,
Сила, что запинается в нашей жизни и борется;
Этот неспособный разум от мыслей своих отказался,
А борющееся сердце — от своих бесполезных надежд.
Неудачу потерпело всякое Знание и все формы Идеи,
И Мудрость в страхе закрыла свою смиренную голову,
Ощущая Истину слишком великую для мысли и речи,
Бесформенную, невыразимую и вечно прежнюю.
Невинному и святому Неведению
Она поклонялась как тот, кто склоняется перед Богом бесформенным,
Незримого Света не могла она требовать, ни владеть им.
В простой чистоте пустоты
Ее разум перед непостижимым встал на колени.
Все отменено было кроме ее обнаженной себя
И лежащего ниц стремления ее сдавшегося сердца:
Силы не было в ней, ни гордости мощи;
Возвышенный пыл желания угас
Пристыженный, тщеславие отдельной себя,
Надежда на духовное величие исчезла,
Ни спасения она не просила, ни небесной короны:
Смирение сейчас казалось состоянием и то слишком гордым.
Ее самость была ничем, один Бог был всем,
Но все еще она Бога не знала, лишь знала — он есть.
Священная тьма ныне внутри размышляла,
Мир глубокой был тьмой, нагой и великой.
Эта пустота вмещала больше, чем все миры изобилующие,
Эта незаполненность ощущалась больше всего, что родило Время.
Эта тьма знала молча, безмерно Неведомое.
Но все было бесформенно, бесконечно и немо.
Как по затененной сцене гулять может тень,
Маленькое ничто, идущее через Ничто более могучее,
Ночь персоны в неприкрашенном контуре,
Пересекающая бездонную имперсональную Ночь,
Она молча двигалась, пуста, абсолютна.
В бесконечном Времени ее душа широкого достигла конца,
Местом ее духа стала Ширь беспространственная.
Наконец перемена приблизилась, пустота была сломана;
Волны рябили внутри, мир шевелился;
Вновь ее внутренняя самость ее стала пространством.
Там ощущалась близость блаженная к цели;
Небо поцеловать священный холм низко склонилось;
Воздух дрожал с восторгом и страстью.
Роза великолепия на дереве грез,
Лик Рассвета рос из сумерек лунных.
День пришел, жрец жертвоприношения радости,
В богослужащее молчание ее мира[55];
Он нес смертный блеск, как свое платье,
Следом за собой, как пурпурный шарф, оставлял Небеса, нес,
Как киноварный знак своей касты, красное солнце.
Словно давняя греза запомнившаяся оказалась правильной,
Она узнавала в своем пророческом разуме
Нерушимое сияние этого неба,
Дрожащую сладость этого счастливого воздуха
И скрытую от зрения разума и приближения жизни
Мистическую пещеру в священном холме
И своей тайной души узнала жилище.
Словно в неких Елисейских оккультных глубинах,
В последнем прибежище Истины от оскверняющего касания мысли,
Словно в скального храма одиночестве скрытое,
В убежище Бога от невежественного, богослужащего мира,
Оно, удаленное даже от внутреннего чувства жизни, лежало,
Отступив от желания сердца запутанного.
Чудесные размышляющие сумерки повстречали глаза
И святое безмолвие видели как пространство безгласное.
Внушающая благоговение смутность кутала великие скальные двери,
Высеченные в массивном камне транса Материи.
Две змеи золотые ее косяки обвивали,
Обхватив их своей силой, ужасной и чистой,
Выглядывали глубокими и блестящими глазами мудрости.
Орел накрывал эти двери победными широкими крыльями:
Огни самопотерянной, неподвижной мечты,
Голуби теснились на размышляющих серых карнизах,
Словно изваянные скульптуры белогрудого мира[56].
Через сон порога она прошла внутрь
И нашла себя среди великих фигур богов,
Сознательных в камне и живых без дыхания,
Душу человека наблюдающих с непрестанным вниманием,
Исполнительные фигуры космической самости,
Миры-символы неизменной способности.
Со стен, покрытых многозначительными формами,
Глядели на нее сцены жизни человека и зверя
И высокий смысл жизни богов,
Сила и необходимость этих неисчислимых миров,
Лица существ и протяженности мирового пространства
Сообщали неистощимо и кратко
Иератическое[57] послание поднимающихся планов.
В их выражающей бесконечность безмерности,
Они были расширением самости Бога
И вмещали, принимая все беспристрастно,
Его фигуры, его небольшие и могучие акты,
Его страсть, его рождение, жизнь, смерть
И его возвращение к бессмертию.
К постоянному и вечному вел их подъем,
К существованию чистому, что везде одинаково,
К абсолютной силе и к сознанию полному,
К невообразимому блаженству, от форм свободному,
К радости во Времени и к мистерии безвременной
Триединого существа, которое есть все и одно,
И еще не одно, а само по себе обособленно.
Там не было ни шагов дышащих людей, ни звука,
Лишь живая близость души.
Однако все миры и сам Бог были там,
Ибо был каждый символ реальностью
И нес присутствие, которое дало ему жизнь.
Все это она видела, внутренне чувствовала, знала
Не какой-то мыслью ума, а самою собой.
Свет, рожденный не от солнца, не от луны, не от пламени,
Свет, что внутри жил и видел внутри,
Излучающий интимную зримость,
Делал так, что тайна раскрывала больше, чем слово:
Наше чувство и зрение есть ошибкам подверженные взгляд и касание,
Лишь зрение духа полностью верно.
Так она шла в том мистическом месте
Из комнаты в комнату, минуя одну каменную дверь за другой,
Она ощущала себя сделанной единой со всем, что она видела.
Запечатанная идентичность внутри нее пробудилась;
Она знала себя Возлюбленной Высшего;
Эти Богини и Боги были он и она:
Она была Матерью Красоты и Восторга,
Словом в широком созидающем объятии Брахмы,
И Мировым Могуществом на коленях всемогущего Шивы, –
Всех жизней Мать и Господь,
Наблюдающие миры, созданные их двойным взором,
Кришна и Радха, навеки в блаженстве сплетенные,
Обожающая и Обожаемый, самоутеряенные и единые.
На золотом сидении в последних покоях
Сидел Один, чью форму и вид описать невозможно;
Лишь один ощущался мира[58] недостижимый источник,
Сила, чьей она была заблудившейся Силой,
Незримая Красота, цель желания мира,
Солнце, чей луч — всякое знание,
Величие, без которого быть жизни не может.
Отсюда все уходило в безмолвную самость,
Все стало нагим, бесформенным, чистым.
Затем за последний отодвинутый камень туннеля
Она вышла туда, где сияло бессмертное солнце.
Там был дом, весь из света и пламени,
И, перейдя стену живого огня без дверей,
Там внезапно она встретила свою тайную душу.
Существо бессмертное в преходящем стояло,
Бессмертие, развлекающееся с вещей мимолетностью,
В чьих широких глазах спокойного счастья,
Которое ни жалость, ни горе не могли отменить,
Бесконечность повернула свой взгляд на конечные формы:
Безмолвной поступи часов наблюдатель,
Вечность поддерживала мгновения действия
И преходящие сцены игры Вечнодлящегося,
В мистерии своей избирающей воли,
Участница Божественной Комедии,
Представитель Духа сознательный,
В нашу человеческую природу делегат Бога,
Товарищ
- Улыбка - Рэй Брэдбери - Научная Фантастика
- Ученица падшего бога (СИ) - Канарейкин Андрей - Фэнтези
- И грянул гром… (Том 4-й дополнительный) - Вашингтон Ирвинг - Научная Фантастика
- Человек из двух времен. Дворец вечности. Миллион завтра - Боб Шоу - Научная Фантастика
- Космический маршал. Недетские игры - Наталья Бульба - Космическая фантастика