Наблюдатель - Отто Заубер
- Дата:03.07.2024
- Категория: Религия и духовность / Эзотерика
- Название: Наблюдатель
- Автор: Отто Заубер
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Аудиокнига "Наблюдатель" от автора Отто Заубер
📚 "Наблюдатель" - это захватывающий роман, который погружает слушателя в мир загадочных событий и таинственных историй. Главный герой книги, *Наблюдатель*, обладает удивительным даром - способностью видеть то, что скрыто от обычных глаз. Его приключения и расследования приведут его к разгадке самых запутанных загадок и тайн.
Автор книги, Отто Заубер, известен своим уникальным стилем и умением создавать неповторимую атмосферу. Его произведения покорили сердца миллионов читателей по всему миру.
На сайте knigi-online.info вы можете бесплатно и без регистрации слушать аудиокниги онлайн на русском языке. Здесь собраны лучшие произведения различных жанров, включая бестселлеры и культовые книги.
Не упустите возможность окунуться в увлекательный мир литературы и насладиться произведениями таких талантливых авторов, как Отто Заубер. Погрузитесь в мир тайн, загадок и приключений прямо сейчас!
🔮 Погрузитесь в мир *Наблюдателя* и откройте для себя новые грани реальности!
Эзотерика
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Так вот, утром как они и договорились, она приехала в 8 часов, он был пьян еще с вечера и спал, хотя услышал звонок. Но так и не вставал с дивана и не открыл дверь. А она звонила с небольшими перерывами постоянно в дверной звонок минут двадцать-двадцать пять, стучала в окна (он жил тогда в другой квартире, на первом этаже). И в этом звонке и стуках в окно слышно было столько отчаяния, что оно просто физически ощущалось, просачиваясь через дверь. Потом она то ли пнула дверь, то ли рукой ударила – и все, ушла. А он просто наслаждался ее болью и так и не открыл дверь. М-да-а… Как же давно это было то, Господи…
Он снова закурил и понял что нет в нем никакого сейчас сочувствия, переживания или чувства стыда, просто ни-че-го нет внутри. Он все последнее время пытался сравнить свои ощущения с тем что было раньше, как он переживал, мучился от стыда, непонимания, психовал по пустякам, истязал себя мелочами, понимая что неправильно и жестоко себя вел по отношению к себе, с людьми вообще обращался порой как со скотом, с тем что есть сейчас. И понимал с удивлением и настороженностью, что неуловимо и пока расплывчато, без четких контуров, но что то меняется. При чем меняется без его согласия, без его выводов относительно каких то ситуаций в жизни, без его умозаключений или сознательного изменения собственных убеждений, приобретения нового опыта в жизни или извлечения уроков из ошибок в отношениях с людьми. Но тем не менее, что то неумолимо тяжелым, мощным прессом очень медленно, с каждыми прожитыми сутками выдавливало из него эмоции, чувства и ощущения. Все начало тускнеть, терять яркость и постепенно, час за часом, маленькими черепашьими шажками закрашиваться в даже не в черно-белые цвета с оттенками а в какой то единый светло-пепельный цвет, без полутонов и тонких различий. Причем не было никаких, во всяком случае, видимых к этому предпосылок – никаких трагических событий, длительного стресса или посттравматического синдрома после каких либо событий в последнее время, все шло как обычно в жизни, без потрясений и вхождения в штопор, за чем бы последовала реакция организма в эмоциональной области. Ему это очень не нравилось, но понять что происходит он пока не мог, даже с какой стороны к этому подойти не было никакого представления.
На улице уже начало темнеть а он все не мог зажечь свет в комнате. Очередная сигарета просто сгорела и обожгла пальцы, когда он очнулся от своих мыслей. В окно бил свет от фонаря, он затушил окурок, продолжал ждать прихода Артура. Договаривались на восемь часов вечера, время уже за полночь а он не пришел. Странно, такого раньше никогда не было. Он встал с дивана и разложил на столе по разным пластиковым папкам пухлую пачку различных договоров двух разных по виду деятельности организаций по их видам для предстоящего изучения. Судебные тяжбы только предполагались друг с другом из за долгов по поставкам оборудования и неисполнения обязательств по договорам. Пока все было на стадии подготовки каждой из сторон. Эти документы когда то принес ему Артур, проговорив с ним всю ночь и выложил в конце что нужно делать. А делать нужно было многое и все было достаточно хлопотно. Нужна была его консультация по возможным юридическим ошибкам и нарушениям закона, во всяком случае пока, в дальнейшем возможно и представительство в суде по защите одной из сторон этого конфликта.
Он услышал какой то шелест, похожий на бумажный, обернулся и увидел в углу Роберта, Робку, как его все называли. Не так уж часто он приходил к нему и вроде бы уже можно и нужно привыкнуть к этому, считать это в порядке вещей – но каждый раз леденящий холод сам собой от шейных позвонков до поясницы пробирал его, да и в самой комнате становилось резко холодно. Это не был страх или ужас, просто чисто физиологически появлялось ощущение что температура упала резко примерно до минус десяти градусов. Он мог быть где угодно, в каком угодно помещение или месте и сразу понимал когда начиналось резкое похолодание что пришел кто то из них.
Сегодня это был Роберт.
Роберта он знал с детства, выросли в одном дворе и жил он в соседнем подъезде. Двадцать с лишним лет назад Роберта убил ночью в подъезде какой то парень, когда он возвращался с работы домой, одним ударом в голову. Робка драться никогда не умел, был очень похож на Кролика из мультика про Винни-Пуха, с очками точь в точь такими же, без них практически не видел, зрение было минус одиннадцать. Похороны проходили тяжело и страшно, было очень много народа, мать Роберта, уже глубоко пожилая женщина, тетя Валя, как все ее называли, падала несколько раз в обморок в день похорон. Никого так и нашли, кто это сделал так и неизвестно осталось, одни слухи, которые еще долго обсуждались, собирались и в конечном итоге через какое то время все затихло и очень редко кто об этом вспоминал а уж тем более никто старался не вести подобных разговоров при тете Вале.
Роберта многие знали и любили за его доброту, человеколюбие, природный оптимизм и веселый нрав. С ним всегда было легко и приятно общаться, иметь дела, да и просто помолчать. Причем это был не натужный оптимизм, когда человек сам по себе пессимист и в результате многочисленных тренингов психологических или духовных практик, многолетней работы над собой становится оптимистом, выдавливая не смотря ни на что позитив из себя. Это было от природы в нем, в его сути.
Из дальнего угла, где стояло кресло донесся Робкин голос:
– «… Ведь нравственным является человек, реагирующий уже на внутренне испытываемое искушение, при этом ему не поддаваясь. Кто же попеременно то грешит, то, раскаиваясь, ставит себе высокие нравственные цели, – того легко упрекнуть в том, что он слишком удобно для себя строит свою жизнь. Он не исполняет основного принципа нравственности – необходимости отречения, в то время как нравственный образ жизни – в практических интересах всего человечества. Этим он напоминает варваров эпохи переселения народов, варваров, убивавших и затем каявшихся в этом, – так что покаяние становилось техническим примером, расчищавшим путь к новым убийствам. Так же поступал Иван Грозный; эта сделка с совестью характерная русская черта…» – что то в этом есть, а? Как полагаешь?
Он медленно обернулся, всегда зная что не нужно никаких резких движений и лишней суеты. Роберт сидел в кресле, в руках у него была огромная книга в малиновом бархатном переплете, на обложке было написано большими русскими белыми буквами: «З. Фрейд „Достоевский и отцеубийство“» какой то красивой вязью. На нем была серая куртка с большим капюшоном, под которой была синяя сорочка, древесного цвета бабочка и очень черные, с идеально отглаженными стрелками брюки и почему то ярко-желтые, почти оранжевые носки и темно-коричневые ботинки со шнурками.
– Не знаю… Никогда не думал на эту тему – сказал он.
Робка захлопнул книгу, сложил на нее руки и уставился на него отсутствующим взглядом, как будто видел за его спиной совсем другое. Сколько он его помнил, Роберт всегда был с книгой, мать научила его читать в четыре года, с тех пор книга сопровождала Робку всегда и везде. На кухне, в автобусе, на перемене, дома – всегда и везде в руках у Роберта была книга или журнал либо какие то газеты.
– Я вот все хотел спросить тебя, да как то никак не решусь при наших встречах…
Роберт поправил пальцем очки, у него как всегда была на лице растерянная и виноватая улыбка, что сопровождает многих интеллигентов по жизни, взор его начал утрачивать веселость и приобрел фокусировку на нем и сказал:
– Да, говори. Но ты же понимаешь, что далеко не обо всем я могу тебе не то что рассказывать, а просто произносить вслух…
– Что стало с тем человеком кто лишил тебя жизни?
Роберт глубоко вздохнул, отвел глаза он него и сказал:
– Ты видимо хочешь чтобы я рассказал о чертях с хвостами и трезубцами?
– Ну а что, что с ним то? Как он, получил наказание, или я не знаю, кипит в котле со смолой или что?
Заиграла на лице у Робки какая то легкая и очень глубокомысленная полуусмешка:
– Ты очень примитивно мыслишь, что впрочем и неудивительно. Как человек в средние века, когда рисовали фрески с адом и раем, по картинам Босха или начитавшись Моуди, как там труд то его… А, да – «Жизнь после смерти» … нет… Как же … «Жизнь после жизни», точно. Смешная штука, практически на уровне Зощенко. Все очень, очень сложно и запутанно. Я понимаю твой интерес, но большего сказать не могу, мне просто не позволено. Извини.
– А-а… как там? Где ты там?
– Где… я …? В библиотеке, в очень большой, с полными собраниями сочинений в подарочных изданиях, где могу спокойно читать все что хочу. Ты знаешь, если бы я знал, то гораздо раньше бы ушел… Нехорошо об этом именно так говорить, но это правда… Мне здесь свободно и очень легко, много возможностей для, так сказать, творчества…
- Тьерри Янсен - Испытание болезнью: как пережить рак груди - Тьерри Янсен - Публицистика
- Вперед, за Белым Кроликом! (СИ) - Ягинская Алена - Любовно-фантастические романы
- Долгое-долгое детство - Мустай Карим - Советская классическая проза
- Право интеллектуальной собственности в цифровую эпоху. Парадигма баланса и гибкости - Елена Войниканис - Юриспруденция
- Два дня - Чесноков Дмитрий - Технофэнтези