Кремлевский опекун - Александр Смоленский
- Дата:21.11.2024
- Категория: Проза / Современная проза
- Название: Кремлевский опекун
- Автор: Александр Смоленский
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ты с ним построже, а то совсем распустились, – буркнул он, резко затормозив. – Спасибо, ты меня выручил. В долгу не останусь.
– Так в чем же дело? – широко улыбнулся прапорщик. – Я сменяюсь в шестнадцать ноль-ноль. Благодарности в нашем деле никто еще не отменял.Глава 22 Занавес
– Встать! Суд идет!
Еще на входе в Дом культуры Галина Николаевна цепким взглядом ухватила в толпе несколько человек, явно не с Валдая. В одном она наметанным глазом узнала известного в прошлом российского банкира, знакомого ей лишь по фотографиям. Она выделила еще двух благообразных мужчин – это были Мацкевич и Тьерри, причем оба в весьма приподнятом настроении, как и Духон. Он даже подмигнул Островцову, который тоже был здесь же.
«Вот уж, поистине неисповедимы пути Господни», – думал Александр. Еще вчера он готов был собственноручно задушить этого банкирчика, а теперь вот подмигивает ему. Судя по импозантному виду, Антон Иванович мужественно пережил ответное «похищение» Сироткина.
Вчера на него жалко было смотреть. Как раз в тот момент, когда Добровольский выручал из беды своего мальчишку, Духон попивал кофе с Островцовым в «Слободе», не щадя самолюбия гостя, играя, как говорится, в открытую. Что было само по себе невежливо с точки зрения хозяина.
Островцов покорно выслушал все, что касалось изменения пунктов завещания, не выразил особого удивления, когда из первых уст узнал, почему ничего хорошего нельзя ждать в суде, но когда Духон сообщил ему о компромиссе, найденном с Кремлем, увял совсем.
Еще бы, такой ощутимый удар по профессиональному самолюбию!
Поняв, что противник подавлен, Духон, как опытный игрок в покер, решил добить генерала тем, что якобы намерен передать имеющийся у него компромат персонально на банкира в прессу. И понуждает его сделать это пугающая непредсказуемость Островцова. Вчера он пытался похитить наследника, а завтра вытворит еще что похуже. Словом, с ним опасно договариваться.
Островцов обещал подумать. В том, что он подумает, причем как следует подумает, Александр ни на йоту не сомневался.
– Только не пытайтесь завтра мешать в суде, – предупредил он.
– Суд есть суд. У суда свои процедуры, – неопределенно ответил Островцов.
На том и расстались.
Добровольский сидел рядом с Настей в первом ряду и по привычке держал ее за руку. Увидев его, судья удовлетворенно отвела взгляд от опекуна. Сироткин тоже находился на своем месте, будто и вовсе не было вчерашнего исчезновения. Кто его вернул и что случилось на самом деле, ей, разумеется, было невдомек.
Если бы Галина Николаевна Зуева вообще знала хотя бы малую часть того, что было известно некоторым людям, съехавшимся в этот день в Валдай, она, пожалуй, чувствовала бы себя увереннее. Пора начинать, решила она.
– Итак, продолжим наше заседание. Выражу общее мнение, товарищи, если скажу, что хотелось, чтобы оно прошло конструктивно и в ближайшие дни завершилось, – обратилась она к присяжным и другим участникам процесса.
– Защита полна еще большего оптимизма, – не покидая места, в своей язвительно-шутливой манере заметил Бахтин. – Защита надеется завершить слушания уже сегодня.
Его реплика активно не понравилась обвинителю, обычно картинно самоуверенному, особенно в начале рабочего дня. Накануне Виталий Титович, не щадя себя, пытался дозвониться по известному номеру, с которого регулярно получал ценные указания. Но абонент, как назло, не выходил на связь, что в известной мере путало ориентиры прокурора. Как искушенному юристу ему давно было понятно, что-то пробуксовывает. Но что именно, он до конца понять пока не мог и от этого еще больше нервничал. Косвенным подтверждением этому служила его лысина, которая от пота блестела, как гладь Валдайского озера.
Зуева тоже давно учуяла, что где-то в глубоко законспирированных инстанциях, до которых ее не допускали, обозначился некий сбой, и открыто не скрывала удовлетворения этим обстоятельством. Только что прозвучавшая амбициозная фраза защитника лишь утвердила ее в этом мнении.
– У суда уже имеется заключение судебно-медицинской экспертизы, которое сейчас огласят прибывшие из Москвы медики, – сообщила она деловым тоном. – Прошу пристава пригласить членов комиссии в зал.
Один за другим вошли трое солидных мужчин, из которых особенно выделялся ее глава – известный доктор Табачников.
«Ну, Леонид Михайлович, давайте», – мысленно благословил его Духон, наблюдая за происходящим из будки киномеханика, в которой он в последние дни полностью освоился. Александр с горечью вспомнил о том, что в суете вчерашних дел совершенно забыл о присутствии в городе такого уважаемого человека. Впрочем, может, это и к лучшему. Враг ничего не заподозрит.
Присяжные напряглись в предвкушении развязки. Они отлично помнили, какого рода заключения ждал суд: являлась ли несовершеннолетняя Настя Уфимцева, мягко говоря, несколько придурковатой, по недомыслию позволившей Сироткину себя соблазнить и к тому же обрюхатить.
Народная транскрипция экспертизы была несколько вольной, но по сути верной.
Представив членов экспертной комиссии, среди которых находились профессора знаменитого Института им. Сербского, НИИ нервных болезней и Европейского медицинского центра, доктор Табачников приступил к чтению заключения, которое растянулось на добрые полчаса.
Устав от обилия терминов и запутанности в методах обследования, присяжные оживились лишь, когда красивым поставленным голосом профессор заявил:
– В результате проведенного комплексного обследования у экспертов нет ни одного сколь-нибудь серьезного основания считать, что несовершеннолетняя гражданка Уфимцева не отдавала себе отчет в том, какие действия совершает с ней подсудимый Сироткин... – Глава комиссии сделал паузу, как бы подчеркивая значимость сказанного. – Более того, комиссия считает, что, собственно, подтверждено и общеевропейской статистикой в пропорции девяносто два к ста, содержащейся в многотомных научных исследованиях и опросах, инициатива соития молодых людей исходила от гражданки Уфимцевой. Комиссия закончила чтение заключения экспертизы, – произнес Табачников.
– Она не дура. Она нормальная! – крикнул в толпу из окошка второго этажа над парикмахерской киномеханик. Он никак не мог понять, радоваться ли этому?
– Сторонам понятен вывод экспертизы? – спросила судья.
– Что и требовалось доказать, – первым откликнулся Бахтин. – Хотя уверен, что уважаемый Виталий Титович незамедлительно спросит, а что, если потерпевшая Уфимцева как раз из тех самых восьми процентов обследованных, а не из девяносто двух?
– И спрошу, – вскочил Гришайло, уязвленный тем, что адвокат буквально с языка сорвал его вопрос.
– Комиссия отошлет вас лишь к своему основному выводу, – отпарировал Табачников. – По своему умственному и гормональному развитию, так обеспокоившему суд, гражданка Уфимцева абсолютно в норме. С чем ее и поздравляю. Молодая, обычная женщина. Нет, простите, не обычная, красивая женщина, с нормальными поведенческими реакциями.
– Мои последние слова можно не заносить в протокол, – пошутил доктор. – А вот то, что молодая мама находится в состоянии высочайшего нервного истощения, способного перерасти в необратимый процесс, этот вывод прошу занести в протокол.
– И все равно, обвинение будет требовать повторной экспертизы, – заявил Гришайло.
«Некрасиво, ох как некрасиво, – разозлилась про себя судья, – обидеть сразу стольких людей, в том числе и известных медиков». Но вслух она сказала совсем другое:
– Ваше право. Но учитывая сделанное только что заявление экспертов, а также весь предыдущий ход разбирательства, который был сведен, собственно, к одному главному вопросу – считать ли подсудимого Сироткина насильником и совратителем, – я прихожу к выводу, что уже сейчас могу удовлетворить просьбу защиты и немедленно, до окончательного решения суда, освободить гражданина Сироткина Дмитрия Михайловича из-под стражи.
– Сироткина освобождают из-под стражи! – Киномеханик незамедлительно ретранслировал на улицу слова судьи.
Слова потонули в общем хоре недовольного улюканья, смешавшегося с редкими аплодисментами.
– Я еще не закончила. Учитывая то значение, которое придается процессу городской общественностью, да что там, общественностью, всем городом, – тут голос судьи почему-то сорвался на фальцет, – я хочу поступить не совсем в соответствии с судебной процедурой. То есть спросить присяжных – поддерживают ли они мое решение? При этом заранее предупреждаю, окончательное решение о том, освободить ли Сироткина из-под стражи, все равно оставлю за собой.
– Подождите! Подождите! Это неправильно! – буквально взъярился Бахтин, как молодой лев, в секунду оказавшийся на сцене между судьей и подзащитным. – Ваша честь, подобная «любезность», к которой вы выразили желание подключить и заседателей, защиту ни в коей мере не устраивает.
- Путь к здоровью от Травинки - Борис Бах - Здоровье
- Димка - А.М. - Биографии и Мемуары
- Женщина с голубыми глазами - Максим Горький - Русская классическая проза
- Нежный цветок Империи. Северная принцесса - Халимендис Тори - Современная проза
- Нежный бар. История взросления, преодоления и любви - Джон Джозеф Мёрингер - Русская классическая проза