Философы с большой дороги - Тибор Фишер
- Дата:16.10.2024
- Категория: Проза / Современная проза
- Название: Философы с большой дороги
- Автор: Тибор Фишер
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
грубейшим нарушением закона. Что ж, я пал жертвой порочной привычки судить
всех по себе: в моей комнате всегда валялась какая-нибудь херовина, тянущая
на приличный срок за решеткой, откуда ж мне знать, что у Клерика в его
берлоге ничего подобного не сыщется! Полиция ушла от него в весьма дурном
расположении духа.
Я должен был это предвидеть! Прежде чем капать полиции, следует
увериться самому, что капаешь по делу. Посему я взял «Анатомию
растений» Грю (1682), которая уже несколько месяцев числилась среди
книг, пропавших из нашей библиотеки, – все это время я использовал ее в
качестве стопора, мешающего закрываться двери, подумывая при том, что
неплохо бы толкнуть ее какому-нибудь букинисту, – и направился в сторону
Клерикова жилища с пакетом, где, помимо прочего, находилось и некое
количество порошка.
Пришлось два часа простоять на страже, прежде чем я наблюл Клерика,
выбравшегося из своей норы. Я подхватил свои кулонки и поспешно проник в эту
обитель зла, открыв дверь преподавательским ключом. Окинув взглядом комнату,
я пришел к выводу, что лучше всего спрятать пакет в ванной.
– Рад тебя видеть, Эдди, – раздалось вдруг за моей спиной. Клерик,
лениво развалившись, лежал на постели.
У меня даже дыхание перехватило. Хоть в кино показывай: человек в
состоянии шока. Я знаю, что часто допускаю какие-то промашки, что
невнимателен, – но я видел Клерика своими глазами. Он уходил из дому.
Я перевел взгляд на открытое окно. Должно быть, он засек меня и
поторопился вернуться, чтобы обрушиться на меня во всей мощи своей. При этом
вся его поза выражала полнейшую безмятежность – просто удивительно!
– Я тут принес тебе... – пробормотал я. – Помнится, ты интересовался
ботаниками семнадцатого века... Или я с кем-то тебя перепутал?
– Может быть, не важно. Мне не в тягость сдать ее в библиотеку вместо
тебя. Она уже и так давно просрочена. А пакетик наверху – это кокаин? Хм...
Довольно чистый...
– Ну... да. Я хотел немного позаботиться о тебе. Это ведь я зачислял
тебя в колледж. Я как-то чувствую, что несу за тебя ответственность... Я
знаю, это не очень-то принято. Но тебе нужно слегка развеяться...
В общем, я ретировался. Клерик же, зная, что от меня можно ждать
подвоха, был теперь постоянно настороже. Он позабыл про голод, усталость,
жажду удовольствий – он бдел. При мысли о том, что теперь все может
сорваться, у меня начинала подергиваться челюсть.
В день экзамена я не без удовольствия отметил, что, покидая аудиторию,
Клерик выглядел слегка озадаченным. Я видел его сидящим в кафе, где он
приказал столь некстати оказавшимся там актерам своей труппы улечься на пол,
однако по всему было видно, что настроение у него не ахти. Я следовал за ним
в автомобиле с затемненными стеклами, каковой одолжил по такому случаю у
Зака. Несколько велосипедистов едва не кончили жизнь под моими колесами, и
все же мне удалось ни разу не упустить из виду Клерика, раздраженно
шагающего по дороге к Грочестеру.
Спускались сумерки. Я не мог взять в толк, чего ради Клерика понесло за
город, но нутром чуял: здесь что-то нечисто. Кто из нас хоть раз в жизни да
не писал в раковину на кухне (хотя иным это дается и нелегко). Он исчез в
какой-то рощице. Выбравшись из машины, я последовал за ним.
Я спасаю мир
Я был уверен, что упустил его, и тут я на него наткнулся – наткнулся,
едва не растянувшись на земле, ибо мой башмак зацепился за распростертого
там Клерика. Вернее, о четыре голых ноги, каковые при ближайшем рассмотрении
оказались принадлежащими Клерику – все четыре. Я застал его в неглиже и за
весьма увлекательным занятием: он как раз перепихивался... с Клериком. Или,
если вам угодно, Клерик имел Клерика. Он раздвоился. Захлестнувшая меня
паника превосходила разве что накатившее на меня удивление. Или наоборот:
удивление – панику.
Это был он, застывших два, в тандеме слившихся едва, или, пользуясь
политкорректной метафорой a'la Хайдеггер, – он в момент «воплощенного
бытия в другом себе». Две пары этих ужасных глаз уставились на меня.
Моей сердечно-сосудистой системе пришлось туго.
– Я же говорил, чем это обернется. – Я же говорил, чем это обернется.
Они произносили слова одновременно – одно и то же, одним и тем же
голосом.
– Ты? – Ты?
– Это ты предложил на свежем воздухе. – Это ты предложил на свежем
воздухе.
Тут до меня стало доходить, что я оказался не свидетелем раздвоения, а
участником нелепого недоразумения. У Клерика был брат, и, естественно,
Клерик был неравнодушен к Клерику.
– Близнецы, – пробормотал я, делясь своим открытием.
– Долго же до тебя доходило, Эдди... И угораздило же тебя! У меня
слабость: люблю смотреть на звезды! На собственную вотчину, так сказать. Они
будут моими. Неплохое зрелище, верно?
Неплохое. Лицо мое как вытянулось, так и застыло. Какое там изумление:
моя способность изумляться чему бы то ни было истощилась и была на нуле, и я
испытывал серьезное затруднение, пытаясь скормить эту информацию моему
сознанию.
– Немногим дается шанс заняться любовью с самим собой. Я – я столь
красив, что явился на свет дважды.
Говоря все это, один Клерик ласкал другого. Даже учитывая очарование
молодости, вид Клерикова тела был не из тех зрелищ, что тешит взор, – говорю
это, как ветеран всевозможных стриптиз-шоу в Амстердаме, Бейруте и Токио.
– Но... почему? – спросил я, сознавая, что вопрос мой выстраивается в
длинную очередь таких же, заданных до меня. Он неоригинален, как слон,
поддерживающий черепаху: всегда найдется как минимум три таких же.
– Потому что... Уверовавший... – ...живет уворованным разумом.
– Считая себя всемогущим... – ...ты и впрямь им становишься.
– Не дрожащим же тварям... – ...меня удерживать!
– Но чего ради. – Я никак не мог взять в толк, какой смысл близнецам
притворяться одним человеком – разве что это дает возможность появляться
только на половине занятий.
– Империя сфер... – ...мир созрел для того, чтобы в нем был только один
владыка – мы.
– Армии хватит и дня, чтобы... – ...обойти мир.
– Прочие империи пали... – ...под натиском внешних сил.
– Откуда им взяться теперь? Мир... – ...созрел.
– Один не может видеть... – ...сразу два пути. Двое – легко.
– Правитель должен вставать рано... – Мы никогда не спим.
– Десять лет на покорение Англии... – Десять лет – на покорение мира.
– А потом – к звездам... – ...потом – к звездам.
Ситуация из числа тех, когда мысль, что бы такое подобающее ответить,
если и крутится в голове, то – задним числом, но учтите: я был совершенно
обескуражен, оказавшись в чистом поле лицом к лицу не с одним, а -
сосчитайте-ка – сразу с двумя итифаллическими маньяками. Я обратился к опыту
прошлого, к фигурам великих садоводов идей вроде Аристотеля или Кинея,
пытавшихся отвадить монархов от привычки подминать под себя всю реальность,
до которой тем удавалось дотянуться, и приучить их несколько урезать свои
притязания завоевателей. Что ж, попробуем рассмотреть проблему.
– Так. Власть над мирозданием. Зачем она вам?
– Посмеяться.
Тут близнецы переглянулись – понять значение этого взгляда было легче
легкого: пора его кончать. Клерик сгреб меня за грудки и, пользуясь
преимуществом, которое давало мое недоумение и дополнительные две руки,
принялся меня душить.
Перед моим взором замелькали черные полотна – куда более убедительные,
чем картина в комнате у Клерика. Я попытался припомнить, сколько остается в
запасе времени у того, на чьей шее сомкнулись чужие пальцы, попутно
размышляя о том, что если еще какой-нибудь кембриджский дон окажется задушен
парой голых юнцов, его смерть будет всего лишь банальной тавтологией.
Но, видно, Клерик слишком часто выбирал это поле местом своих забав,
так как мое самосознающее «я» – последняя его частица, перед тем
как угаснуть, уловило звук полицейской сирены, доносящийся из-за живой
изгороди. Полагаю, булькающие звуки, вырывающиеся из моей глотки, заставили
полицию поспешить. Владельца поля явно заколебал тот факт, что кто-то раз за
разом срывает цветы удовольствия в его посадках. Первый и последний раз в
жизни я испытывал глубокую признательность к полицейским, которые волокли
меня в участок.
Нас бросили в соседние камеры и принялись выяснять нашу подноготную.
Сквозь окошко в дверце камеры Клерик злобным шепотом поведал о детстве,
проведенном ими в Зимбабве. Как у них не осталось там родных и они приехали
- Доброжелательность - Александр Иванович Алтунин - Менеджмент и кадры / Публицистика / Науки: разное
- Психиатр - Марк Фишер - Криминальный детектив
- А поутру они проснулись... - Василий Шукшин - Русская классическая проза
- Все дороги ведут в загс - Александра Авророва - Остросюжетные любовные романы
- Классно быть Богом (Good to Be God) - Тибор Фишер - Контркультура